Страница 20 из 54
Смеялись долго. То, что не становится трагичным, делается смешным. Все остались живы, и никто не думал о том, что будь их командир менее бдительным, они могли бы оказаться под обломками.
– Посмотри на себя, – веселилась Огнеса, подавая Андрею маленькое зеркальце. – Ты – как пекарь.
– А я – как истинный повар, – хохотал Георгий.
– Тебе только поварского колпака не хватает да поварёшки, – шутила Нона. – Зато мы с Огнесой настоящие Белоснежки.
Отсмеявшись и отряхнувшись, они решили взобраться на скалу по завалу и для большей безопасности пойти по верху. Действительно, вверху поверхность оказалась сравнительно ровной, переходящей в высокогорное плато и, что самое удивительное, в том месте, где внизу тропа обрывалась только что обрушившейся грудой, на верху она продолжалась, начинаясь прямо от обрушившейся скалы, как будто кто-то указывал им дорогу, но никак не собирался погрести их под обломками.
– Не пора ли нам подкрепиться? – поинтересовался Георгий. – Пока камни сыпались, я получил такой стресс, что вся моя энергия улетучилась в один момент.
– Несчастный трус, – поддела его Нона.
– Не трус, я – голодный мужчина, – поправил Георгий.
– Хорошо, через пару километров сделаем привал, – согласился Андрей.
Через полчаса группа расположилась на отдых.
– Как красиво, – заметила Огнеса.
С высоты вид открывался изумительный. Вдалеке, как застывшие волны океана, тянулись горные хребты. Вершины их, позолоченные солнечными лучами, окутывались розовой и лиловой дымкой. Склоны, которых не касались солнечные лучи, отливали синими и фиолетовыми тенями и полутенями.
– Я, пожалуй, прогуляюсь, пока Георгий и Нона готовят обед, – сообщила Огнеса, увлечённая красотой природы.
– Далеко не отходи, – предупредил Андрей, ему нужно было сообщить по рации профессору об их месте нахождении.
Девушка пошла напрямик в манящую даль. Она не сводила глаз с горных хребтов, красота завораживала.
Андрей открыл рацию, настроил её, но, взглянув на удаляющуюся Огнесу, вдруг почувствовал какую-то опасность. Оставив рацию, он поспешил за ней следом, но не успел приблизиться и на сто метров, как заметил в нескольких шагах от Огнесы глубокую расщелину, шириной метров в пять. Любуясь вершинами и не глядя себе под ноги, девушка шла прямо в ее объятия.
В ужасе он закричал:
– Стой! – и рванулся на помощь.
Но было поздно: Огнеса сделала два шага – и полетела вниз.
Дальше все произошло как в замедленной съёмке, причем, когда кадры движутся в обратном порядке: Огнеса долетела почти до середины расщелины, когда какая-то неведомая сила остановила падение. На доли мгновенья ее тело замерло в воздухе и затем начало медленно подниматься вверх. Непонятная сила воспрепятствовала извечной силе притяжения, подняла её на несколько метров и осторожно поставила в десяти шагах от обрыва.
Изумленный и задыхающийся Андрей подбежал к вновь воскресшей девушке и, порывисто охватив за руки, не веря глазам, воскликнул:
– Жива?
Огнеса и сама не поняла, что с ней случилось, сначала неожиданное падение, затем еще более неожиданное вознесение.
– Жива, – протянула она так озадаченно, как будто падение на дно трещины обрадовало бы ее больше, чем странное возвращение в жизнь.
– Ты что-нибудь чувствовала?
– Нет, ничего, кроме того, что испытывают люди перед смертью – страх.
Оба понимающе переглянулись.
– Эзотерические знания в действии, – тихо, словно опасаясь, что его услышат, сказал Андрей.
Девушка кивнула. Оба оглянулись, пытаясь обнаружить присутствие живого существа, но вокруг было пусто, вдалеке только виднелись фигуры Ноны и Георгия. Андрей приблизился к краю трещины, пошарил глазами по стенам, дну, но никого не обнаружил. Голые камни и мертвая тишина царили в радиусе пяти километров. Он вернулся к Огнесе и тихо проговорил:
– Кажется, мы приближаемся к цели.
Ноне и Георгию они ничего не рассказали о случившемся, Андрей только предупредил:
– От стоянки никому далеко не отходить, здесь много трещин.
– Есть не отходить, – бодро, по-военному ответил селекционер и пригласил: – Прошу всех к столу. Перед решающим марш-броском требуется основательно подкрепиться.
Путешественники расселись вокруг клеёнки с расставленными на ней продуктами.
– Хочу заметить нашему командиру, – обратился повар к Андрею, – аппетиты у нас отменные, мне кажется, припасов на обратный путь не хватит.
