Наступление

— Успокойся, родной, придет и ваша очередь.

Не успела она отойти от них, как Маджар снова повернулся к Пени:

— А ты хорош! Согласился даже, чтобы нас тут прикончили.

В это время на лестнице прогремел чей-то голос:

— Я приказал, чтобы начальную школу освободили сию минуту! Если этого не хватит, займем и гостиницу, но беда в другом — не хватает персонала… Почему раненые лежат в коридорах? — Высокий капитан показал на лежащих под лестницей солдат.

Слева от капитана, голос которого был таким громким, шел фельдфебель-завхоз. Он все время повторял:

— Так точно, господин капитан.

Сестра, недавно останавливавшаяся возле Маджара и Пени, вернулась назад и, поправляя на ходу халат, сказала:

— Господин капитан, раненые из третьей палаты подготовили небольшую программу для своих товарищей. Просят, чтобы вы ее прослушали и одобрили.

— Здравствуйте, сестра Манолова! Зайду. Они сдержали свое обещание. Это моя инициатива. Вы дежурная по этажу? Сколько смертных случаев у нас за ночь? — вполголоса продолжал он по-деловому расспрашивать ее.

— Ох, — вздохнула она устало, — из тяжелораненых умерло четверо. Начальник всю ночь оперировал, а посмотрите, сколько еще ожидает: — Она показала на ряд кроватей в коридоре.

— Да, да, — покачал головой капитан. — Наш штат невелик. При удобном случае буду докладывать генералу о необходимости увеличить штат.

Проходя мимо кроватей Маджара и Пени, он остановился:

— Товарищи, из какого лазарета прибыли?

— Капитана Гуджева, — ответил Пени, не спуская с него глаз. С первой минуты, как он появился, у Пени не выходило из головы: «Кто это? Уж не обманулся ли я? Не может быть, чтобы люди были так похожи друг на друга!» Он едва не спросил: «Господин капитан, не наш ли ты Траян?» Но тут же другая мысль остановила его: «А если не он? Иногда люди бывают очень похожи один на другого! А вдруг он рассердится да скажет: «Ах ты, сукин сын, за кого это ты меня принимаешь?..»

В глубине коридора хлопнула дверь. Из операционной вышли двое врачей в белых халатах, забрызганных кровью, а за ними устало плелись две медсестры.

Капитан, фельдфебель-завхоз и сестра направились к ним и вслед за врачами вошли в канцелярию.

Пени сгорал от любопытства, желая выяснить, не Траян ли это, но поскольку ему не с кем было поделиться своими сомнениями, он тихо спросил Маджара:

— Ты никогда прежде не встречал этого капитана?

— Нет, я только и делаю, что встречаюсь с капитанами…

— А помнишь, — продолжал Пени, — как-то вечером один солдат принес нам посылки…

— Говорили, что он потом украл одежду нашего доктора?

— Может, я и ошибаюсь, а только кажется мне, что этот капитан и есть тот самый Траян.

— Этот здесь главный, разве не видишь, что все перед ним на цыпочках ходят? В нашей слободе было два брата-близнеца, теперь они уже взрослые, а я до сих пор не могу их различать.

— Ох, опостылела мне уже твоя слобода!

Забыв про боль, Пени думал только о Траяне и в конце концов решил: «Спрошу его, и будь что будет».

Через несколько минут такая возможность ему представилась. Траян вышел из кабинета начальника с записной книжкой в руке, отдавая на ходу какие-то распоряжения фельдфебелю-завхозу. Когда они поравнялись с кроватью Пени, тот не вытерпел и тихо прошептал:

— Траян, земляк, своих не узнаешь?

Траян вздрогнул, как будто его неожиданно ударили, но тут же взял себя в руки, повернулся к нему и спросил:

— Вы кого-то звали?

Теперь, увидев его так близко, Пени понял, что не ошибся.

— Траян, значит, вот ты где? Наши тебя ищут, с ног сбились. Ох, и достанется же тебе от подпоручика Слановского!

Руки Траяна задрожали. Он испуганно смотрел то на Пени, то на фельдфебеля-завхоза, который принял, происходящее за досадное недоразумение. Фельдфебель зло спросил у Пени:

— Эй, парень, слушай, ты на передовой был?

— Оттуда как раз и прибыл, господин фельдфебель.

— Может, у тебя температура? Может, устав не знаешь? Разве так разговаривают с офицером?

