Вечерний круг

Аркадий Григорьевич Адамов

ВЕЧЕРНИЙ КРУГ

Глава 1

СТРАННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ В ПАРКЕ

В тот вечер Пётр Шухмин столкнулся с двумя на первый взгляд всего лишь забавными фактами, над которыми он вначале даже посмеялся. О первом ему рассказала Нина, когда они в тот вечер встретились, а второй произошёл с ним самим, когда они потом пошли в парк. Второй факт его особенно удивил.

Они встретились возле станции метро. По широкому мосту направились в сторону парка, огни которого сверкали на той стороне реки. Но поскольку было ещё светло, то огни казались на фоне зелени и пёстрых павильонов лишь золотистыми блёстками.

Нина посмотрела на ещё далёкий берег и, замедлив шаг, спросила:

— А что там, на набережной, вон, где народ толпится?

— Аттракционы какие-то заграничные, — равнодушно пояснил Пётр.

И Нина продолжала рассказывать:

— Я уже три года работаю в милиции. У нас очень хороший народ, в нашем отделении, я имею в виду. И как интересно! Вот сегодня, например. — Она улыбнулась и откинула со лба тёмную прядь. — Это уже прямо по вашей линии. Днём залезли в квартиру, выпили воды и оставили записку: «Извини, ошиблись адресом. Бедно живёшь». И ушли. А через два часа ограбили невдалеке другую квартиру. Антиквариат всякий унесли. Уйму прямо. В том числе, например, уникальные шахматы. Слоновая кость и серебро. Представляете? Хозяин даже цветные фотографии всех украденных вещей принёс. Ой, какая там красота! Это всё от отца ему перешло.

Так, болтая, они дошли до главного входа в парк и по широкой аллее не спеша направились к набережной.

Там невдалеке один от другого стояли причудливые аттракционы. Люди, усевшись в лёгкие салазки, стремительно взлетали вверх по каким-то фантастическим кривым, потом падали, на секунду исчезая где-то за разноцветными щитами, и снова взлетали вверх и, казалось, вот-вот должны были в какой-то миг перевернуться. Оттуда неслись возбуждённые возгласы, женский визг и смех, порой заглушаемые грохотом, свистом и лязгом работающих механизмов.

Пётр между тем разглядывал длинную очередь в кассу. «Интересно, сколько это надо в ней простоять? Этот воздушный крутёж, то есть сам сеанс, продолжается, — он посмотрел на часы и, как только аттракцион, приняв новую партию желающих, начал с лязгом и гулом набирать обороты, засёк время, затем отметил момент остановки, — ну вот, всё продолжается три с половиной минуты, больше, наверное, человеческая голова не выдерживает».

И Пётр невольно спросил крутившегося невдалеке толстого парня:

— Мало она крутится, всего три минуты. Голова, что ли, больше не выдерживает?

— Ага, — подтвердил парень, как-то странно взглянув на Петра. — Не выдерживает.

— Скажи пожалуйста!..

Пётр пожал плечами. И продолжал свои наблюдения. Сажают сразу человек сорок. А в очереди — человек триста. Выходит, ждать придётся чуть не два часа, если прибавить время на посадку и высадку. Он покачал головой и объявил:

— Нет смысла. Из-за трёх минут волшебного полёта часа два томиться в очереди. Как, Ниночка?

— Я вам уже давно сказала. Пойдёмте.

Они миновали ещё два павильона, где очереди были не меньше, и наконец вынырнули из толпы возле одной из боковых аллей.

Нина и Пётр медленно шли по аллее, болтая о всяких пустяках и поглядывая по сторонам. Всё ещё было довольно светло.

Неожиданно на скрещении аллей возникло маленькое, уютное кафе. Пётр предложил зайти и посидеть там. Но Нина попросила:

— Давайте ещё погуляем. А кафе запомним и потом вернёмся. Оно, и правда, очень славное.

И они пошли дальше.

Вот тут-то Пётр и обратил внимание на двух парней. Они, видимо, уже давно шли за ним, именно за ним, Петром, а не за Ниной. За ним увязалась явно какая-то шпана. Это было видно по их опухшим физиономиям, по их ужимкам, по их походке. Но зачем они шли? Это было совершенно непонятно. Может быть, они ждут, когда Пётр и Нина уйдут подальше, в глухие места парка, где на них можно будет напасть и ограбить? Чепуха! Для этого надо ждать жертву в тех глухих местах, а не ходить целый час за кем-то по всему парку. Нет, тут скрывается что-то другое. И он, понизив голос, сказал:

— Вы, Ниночка, работаете в милиции, поэтому не подавайте виду, что удивлены: с нами ведь всякое бывает, сами знаете. Сейчас, например, за нами следят, представляете?

