Руна смерти

– А вы знакомы, господин Юлинг с историей тамплиеров? – спросил неожиданно Антон.

– Вы имеете в виду рыцарей храма? А при чем здесь монахи?

– А при том, что в начале XIV века их тоже обвинили во всех смертных грехах. Я напомню, что храмовники первыми создали мощнейшую международную кредитно-банковскую систему. Они финансировали королей и Крестовые походы. Их несметные богатства взбудоражили однажды воображение Филиппа IV, и он развернул против них грандиозную по тем временам кампанию. По сути, он создал целую идеологию. В чем только не обвиняли прокуроры Филиппа банкиров: и в поедании мяса убитых рыцарей, и во всевозможных половых извращениях, включая секс с трупами убиенных ими же знатных дам, и в педерастии, и в вытапливании жира из младенцев, и в провале Крестовых походов, и в сношениях с сатаной и мусульманами, и в осквернении христианских святынь, и в поклонении коту, и в… Впрочем, думаю, довольно. В вину им поставили даже их богатства, полученные якобы от сделки с дьяволом. Кампания, несмотря на всю нелепость обвинений, имела успех. От тамплиеров отрекся папа, по всей Европе на них начались гонения и запылали костры. Их многочисленные замки и земли конфисковывались, а сами они, перед тем как взойти на костер, подвергались многолетним пыткам. Сотни офицеров ордена были казнены. И всё из-за богатств, накопленных этой кастой воинственных когда-то монахов с красными крестами на белых мантиях. Вы не обнаруживаете сходства? Слово «тамплиер» стало проклятым, и орден прекратил свое существование. Между прочим, в год, когда казнили самого магистра, умерли и изменник папа, и сам король.

– Так вы что, проводите параллель? – возмутился Юлинг.

– Именно. Если бы в те времена существовали газеты и радио, сходство было бы еще более разительным. Достаточно посмотреть на первые полосы вашей «Дер Штюрмер». Те же исчадия ада, поедающие мясо белокурой арийской расы. Мотивы, конечно, несколько иные – Филиппу Красивому нужны были только деньги, вашим же идеологам в первую очередь нужен враг. Хорошо разрекламированный общенациональный враг дорогого стоит. Он порой более необходим, чем преданный друг. Его, если хотите, надо выпестовать и взлелеять, чтобы он, не дай бог, не потерял своего звериного облика.

– Но ведь не Штрайхер с Розенбергом и даже не Гитлер придумали антисемитизм, – пустил очередное кольцо дыма Ротманн. – Я тоже с вашего позволения обращусь к Древнему Риму. Вы, очевидно, знаете, что в этом громадном по тем временам городе, где проживали все расы и сотни племен был введен особый налог именно на иудеев. Ни на негров, ни на парфян и прочих азиатов, а только на евреев. Уже тогда их выделили из состава всего человечества в нечто отдельное и обрекли на гонения.

– Не знаю, что вам сказать, – после некоторого раздумья ответил Антон. – Вообще-то я никогда не интересовался историей антисемитизма и сейчас хотел поговорить несколько о другом. Если вы помните, я задал вопрос о том, может ли еврей быть для вас полезным? Полезным настолько, что перестанет считаться евреем?

– Чушь! Еврей всегда останется таковым. – Юлинг сделал рукой предостерегающий жест. – Я, конечно, вполне допускаю, что какой-нибудь дантист может хорошо лечить зубы, а ювелир – делать красивые украшения. Но мы не можем индивидуально оценивать каждого. Вопрос был поставлен решительно и принципиально – либо мы удаляем всех этих людей из Германии, либо их суммарное отравляющее воздействие продолжится. И мы приняли единственно правильное решение.

– А вы знаете, что иногда апологеты этой теории и лидеры вашего национал-социализма готовы всё-таки закрыть глаза на еврейское происхождение человека? – решил не сдаваться Антон. – Когда им это выгодно, они даже готовы вознести его на вершины иерархической лестницы. Они здороваются с ним за руку, выслушивают его мнение на военных советах, награждают рыцарскими крестами. Они поручают ему ответственнейшие задания, и он справляется с ними во благо фатерлянда. Знаете вы об этом?

– Мне такие факты неизвестны! – взвился Юлинг. – Если вы начитались об этом в книгах, то выдумать можно всё!

– А всё-таки приведите-ка пример. – Ротманн спокойно пустил огромное кольцо дыма в потолок.

– Ну, например, Эрхард Мильх, один из четырех генералов-фельдмаршалов авиации. Сейчас он, конечно, уже не в фаворе, но еще недавно на нем держалась вся техническая и материальная база ваших ВВС.

– Что? Мильх? – удивился Юлинг.

– Его папа был стопроцентным евреем. – При этих словах Антона Ротманн рассмеялся. – Эрхарда не приняли даже в кайзеровский флот по причине происхождения. Но он сумел стать очень полезным человеком. Я уж не помню точно, но в конце двадцатых он занимал пост, кажется, исполнительного директора «Люфтганзы». Почуяв, куда ветер дует, он сдружился с Герингом, отстегивал на нужды НСДАП денежки, подарил Гитлеру самолет, на котором тот облетал во время предвыборных кампаний всю страну. В результате сочинили сказку о внебрачной связи его матери-немки с чистокровным арийцем – каким-то бароном. Сделали таким образом прививку нового стручка на его генеалогическом древе. И он намного успешнее, между прочим, справлялся со своими обязанностями. Не в пример вашему легендарному Удету, который, окончательно спившись и завалив всё ваше самолетостроение, застрелился от осознания собственной бесполезности.

Глядя на растерянное выражение лица Юлинга, Ротманн расхохотался.

– Не верю! – взревел Юлинг. – Сочинить можно что угодно!

– Это написано во всех книгах…

– К черту книги! Это написали сами евреи!

«Отбери у них их расовую теорию, и ничего не останется. – думал Антон. – Весь их хваленый национал-социализм, который был преподнесен немцам как великая идея, будет выхолощен. Останутся лозунги типа „Германия превыше всего“, „Всё во имя Германии“. Но на одних лозунгах, пусть и сплачивающих нацию, учения, а тем более движения не построишь. Нужен враг. Нужно как можно больше врагов и крови. Тогда будет борьба».

– Ну хорошо, оставим евреев, – примирительно сказал Антон, – посмотрим на ваши войска СС. До войны в них отбирали по таким строжайшим критериям, что не только сомнение в расовой чистоте – дырочка в зубе часто являлась основанием для отказа. С этим-то вы согласны?

– Я догадываюсь, к чему вы клоните, Дворжак. И даже могу вас понять. Вы проводите здесь в одиночестве месяцы, и вам лезут в голову дурацкие мысли, – проворчал Юлинг.

– Почему же дурацкие? – как можно мягче продолжал настаивать Антон. – Я совершенно не хочу вас обидеть, гауптштурмфюрер. Мне интересно разобраться и узнать ваше мнение. Что это – деформация принципов, отказ от незыблемых постулатов, признание ошибок или простое жульничество? Ведь пять лет назад Гиммлеру и Гитлеру и в страшном сне не могли присниться солдаты войск СС с украинским говорком, в мусульманских фесках, индусских чалмах или казачьих папахах. Ваши расовые теоретики даже финнам тогда отказывали в праве называться скандинавами и считаться народом с нордическими признаками. А что теперь? Во всей Европе, – Антон понизил голос до шепота, – только евреи и остались не привлеченными в ряды ваффен СС.

При этих словах Ротманн взорвался диким хохотом. Он бил себя рукой по коленке и в конце концов довел и оторопевшего Юлинга сначала до улыбки, а потом до откровенного смеха.

– Дивизия СС… «Шолом», – задыхаясь от хохота говорил Ротманн. – Группенфюрер Соломон… ха-ха… Абрам… Рабин. Ха-ха-ха!

Когда через час они собирались уходить, Ротманн уже в прихожей спросил Антона:

– А что там с Удетом? Нам объявили, что он разбился в самолете. Не справился с управлением или что-то в этом роде.

Антон скептически посмотрел на обоих.

– Какое управление, когда он и за руль-то уже не мог садиться, не то что за штурвал самолета. Я вам скажу по секрету – огромная заслуга в том, что у вас так и не появились дальние бомбардировщики, принадлежит именно ему.

Было много и других интересных обсуждений и споров. Как нападающий НХЛ вбрасывает шайбу в зону противника – авось получится атака, – так и Антон вбрасывал в их разговоры подчас совершенно неожиданные для немцев темы, сам не представляя, что из этого выйдет.