Тайна племени Бату

Небольшой остров, на который высадились пассажиры, с северной стороны имел ровную поверхность, куда и приземлился самолет, а с южной – был горист и обрывист. Скалы поднимались на высоту до двухсот метров и на них тучами сидели какие-то черные птицы.

Группа прошла к горам и остановилась у подножия, чтобы спрятаться от ветра. Ни одного кустика или дерева – морская вода да голый камень окружали людей. Птицы, очевидно, кормились только рыбой. Никаких животных, по всей вероятности, тоже на острове не водилось.

Молодчики расположились под одной из скал.

– Не правда ли – превосходное местечко? – сделав жест рукой в сторону ровной поверхности, покрытой галькой, усмехнулся Стэлпсон. – Здесь есть, куда спрятаться, но абсолютно нечего есть. Мясо и яйца этих птиц столь отвратительны, что любой уважающий себя человек согласится скорее умереть от голода, чем питаться такой пакостью. Так что питание будет зависеть полностью от меня. Завтра я улечу на материк, чтобы пополнить наши скудные запасы. Надеюсь, вы достаточно разумны и не собираетесь умереть от голода. Я предлагаю вам следующие условия: вы передаёте мне все знания, полученные от племени Бату. Каждый взамен поручает от меня по пять миллионов. Этого вполне хватит, чтобы жить прилично. Желающие могут со мной сотрудничать, – он многозначительно посмотрел на Андрея, намекая, что именно его желал бы заполучить к себе в сотрудники. – К тому же, можете получить виллу на островах Тихого или Индийского океана. Единственное мое условие – никогда не вставать мне поперёк дороги… Пока я летаю, можете подумать над моим предложением.

– А если мы не захотим отдавать знания или захотим сотрудничать с вами на равных условиях? – поинтересовался Андрей.

– Если не отдадите добровольно, погибнете голодной смертью. А уж мы найдём способы забраться за недосягаемость вашего защитного поля и забрать знания. О сотрудничестве на равных условиях не может быть и речи. Видите ли, мы не так воспитаны, чтобы мириться с равенством, более того – у нас в крови борьба с ним, так что союза не получится. Единственный вариант – подчинение. Вы все люди молодые, а жизнь удивительно прекрасна, особенно, когда в кармане много денег. Вы даже представить себе не можете, какие радости откроют для вас миллионы… А пока вы – жалкие слепцы, фанатики, увлечённые своими идеями. А получите деньги, мир раскроет перед вами свои новые стороны.

Андрей возразил:

– Не столько деньги доставляют радости, сколько труд. Праздная жизнь не может бесконечно радовать и доставлять удовольствия, в конце концов наступает скука и апатия. В этом отношении труд дарит человеку большее разнообразие и никогда не надоедающие радости открытия нового.

– Вот-вот, я и говорю, что у нас с вами идеология совершенно разная, поэтому вам лучше согласиться на первый вариант.

Отдав распоряжения, Стэлпсон улетел на материк, оставив вместо себя Константина, который, чтобы его не узнали, применил маскировку в виде усов, бороды, изменив цвет волос и распрощавшись с любимыми бакенбардами. В самолете из опасения быть узнанным он держался в стороне, но, поймав на себе несколько равнодушных взглядов дочери профессора, понял, что замаскировался тщательно. После этого он стал более смел.

После драки Стэлпсон избавился от группировки Кларка, набрав новых помощников, и число подчинённых его увеличилось до двадцати человек.

Оставшись на острове, Константин обязан был следить за четверыми пленниками и одновременно за наёмниками. Стэлпсон не очень доверял им и опасался повторения бунта против него. Он хорошо знал этих парней, которые послушны, только пока им хорошо платят, но если появляется возможность крупно поживиться за счёт того, кто им платит, они не останавливаются ни перед чем, превращаясь в самостоятельные банды.

Попав в лапы американца, Андрей подумывал о Константине, наблюдал за молодчиками, выискивая знакомые черты, но так и не узнал аспиранта, решив, что Стэлпсон избавился от него, как от конкурента одновременно с группировкой Кларка.