— А вам это не кажется? — улыбнулась Нина, но глаза её стали строгими, насторожёнными, и она зачем-то взяла Петра под руку.

— Я уже убедился, — коротко ответил Пётр и добавил: — Только не оглядывайтесь по сторонам.

— Нет-нет. Но… зачем они следят за нами?

— Сам не пойму. Но следят.

— Может быть, просто хулиганы?

— Исключено, — возразил Пётр, с преувеличенным вниманием рассматривая афишу. — Давно бы прицепились, когда народа вокруг было мало. А они нарочно отстали, чтобы нам на глаза не попасться.

— Очень странно, — сказала Нина и, улыбнувшись, добавила: — Но, выходит, можно не бояться?

Всё же она невольно выдала свой испуг, и Петру это почему-то показалось трогательным.

— Можно, конечно, не бояться, — согласился он. — Но всё-таки интересно выяснить, зачем я им понадобился.

— Именно вы?

— В том-то и дело. Если бы вы, то…

— Но как это можно выяснить? — перебила Нина. — Они вам всё равно ничего не скажут.

— Это смотря как спросить, — задумчиво ответил Пётр.

Нина посмотрела на него строго и подозрительно.

— Что это вы надумали, интересно?

Пётр усмехнулся:

— Ничего ещё не надумал. — И, по-своему поняв Нинин взгляд, добавил: — Да вы не беспокойтесь, я законность нарушать не собираюсь. Вот надо бы только узнать, — он огляделся по сторонам, — где тут пункт милиции. Сто лет в этом парке не был.

— Где-нибудь у входа.

— Я тоже думаю. Пойдёмте в том направлении.

Они медленно двинулись по направлению к центральному входу в парк. Неожиданно Нина заметила какого-то человека с красной повязкой.

— Вот дежурный, — сказала она. — Спросим у него.

Они подошли, и человек равнодушно показал им, где находится пункт милиции, ни о чём при этом не спросив и не предложив помощи.

Пётр заметил, что этот их короткий разговор не понравился его преследователям. Они стали заметно нервничать, хотя, конечно, самого разговора слышать не могли. Правда, они, в свою очередь, тоже вскоре подошли к тому человеку, поздоровались с ним за руку, как со знакомым, и человек им что-то сообщил в ответ на их вопрос. И Пётр сделал вывод, что парни эти не случайные посетители парка.

А через некоторое время, когда до пункта милиции оставалось уже совсем недалеко, парни ускорили шаг и, не обращая внимания на окружающих, грубовато окликнули Петра:

— Эй, мужик!

Пётр оглянулся и с подчёркнутой вежливостью насмешливо осведомился:

— Это вы ко мне обращаетесь?

— К тебе, к тебе, — ответил парень в красной рубахе и приказал: — Ну-ка топай сюда!

Наглый его тон Петру не понравился, и он собрался уже было ответить в том же духе, но передумал и негромко сказал Нине:

— Я сейчас. Подождите.

— Я с вами.

— Нет, — металлическим тоном отрубил Пётр и уже мягче добавил: — Я вас прошу.

Он подошёл к парням, и всё тот же из них, в красной рубахе, угрожающе процедил:

— Вот чего. Чтоб духу твоего сейчас в парке не было. А то за здоровье твоё не ручаюсь, понял?

— Нет, — покачал головой Пётр. — Не понял. — Он даже вздохнул от огорчения. — В чём дело-то? Парк для всех, кажется!

— Только не для тебя. Ещё раз если придёшь, рыбу кормить отправим.

— Чем это я вам так не понравился?

— Мордой. И языком. Так что вали отсюда со своей девкой. А мы поглядим, куда повалишь. Давай, давай. Слышь?

— Что-то неохота, — лениво ответил Пётр. — Рано ещё.

И в тот же момент неуловимым движением он успел перехватить руку парня в серой куртке, стоявшего сбоку от него. В руке у парня был нож. Удар тот хотел нанести незаметный, коварный, бандитский удар ножом и потому особенно опасный, снизу вверх, в брюшину, с расчётом свалить Петра за кустарник и, пока люди вокруг сообразят, что случилось, успеть убежать, скрывшись за тем же кустарником, благо уже их стали окутывать сумерки.