Только теперь опомнился и Траян и, подойдя к кровати Пени, закричал:

— За недостойное поведение прикажу сейчас же выписать вас из больницы!

— Ах вот как? Еще посмотрим, кто кого. — Пени передвинулся немного, но его пронзила такая острая боль, что, охая и скрипя зубами, он неподвижно лег на спину.

Когда Траян и фельдфебель-завхоз вошли в канцелярию, Маджар медленно повернул голову к Пени и прошептал:

— Говорил тебе, Пени, не трогай его, только разве ты человеческий язык понимаешь! А теперь из-за тебя и мне пропадать.

Пени сжимал от боли зубы и не слышал, что ему говорил Маджар.

Прошло несколько минут. Какой-то раненый продолжал стонать, и это угнетающе действовало на всех. «Ишь ты какой! — думал Пени о Траяне и не мог успокоиться. — Ох, если бы не эта боль, вскочил бы, схватил бы его за шиворот — и прямо в полк».

Он даже не услышал, когда возле его кровати остановился солдат. Лицо солдата было ему знакомо, но кто это, Пени не мог вспомнить. И только когда солдат улыбнулся, Пени по улыбке и блеску глаз узнал в нем Гороломского, кандидата в сержанты из 3-й пулеметной роты. Они вместе служили в одной роте, когда были новобранцами.

— Ты что, не узнал меня? — первым спросил Гороломский.

— Да что ты, Городом, как же тебя не узнать-то? — Глаза Пени засветились. — Далеко собрался?

— Выписали меня. Еду в полк.

— Подойди поближе, — подозвал его Пени, попытался шевельнуться, но снова заохал и уперся в подушку. — Слушай, — он посмотрел в глаза Гороломскому, стоявшему рядом, — как только прибудешь в полк, найди нашего ротного или сразу же иди к Чавдару.

— Так, а что ему сказать?

— Скажи, что тот тип из нашего села, который украл форму полкового врача капитана Гуджева, здесь и выдает себя за помощника командира.

— Где здесь? У нас в госпитале, что ли? — удивленно смотрел на него Гороломский.

— Да, здесь он, понял? Пусть сразу же пришлют за ним людей, а то он может куда-нибудь драпануть…

Гороломский, петляя между кроватями, выбрался на лестницу и стал спускаться по ступенькам вниз.

Эта неожиданная и совсем нежелательная встреча спутала все расчеты Траяна. Его настроение упало, хотя внешне он все еще сохранял спокойствие. Но от опытного глаза фельдфебеля-завхоза не ускользнуло его смущение. Теперь в свою очередь завхоз почувствовал, что попал в неловкое положение. Позавчера вечером он отдал капитану взаймы всю свою зарплату. «А что теперь? Потребовать ее назад? А вдруг окажется, что это всего лишь досадное недоразумение? Если капитан действительно начальник, тогда я окажусь в дураках. А если капитан действительно мошенник, тогда плакали мои денежки». Но он немного успокоился, вспомнив, что Траян два раза брал взаймы у врачей, а может, и из сестер кто-нибудь давал ему деньги.

Траян даже забыл, что фельдфебель предложил ему осмотреть имущество лазарета, чтобы составить заявку на новые материалы. Завхоз напомнил ему об этом, спросив:

— Господин капитан, вы намерены принимать какие-нибудь меры?

Траян вздрогнул, как будто внезапно пробудился от глубокой дремоты. Он решил, что завхоз имеет в виду происшедшее, и чуть было не ляпнул в ответ: «Не брату Денчо Чолаку меня пугать. Уж такого лопуха, как этот Пени, я вокруг пальца сумею обвести». Но он сразу же сообразил, что выдаст себя, и сказал:

— Да. Буду говорить с главным врачом. Наверное, у и того типа нервное расстройство. Необходимо отправить его назад. Он может вскочить и избить кого-нибудь. Был у нас такой случай в Югославии с одним партизаном, раненным в поясницу. Убил троих ни за что ни про что…

Но Траяну не хватило времени, чтобы осуществить свое намерение.

Незадолго до захода солнца перед воротами госпиталя остановился грузовик. С него ловко соскочили Луканче и фельдфебель Станков.

Станков надел пилотку набекрень и отряхнул одежду. Проходя мимо Луканче, он сказал что-то часовому, и они направились по дорожке через двор, как будто каждый день раз по десять проходили здесь.