Сфинкс

Часы показывали начало четвертого, когда она прошла через молельню Осириса и оказалась во внутреннем святилище этого бога. Некогда здесь был великолепный зал с десятью поддерживающими крышу колоннами. Теперь солнце бесцеремонно проникало во все щели, заливая ярким светом неподражаемые барельефы, посвященные культу Осириса — великого бога мертвых. В дальнем конце просторного зала она обнаружила узенький ход, ведущий куда-то в темноту. Справившись в путеводителе, она выяснила, что там находится помещение, именуемое у Бедекера просто „комнатой с четырьмя колоннами“.

Посмеиваясь над собственными страхами, Эрика вынула из сумки вспышку и осторожно скользнула в низкий дверной проем. В дальней стене перед ней открылись проходы в три неглубокие молельни: Исиды, Сети I и Гора. Эрика поспешила войти в среднюю. Сам факт того, что молельня фараона Сети находилась внутри святилища Осириса, внушил ей какие-то неясные надежды.

Среди множества иероглифов оказался точно такой же картуш Сети I, какой был вырезан и на его изваянии. Сети на нем отождествлялся с Осирисом.

Эрика принялась бегло просматривать соседнюю с картушем надпись, предположив, что текст следует читать сверху вниз и слева направо. Она поняла, что маленькая часовня была выстроена уже после смерти Сети I и предназначалась для ритуальных обрядов, посвященных Осирису, а затем наткнулась на нечто в высшей степени необыкновенное. Судя по всему, это было чье-то имя. Невероятно. Ничьи имена не должны были упоминаться рядом с именем фараона, особенно в его часовне. Она попробовала произнести иероглифы вслух. У неё получилось: Не-неф-та.

…День пролетел незаметно, и Эрика с большой неохотой покидала храм. Пора было возвращаться в Балианех. Единственным ее разочарованием было то, что она так и не успела сделать фотографию иероглифов, обозначавших „Ненефта“, и намеревалась как можно скорее выяснить, чье это имя и не был ли этот человек одним из визирей Сети I.

Поезд на Луксор отправился с пятиминутным опозданием. Эрика уютно устроилась в кресле с книжками о Тутанхамоне, однако ее внимание целиком было поглощено проплывавшими за окном пейзажами. В местечке Наг Хаммади поезд пересек Нил и, оказавшись на восточном берегу, углубился в плантации сахарного тростинка, а Эрика открыла книгу „Гробница Тутанхамона“, написанную Говардом Картером и А. С. Мэйсом. Наткнувшись на великолепную подборку фотографий, она принялась внимательно изучать снимки. Особенно ее заинтересовали две статуи Тутанхамона в натуральную величину, стоявшие по обе стороны от двери, которая вела в усыпальный покой. Неожиданно Эрике пришло в голову, что место, где были найдены изваяния Сети, с научной точки зрения представляет нисколько не меньший интерес, чем сами драгоценные статуи. Быть может, определить это место было бы гораздо более целесообразно, нежели искать пропавшее изваяние. Эрика взглянула на сплошную серую чащу сахарного тростника за окном и глубоко задумалась.

Наверное, наилучший способ выяснить, откуда взялись интересовавшие ее статуи, — представляться везде крупным покупателем от Музея изящных искусств. Если она сумеет убедить потенциальных партнеров в том, что готова выложить крупную сумму в долларах, ей, несомненно, покажут кое-что по-настояшему ценное. Если же среди этих образцов окажутся вещи из гробницы Сети I, она, возможно, сумеет узнать, где они были обнаружены. К несчастью, весь план основывался на шатком „если“. И все же какой-никакой, но это был план…

Добравшись до отеля „Уинтер Пэлэс“, Эрика поняла, отчего так легко удалось заранее забронировать номер, несмотря на наплыв туристов. В отеле полным ходом шел ремонт. Поднявшись к себе на третий этаж, она вынуждена была протискиваться между нагромождениями кирпичей, песка и бочек с негашеной известью. Во всем отеле постояльцами было занято не более десяти номеров. И все же ремонт не обескураживал Эрику, так как ей нравилась эта гостиница.

