Страница 71 из 78
Тут забили боевые барабаны, и на поле брани выехали воины Хуана. А Хуан напутствовал их словами: «Дети мои, вы единственная моя надежда и опора. Так не посрамите же меня. Докажите, что и впрямь нет вам равных среди воинов». – «Слушаем и повинуемся», – ответили богатыри, и один из них, выехав вперед, стал вызывать противников на поединок. Султан приказал Айдемиру аль-Бахлавану принять вызов. Вдруг пыль поднялась столбом до самого неба, а когда рассеялась, показался всадник, с ног до головы закованный в латы. Молнией обрушился он на богатыря и одним ударом снес ему голову с плеч. Против него выехал второй, но тут же пал бездыханный. Так уложил он десятерых и стал вызывать одиннадцатого. Тогда Хуан сказал оставшимся богатырям: «Выезжайте против него все разом и отомстите за ваших товарищей. Он утомился в бою, и вы легко с ним справитесь». Богатыри ринулись на Арнуса, – а это был он, – но один за другим пали, сраженные могучими ударами. Когда убил он последнего, султан, изумленный столь великой силой и храбростью героя, вгляделся в него и увидел, что это Арнус. Тогда приказал он Ибрагиму: «Ступай приведи его ко мне». Но тут Хуан, размахивая знаменем, закричал: «О сыны франков, хватайте злодея!» Франкские воины кинулись на Арнуса и окружили его со всех сторон. А султан крикнул своим волнам: «Вперед, герои! Во имя пророка, избранника божия!» – и бросился на врага, а следом за ним устремились эмиры и мукаддамы. Кони взвились на дыбы, искры посыпались из-под копыт. Арнус же разбросал окруживших его франков, пробился к вражескому знамени и убил знаменосца. С громким кличем ринулся он на короля Румана аль-Азрака и ударил его мечом. Но лишь ранил королевскую лошадь, и та упала, увлекая за собой короля. Тут неверные все, как один, навалились на Арнуса, но Бану Исмаил бросились на помощь своему предводителю и защитили его от врагов.
Наступил вечер, барабаны пробили отбой, и султан с Арнусом и другими воинами вернулись в лагерь, все покрытые вражеской кровью. Когда сменили они свои одежды и уселись в шатре, Арнус спросил султана: «За что держишь ты меня в заточении и не позволяешь сражаться во имя аллаха?» – «Ты знаешь, что побудило меня поступить с тобой столь жестоко, – ответил султан. – Но скажи мне, кто выпустил тебя из дамасской крепости?» – «Мне помогла бежать рабыня, которая носила мне еду. Ее имя Джавхара. Я обещал жениться на ней, если она меня освободит, и взять с собой в ар-Рухам, где будет она жить в почете». – «Так выполни же свое обещание, – промолвил султан. – Однако не забывай, что покорность султану – долг всех подданных». – «Это так, – ответил Арнус, – но священная война – долг всех мусульман, и потому не удерживай меня от битв во имя аллаха».
Поведал мухаддис: король Руман аль-Азрак обошел свое войско и опечалился. Стал он упрекать Хуана: «Это ты всему виной. Слышишь, как стонут раненые? Мертвые же умолкли навсегда. Нам не выстоять против армии султана и лишь одно остается – незаметно от врагов уйти в Латакию». Хуан не стал перечить, и они поспешили увести войско в Латакию.
Утром воины султана проснулись и увидели в стане врагов всего несколько палаток с ранеными. Султан приказал седлать коней и двинулся вдогонку за франками. Арнусу же велел оставаться в Халебе, в доме наместника. Но когда воины султана достигли Латакии и сошлись с неверными в бою, впереди всех сражался Арнус, который и на этот раз нарушил повеление султана. За ним устремились Бану Исмаил, ибо велено им было защищать Арнуса. Натиск, их был так велик, что леденящий страх обуял врагов, и они бросились бежать. Тогда султан сказал Арнусу: «Клянусь аллахом, ты неисправим. Разве не обещал ты мне, что останешься в Халебе? Зачем же ты явился сюда и ввязался в бой? Ты надрываешь мне сердце». Тут вмешался Шиха Джамаль ад-Дин и сказал: «От судьбы не уйдешь. Но мой совет тебе, повелитель правоверных: перед каждым сражением заковывай ему руки и ноги и оставляй в шатре». Султан так и сделал. Он приказал заковать Арнуса в цепи, посадил его в свой шатер и приставил к нему стражу. А все это видел вражеский лазутчик и донес Хуану и королю Руману о том, что Арнус сидит закованный в султановом шатре. Хуан промолвил: «Если бы не Арнус, мы давно победили бы султана. Вот удобный случай убить проклятого мукаддама. Завтра, когда я дам знак начинать сражение, ты, король, возьми тысячу всадников и скачи тайными тропами в лагерь султана. Перебей там стражу, а потом прикончи Арнуса».