Когда они высадились на необитаемом острове, и стало ясно, какие условия им предлагают, Андрей начал обдумывать план освобождения. Положение казалось безвыходным, но когда берёшь экзаменационный билет, в первый момент тоже всегда кажется, что ничего не знаешь, затем вдумываешься, вчитываешься, и из резервов памяти выплывают такие знания, которые повергают экзаменатора в восторг.

Глава 12

Мобилизовав все свои знания и организаторские способности, на которые Андрей, кстати, не особенно надеялся, он попытался сделать ход конём. Положение казалось безвыходным в отношении пространства, но не в отношении мыслей, и изобретатель решил провести идеологическую обработку кадров американца. К Стэлпсону они попали, соблазненные хорошим заработком. Но если человека соблазнили раз, его можно соблазнить еще много раз, достаточно поставить перед ним приманку более существенную, чем предыдущая.

Понаблюдав за расположившимися на гальке молодчиками, Андрей выбрал Джона, сидевшего, прислонившись к скале. Он был невысокого роста, но крепок телосложением, имел живые черные глаза и курчавые темные волосы; среди других пользовался авторитетом за особую меткость.

Подойдя к нему, Андрей отозвал карабинера таинственными жестами в сторону, но так, чтобы другим эта таинственность бросилась в глаза. Естественно, что как только они направились к побережью, глаза остальных, как магнитом, притянуло к ним. Отдыхая, многие молодчики валялись прямо на камнях, подложив под головы ящики или просто руки. Некоторые дымили сигарами. Трое пленников держались чуть поодаль, сидя у самой скалы.

Две фигурки, медленно бредущие по берегу, были в центре внимания. Сейчас основные события происходили между ними, и многие просто сгорали от любопытства: о чем русский может говорить с Джоном?

Андрей не стал долго юлить, а сразу же перешёл к главному:

– Хочу поговорить о твоём будущем. Ты, как я знаю, вольнонаёмный. А у таких ребят сегодня есть работа, а завтра, когда вытрясете из нас все секреты, она закончится. Так что, я думаю, вы должны быть заинтересованы в том, чтобы вся эта история тянулась как можно дольше. Но это второстепенный вопрос. Дело же в том, что в противоположность вашему шефу, я бы мог обеспечить твое будущее до глубокой старости.

– Каким образом? – черные глаза выразили недоверие и настороженность.

– Хочешь работать в контрразведке?

– Ха! – гаркнул Джон. – У меня – никаких способностей. Я не продержусь там и пару дней, меня или ухлопают, или выгонят в три шеи.

– Я наделю тебя такими свойствами, благодаря которым ты превратишься в бесценного разведчика, станешь первым среди первых.

– Каким образом?

– Когда в самолете твой шеф стрелял в меня, обратил внимание на мою неуязвимость? – Джон кивнул. – Такой же неуязвимостью будешь обладать и ты, если тебя наделить защитным полем. Тебя никто не сможет убить, как бы ни старался. Двери, запоры, секретные замки перестанут для тебя существовать. Через любую преграду будешь проходить, как сквозь воздух.

Глаза Джона широко раскрылись и недоверчивость, царившая в них, сменилась величайшим оживлением.

– Ты это сможешь сделать? И я буду, как ты?

– Конечно.

То, что кто-то проходит сквозь любую материю и его нельзя убить, не удивляет и кажется вполне нормальным, но когда это же касается тебя лично, всё предстает в совершенно новом свете, и ты проникаешь в суть явлений с поразительной ясностью. Джон несколько минут стоял молча, осознавая предложение, затем схватил Андрея за руку и, крепко пожав обеими руками, с радостью воскликнул:

– Я согласен. Если исполнишь обещанное, вечно твой слуга.

– Ладно, ты еще подумай о моем предложении. Я бы мог помочь и твоим друзьям. Подумай.

Весть о том, что Андрей может наделить защитным полем каждого желающего, быстро распространилась среди молодчиков. В их рядах сразу же стало заметно оживление. Если вначале они лениво валялись в тени, то после возвращения Джона ни одного нельзя было видеть лежащим и мечтающим: то здесь, то там собирались группы, о чем-то возбуждённо разговаривающие и спорящие. Минут через двадцать к Андрею приблизились двое и в открытую обратились с просьбой: