Крик совы

— И вот тебе пример — самоубийство Дженни. Господи!

— Мне кажется — начал отец, — если он нарочно старался столкнуть тебя в реку…

— Старался, старался.

— И хотел тебя утопить, ты должен был сразу обратиться в полицию, как только вылез из реки.

— А разве полиция поверила бы? И потом, драку на самом деле затеял я. Я хотел его проучить. Ну знаешь, честный мужской поединок на кулаках. А Форестер схватил какую-то корягу да как даст мне по голове, и все время норовил спихнуть меня в реку. А когда ему это удалось, он решил, что дальше я и сам утону, и смылся.

— Сколько же ты пробыл в воде?

— Не знаю, минут пять, наверно. Когда я вылез и вскарабкался на дорогу, я ничего не соображал. Потому-то я и машину бросил. Я даже не помню, видел я ее или нет, — Грег рассказал отцу об амнезии, которая у него еще долго не проходила, о том, как он стремился попасть в Нью-Йорк к бывшей жене Форестера, потому что, когда он до этого звонил ей и жаловался, что Форестер отбил у него Дженни, она ему очень сочувствовала. Грег рассказал отцу и о том, что Форестер подглядывал за Дженни — он сам признался. Дженни говорила об этом Сузи Эшем.

Отец цокал языком и качал головой.

— Я не говорю, что Форестер ни в чем не виноват, — начал он, но Грег перебил его, поскольку они въехали в Хэмберт Корнерз и пора было повернуть. Отец раза два приезжал к Грегу в гости, но дороги не помнил, во всяком случае, сегодня.

— Вот черт! Хотел купить сигарет, а все закрыто, — пробормотал Грег. Сквозь верхушки деревьев на улицу, где жил Грег, пробивалось теплое желтое солнце. Хорошо, что он снова на этой знакомой улице! Дома! Грег подался вперед на сиденье.

— Вон тот дом, первый слева, где белое окно фонарем. Поезжай прямо по дорожке до конца.

Но когда машина подпрыгнув на коком-то бугорке, повернула от дома миссис Ван Флит к гаражу, над которым была его квартира, Грега вдруг охватила тревога и дурные предчувствия. Он боялся встречи с миссис Ван Флит.

— А мама что говорит?

— Ну, радуется, что ты жив и здоров, — устало сказал отец и потянул на себя ручной тормоз.

Не успел Грег выйти из машины, как в доме миссис Ван Флит скрипнула дверь черного хода. В халате, в сетке на волосах на заднем крыльце появилась хозяйка.

— Кто там? Грег? — спросила она и голос ее дрогнул.

— Привет, миссис Ван! — крикнул Грег, он всегда с ней так здоровался.

— Господи помилуй! — одной ногой она шагнула вниз на ступеньку и пошире открыла дверь, чтобы лучше видеть, как будто глазам своим не верила — Вы живы, Грег?

— Ага. А это мой отец. По-моему, вы с ним знакомы.

— Доброе утро, — едва повернулась к Уинкупу старшему миссис Ван Флит.

— Доброе утро, мадам.

— Где же вы были, Грег? — спросила миссис Ван Флит.

— Ну… — Грег сделал к ней несколько шагов и остановился. — У меня была амнезия, миссис Ван. Целых две недели. Я потом вам расскажу. А сейчас хочу скорей забраться к себе. Хорошо? — он помахал ей рукой и повернул к гаражу.

— Но вы ведь тонули, Грег? — спросила миссис Ван Флит, все еще стоя одной ногой на ступеньке.

— Еще бы! Хотя в реке я пробыл недолго. Меня туда сбросили. Все потом расскажу, миссис Ван.

Он вынул футляр для ключей. Это было единственное, что у него осталось, если не считать двух любительских фотографий Дженни, которые он носил в бумажнике.

— Я знаю, мне пора платить за квартиру, миссис Ван, — добавил он через плечо. — Пошли наверх, отец. — Грег отпер дверь, и оба поднялись по лестнице. Дверь в комнату Грега была слева на верхней площадке лестницы. Он вошел и поднял раму.

— Садись.

На плите стоял кофейник, и когда Грег потряс его, оказалось, что в нем еще остался кофе. Отмывая кофейник, Грег увидел новенькую, запечатанную пачку сигарет «Кент». Он улыбнулся. Когда-то он принес эту пачку и давно о ней забыл. Хорошо бы где-нибудь была припрятана еще и бутылка виски, но он знал, что бутылки нигде нет. Впрочем, если бы он сейчас приложился к бутылке, отец бы, наверно, рассердился.

— Через минуту кофе будет готов, отец. Правда еды нет никакой. То, что в холодильнике, думаю, подпортилось.

— Мгм. Неважно, Грег. — Отец сидел на кровати согнувшись, переплетя пальцы на коленях.

— Не хочешь полежать, пап? Давай приляг.

— Я, пожалуй, не прочь.

Грег прошел в маленькую ванную, где не было окон, зажег свет, сполоснул лицо и почистил зубы. Потом снял рубашку, покрыл щеки мыльной пеной и сбрил свою чуть ли не трехдневную щетину.

Отец продолжал угрюмо молчать, даже когда они пили кофе.

— Мне очень жаль, па, что тебе пришлось таскаться туда-сюда, — сказал Грег.

— Ничего, не беспокойся. И помни, что сегодня до шести вечера тебе надо позвонить в полицию. Они должны знать, где ты.

Грег кивнул.

— Хорошо, пап.

Зазвонил телефон, и звонок показался Грегу оглушительным, как взрыв. Он не представлял, кто бы это мог быть, и, когда брал трубку, от волнения его даже пот прошиб.

— Алло?

— Алло, Грег, — ответил твердый голос Алекса. — Мне только что позвонила твоя хозяйка. Сказала, что ты вернулся.

— Да, я…

— Я и позвонил в риттерсвильскую полицию. Понимаешь, не был уверен, знают ли они о твоем возвращении. Твоя хозяйка ничего не могла сказать. — Алекс говорил ровным холодным голосом, как всегда, когда злился. — Они сказали, что задержали тебя в Лэнгли.

— Да, правильно. Понимаешь, у меня была амнезия… и довольно долго…

— Да? Серьезно? Судя по тому, что мне сказали в полиции, тебя ждут большие неприятности, Грег.

— Послушай, Алекс…

— Мне кое-что известно, но, наверно, не все. Хорошо, конечно, что ты жив, но если бы я знал, что ты просто развлекаешься в Нью-Йорке…

— Развлекаюсь? Как это понять?

— Ну, полиция говорит, ты обзавелся там какой-то женщиной. А я-то воображал, что ты либо умер, либо места себе там не находишь из-за Дженни. И вот, нате вам…

— Алекс, мне бы надо поговорить с тобой лично.

— Жив ли ты, я еще мог сомневаться, а вот что Дженни — твоя любовь у меня сомнений не было. А тут еще эта стрельба.

— Ты что, читаешь мне мораль что ли? Сам-то ты в двадцать восемь лет святым был? Да?

— Грег, с кем ты так разговариваешь? Со своим хозяином? — вставая из-за стола, спросил отец и укоризненно нахмурился.

— Желаю тебе удачи, Грег, но хочу предупредить: не воображай, что ты будешь работать у меня и дальше! Имей это в виду, если у тебя на этот счет какие-то другие мысли.

— Господи, Алекс!

— Я не могу себе позволить, чтобы мое дело связывали с такой грязью, — сказал Алекс — Сам понимаешь, какие пойдут разговоры в нашей округе среди всех, кто знает тебя и меня. Тут и говорить не о чем.

Грег представил себе, как Алекс стоит у себя на кухне у телефона, висящего на стене, а его жена сидит за столом, попивая кофе, курит сигарету и слушает, одобрительно кивая.

— Ладно, я тоже не собираюсь рассусоливать. Но ты не против встретиться и поговорить?

— Против. Это ни к чему. Ты меня подвел, Грег. Подвел по всем статьям. Я думал, ты надежный человек. А ты чуть не загубил два самых важных заказа в этом сезоне. Помнишь их? Крем для загара и… Ты что, думал, я буду ждать от тебя вестей, не стану никого искать, чтобы эти заказы выполнить?

— Ладно, Алекс. Я вижу, тебе сейчас не до меня.

— Считай так. Прощай Грег. — Алекс повесил трубку.

Грег повесил трубку и обернулся к отцу. Отец все еще хмурился, и лицо его выражало скорее упрек, чем сочувствие.

— Ну вот, — сказал Грег, — он меня рассчитал. Ничего! Найдем другую работу.

После этого оба помолчали. Молчание отца раздражало Грега — видно, такое думает, что и сказать нельзя. Грег посмотрел на часы и увидел, что всего без десяти восемь. Надвигается невыносимый день, хорошо бы его проспать. Хорошо бы отец скорей уехал.

В восемь телефон зазвонил снова. Это была Никки, и Грег до того удивился, что на секунду у него даже дыхание перехватило.