Эрика прошла в ванную комнату, наполнила до самого верха огромную фаянсовую ванну и уже намеревалась ступить в манящую прохладой воду, когда в соседней комнате звякнул телефон. Она секунду поколебалась — отвечать или нет, но любопытство все-таки одержало верх. Схватив с вешалки полотенце, Эрика вышла из ванной комнаты и подняла трубку.

— Добро пожаловать в Луксор, мисс Бэрон, — раздался голос Ахмеда Хазана.

Мгновенно к ней вернулись все ее страхи. Решив продолжать поиски пропавшей статуи, она почему-то считала, что смерть и ужасы, связанные с ней, остались далеко позади, в Каире. Местные власти, судя по всему, так не считали. „Выследили уже“, — раздраженно подумала Эрика.

— Надеюсь, вы хорошо устроились, — продолжал тем временем Ахмед.

— Да, можете быть спокойны, — ответила Эрика. — Я, кажется, известила о своей поездке ваших служащих.

— Они как раз и сообщили мне. Я попросил администратора отеля предупредить, когда вы появитесь, с тем чтобы лично приветствовать вас в Луксоре. У меня здесь свой дом, мисс Бэрон. Как только возникает возможность, я сбегаю из Каира сюда. Ну что же, мисс Бэрон… — откашлялся Ахмед — Я, собственно, хотел узнать: не согласитесь ли вы поужинать со мной сегодня вечером?

— Это официальное приглашение, мистер Хазан, или же частное?

— В высшей степени частное. К половине восьмого я мог бы предоставить в ваше распоряжение экипаж.

— Хорошо. Мне было бы очень приятно вновь увидеться с вами.

— Прекрасно! — не скрывая радости, воскликнул Ахмед. — Скажите, мисс Бэрон, как вы относитесь к верховой езде?

— Я очень люблю лошадей, — ответила Эрика.

— Великолепно! Оденьтесь во что-нибудь подходящее, и покажу вам Луксор.

Как только они доскакали до границы пустыни, Эрика, наслаждаясь быстрой ездой, отпустила поводья. Конь вихрем взлетел на невысокую песчаную гряду и галопом промчался по ее гребню. Эрика с трудом обуздала его пыл и стала поджидать Ахмеда. В Луксоре он был очень приветлив с ней, однако почти все время молчал. „Быть может, его опять интересует Ивон де Марго?“ — недоумевала Эрика.

— Здесь красиво, не правда ли? — наконец заговорил подъехавший Ахмед.

— Нет слов, — кратко ответила она.

— Я люблю Луксор. — Ахмед повернулся к ней, и лицо его сделалось очень серьезным.

Молча они наблюдали за том, как среди развалин, провозглашая приход ночи, сгущаются таинственные тени.

— Ах, извините! — воскликнул наконец Ахмед, — Вы, наверное, умираете от голода. Поедем ужинать.

Они повернули коней к деревенскому убежищу Ахмеда и вскоре вошли в дом.

Домоправительница Ахмеда приготовила для них настоящий пир, накрыв стол на две персоны. Эрика была в восторге. Больше всего ее поразил экзотический соус из бобов, чечевичной муки и баклажанов. К нему полагались кунжутное масло и острая приправа из чеснока, земляных орехов и тмина. Ахмед очень интересовался жизнью Эрики в Кембридже, ее семейным положением. Когда она закончила свой рассказ, он сообщил, что учился в Гарварде, и с удовольствием начал отвечать на ее вопросы. Ахмед знал английский в совершенстве — говорил он с легким британским акцентом, оставшимся после Оксфорда, где он получил докторскую степень. Вдруг Ахмед прервал разговор, выскочил из комнаты и вскоре вернулся, держа в руках какие-то старинные вещицы.

— Это изделия, конфискованные департаментом за последнее время у различных торговцев, — гордо произнес он.

Эрика была очарована, особенно восхитила ее деревянная фигурка весьма тонкой резьбы.

— Доводилось ли вам конфисковывать что-нибудь из вещей Сети I? — Онa осторожно расставила драгоценные предметы перед собой на столе.

— Нет, думаю, что нет. Почему вас это интересует?

— О, ничего серьезного, просто сегодня я побывала в храме Сети в Абидосе. Кстати, я рада своей поездке уже потому, что смогла на деле убедиться в реальной опасности, которую представляет собой черный рынок. Вообще-то наряду с работами по переводу я решила заняться еще и этой проблемой.