На следующий день, когда оба войска сошлись и начался бой, король Руман взял тысячу всадников, обошел стороной армию султана и ворвался в лагерь мусульман. Стражники защищались не на жизнь, а на смерть, но все полегли в неравном бою. Руман вошел в шатер к скованному по рукам и ногам Арнусу, и мукаддам воскликнул: «Проклятый франк! Не будь я в оковах, не сносить бы тебе головы». Тогда Руман изо всех сил ударил Арнуса мечом по голове и рассек его надвое. Так погиб Арнус. А Руман поспешил на поле боя и сражался вместе со своими воинами до самого вечера. Когда вечером вернулись мусульмане в лагерь и увидели страшную картину, бросился Исмаил на тело мертвого племянника и горько заплакал. А мукаддам Насир ан-Нимр воскликнул: «Почему не умер я раньше тебя?! Клянусь аллахом, всему виной этот недоносок Шиха!» Султан горевал больше всех, и слезы потоком струились по его щекам. Потом он совладал с собой, отер слезы и обратил ко всем речь, преисполненную твердости. Он призывал воинов отомстить за Арнуса. «Не берите пленных, – говорил он, – ибо мы не станем хоронить Арнуса, пока сполна не отплатим проклятым франкам за их злодейство». Воины пришли в неистовство и возгорели желанием скорей отомстить врагам. Они не стали дожидаться утра и, предводительствуемые султаном, бросились к лагерю франков, как разъяренные львы. Был среди них и уста Осман со своим отрядом. Он ехал и кричал: «Эй, мамлюки, сил не жалейте! Неверных бейте!» Франки не успели оседлать коней, как мусульмане налетели на них с мечами и копьями, и боевой клич их потряс горы и долины. Султан в гневе своем был подобен льву, терзающему жертву. На полном скаку он врезался в ряды врагов и стал рубить им головы и рассекать тела. Потом пробился он к вражескому знамени и убил знаменосца. А после приблизился к королю Руману и крикнул: «О проклятый, ты убил Арнуса и надеешься остаться в живых?!» Султан ударил короля по голове своей дамасской булавой, вырвал его из седла и швырнул Сааду со словами: «Охраняй проклятого злодея, пока не казним мы его на могиле Арнуса». Воины Румана, узнав, что их король попал в плен, устремились ему на выручку, но Бану Исмаил мечами преградили им путь. Ибрагим взял в плен еще одного франкского короля, а двоих убил. Всего в этом сражении пало сорок тысяч врагов и пять тысяч воинов султана аз-Захира. Уцелевшие франки обратились в бегство, а мусульмане преследовали их и перебили почти всех. Затем вернулись на поле битвы и собрали богатую добычу.
Султан приказал построить для Арнуса гробницу. Тело героя обмыли, завернули в саван и похоронили, а на могиле его предали смерти Румана аль-Азрака и короля, плененного Ибрагимом. Исмаил Абу Сибаа, выслушав ото всех слова утешения, отправился в крепость Бара и поселился там. Дети же Арнуса вернулись в город ар-Рухам. А султан дал клятву – если впредь попадется ему Хуан, растерзать его в клочья. Всем королям разослал он грозное предупреждение:
«Да будет вам известно, что всякому, кто приблизит к себе Хуана и станет слушаться его советов, уготована смерть».
Узнал об этом Хуан и испугался, что короли выдадут его султану. Он надел платье жреца-огнепоклонника и отправился в страну аль-Аджам, в город Тавриз. Придя в храм огня, он сказал тамошнему жрецу: «Я несчастный страдалец по имени Хуан. Мне ведомы все религии, но самой великой почитаю я поклонение огню. Я бежал от христиан, ибо они, узнав о моей вере, хотели выдать меня мусульманам, а мусульмане жаждут моей смерти за то, что я убил их героя Арнуса. Долго скитался я по пустыням и степям и вот пришел сюда, в дом огня, и прошу вашего покровительства. Я сказал тебе всю правду и заклинаю тебя огнем и светом, помоги мне и отведи меня к царю Халауну». Выслушав рассказ Хуана, жрец сказал: «Раз ты ищешь покровительства у огня, я помогу тебе». – «Клянусь огнем, клянусь тем, кто зажег его, и тем, кто ему поклоняется, – воскликнул Хуан, – я исповедую эту веру и ничто не может отвратить меня от нее!» – «Хорошо, – ответил жрец, – пойдем же, я отведу тебя к царю Халауну, сыну Мункатима». Они пришли к царю, и жрец рассказал ему историю Хуана. Выслушав ее, царь спросил: «Чего же ты хочешь и зачем пожаловал в нашу страну?» – «Я хочу помочь тебе завоевать земли арабов' и румийцев», – отвечал Хуан. Царь Халаун обернулся к своему визирю Рашиду ад-Давля и спросил: «Что скажешь ты на это?» – «Я, – сказал визирь, – не вижу нужды начинать войну против султана, который не нападал да нас и не причинил нам никакого вреда. Разумней было бы прогнать Хуана, ибо он сеет повсюду войны и междоусобицы». Тогда Халаун обратился к визирю по имени Саклуи аз-Заман и спросил его: «А что ты скажешь?» – «Прими совет Хуана, – ответил визирь, – ты завоюешь обширные земли и приобретешь множество новых подданных из персов, арабов и румийцев». Однако царь не стал сразу принимать решения, а велел жрецам поместить Хуана в храм огня и следить за ним. Но Хуан знал все обычаи огнепоклонников и, когда его привели в храм, сначала семь раз обошел вокруг, огня, а потом пал перед ним ниц и стал проникновенным голосом читать молитвы, записанные в магических книгах. Служители храма пришли в великое изумление и сказали Халауну: «Мы не встречали человека, более сведущего в наших обрядах. Он такой же огнепоклонник, как и мы». Тогда Халаун поверил Хуану и решил послушаться его сонета. «Я снаряжу, – сказал ему царь, – армию в сто тысяч всадников при полных боевых доспехах и начну войну против арабского султана».