– Ничего, думаю, у племени Бату найдется для нас что-нибудь съестное.
В небе что-то зарокотало. Члены экспедиции, как по команде подняли головы. Несколько в стороне от их стоянки летел вертолет.
– Вот это да! – удивился Георгий. – Мы надеемся, что забрели в места, где не ступала нога человека, а попали чуть ли не на проезжую дорогу. Здесь, оказывается, цивилизация, техника в работе. Как это понять?
– Мало ли сейчас летает вертолетов. Полетели по каким-нибудь делам кратчайшим путём, – предположила Нона.
– А если за нами следят? – Огнеса вспомнила аспиранта.
Сам Константин не смог бы организовать слежку на таком виде транспорта, – стал рассуждать Андрей. – Если же она всё-таки есть, значит, дело более серьезное, чем мы думаем.
– Ты считаешь – Константин с кем-то связан? – во взгляде Огнесы появилась тревога.
– Не зря же он так упорно подслушивал. Мы недооценили его творческие возможности.
– Зачем поднимать панику из-за одного вертолета? Этот аспирант так страшен, что мерещится вам в каждой мухе. Обычный узкоограниченный тип, способный лишь на маленькие подлости. Уверен – он сейчас дрыхнет у себя на кровати, – приободрил спутниц Георгий.
– На всякий случай примем меры предосторожности. Идти будем ночью. Мы с Георгием предварительно разведаем дорогу. А ты сделай вид, что у вас горит костер, – обратился Андрей к Огнесе. – Пусть думают, что мы на месте.
Мужчины помогли натаскать в кучу камней, и через минуту на них заплясали оранжевые языки пламени. Это был странный костер, в котором вместо дров горели камни.
– Огонь и нам послужит маяком, если мы удалимся слишком далеко. А вас прошу никуда не отлучаться, пока не вернемся, – предупредил командир.
Они накинули на плечи рюкзаки, и веселые камешки вновь зашуршали под ногами путников. После случая с Огнесой, предполагая, что в дороге с каждым из них может случиться всякое, и они в силу обстоятельств могут остаться одни, Андрей приказал всем, куда бы кто ни отлучался, брать с собой рюкзаки, чтобы в случае необходимости обеспечить себя и медикаментами, и продуктами, и снаряжением. Эта мера предосторожности, хотя и выглядела несколько обременительной, но диктовалась необходимостью.
Молодые люди отошли достаточно далеко, когда где-то сбоку опять послышался рокот мотора.
– Прячься, – приказал Андрей другу.
Они отбежали от тропы и притаились за камнями.
– Точно следят, – Андрей проводил глазами крылатую машину. – Пойдём правее тропы, мелкими перебежками от камня к камню.
Больше вертолёта не было слышно, но они продолжали соблюдать маскировку.
Зорко оглядывая впереди местность, Андрей услышал сзади вскрик, оглянулся – друга нигде не было. Он тихо позвал:
– Жора! Жора!
Никто не откликнулся. Обеспокоившись, он осторожно приблизился к тому месту, откуда только что слышал голос. Ни тела, ни следов обнаружить не удалось. Андрей закружил вокруг, не зная, что и подумать. За одним огромным камнем, прямо под основанием он заметил круглое, похожее на люк, отверстие. Словно кто-то отодвинул камень в сторону, подстроив ловушку для неосторожных путников. Андрей осторожно приблизился к темной дыре, лёг на живот и заглянул внутрь. Начинало смеркаться и, то ли от этого, то ли оттого, что провал оказался очень глубоким, внизу всё было покрыто мраком.
– Жора, – позвал он негромко.
Гулкое эхо пропело несколько раз в ответ и смолкло в глубине, но он больше не сомневался, что друг по рассеянности угодил именно в этот колодец. Достав фонарик, он попытался выяснить, что там, внизу, но луч света не нащупал дна. Тогда он бросил в отверстие маленький камушек, чтобы по звуку определить глубину. Камень стукнулся о поверхность только через несколько секунд и Андрей прикинул, что до дна – около двадцати метров. Не теряя больше ни минуты, он достал из рюкзака верёвку и, обвязав вокруг камня, стал спускаться, упираясь ногами в стену, чтобы ненароком не стукнуться о какой-нибудь выступ. Приблизительно на полпути стенки колодца расширились, и оставшуюся часть пришлось спускаться на руках. С каждые метром тело становилось тяжелее, мускулы рук одеревенели, ладони жгло так, как будто он держался за раскаленную печь. И в тот момент, когда на лбу выступили капельки пота, а пульс в два раза превысил норму, словно испытав его выдержку, ноги коснулись дна.