Пятая жертва

- Не сожрет же, - вслух произнес он, и голос в квартире прозвучал глухо.

Часы показывали 23.55.

Телефон вдруг затренькал. Звенел он громко, напористо. Валдаев затравленно посмотрел на него. Брать трубку или не брать?

- Кому не спится? - бодро произнес он и протянул руку.

Ладонь на секунду зависла над трубкой. Он будто боялся обжечься. Потом решительно схватил ее.

- Валдаев у телефона.

- Валера. Это Элла.

Он прикрыл глаза. Потом произнес "привет", стараясь не показать рвущиеся наружу ликование и опасение, что она скажет что-то типа - "наша встреча была ошибкой" или "проведенная вместе ночь - еще не повод для знакомства".

- Извини, - сказала она. - Меня не было в Москве. Нужно было срочно уехать.

- Далеко была?

- В Риге... Мы встретимся?

- Я готов. Когда?

- Давай завтра. Одежда парадная. Свожу тебя на экскурсию.

- Куда?

- Ты немножко знаешь этого человека...

* * *

Элла встретила Валдаева в длинном махровом халате. В руке она держала фен на длинном проводе, подключение тройнику на кухне. Она чмокнула его в щеку и кивнула.

- Проходи в комнату. Сейчас наведу марафет. И мы в гости. Назначено.

- Куда?

- В логово интересного человека.

Валдаев был согласен на все.

Элла что-то делала в ванной. Оттуда доносился шорох сна, который время от времени прерывался, но потом снова возобновлялся. Наконец она появилась, распушила свои роскошные волосы и сказала:

- Еще немного, и буду похожа на человека, - она примостилась рядом с ним на диван.

- Тебе и так идет, - Валдаев прижмурился и осторожно снял ее за плечи.

Она прильнула к нему. Их губы встретились. И Валдаев улетел куда-то в межпланетные пространства.

Он был счастлив. Он слился с ней все в том же безумном срыве. Было даже лучше, чем в прошлый раз. Сейчас он мог не забивать голову вопросами - оправдает ли он ее ожидания, будет ли на высоте. Он просто отдавался на волю сущего их потока. Время стало неважным. И вообще все на свете было неважным, кроме них двоих...

- Ox, - воскликнула Элла, взглянув на часы, когда они, ослабленные, обнаженные, немножко отстранились друг г друга. - Опоздаем.

- Нам это нужно? - лениво осведомился Валдаев. Ему страшно не хотелось вставать. А хотелось так и лежать, обняв Эллу за обнаженные плечи, и знать, что она готова прильнуть к нему снова и затрепетать от его щедрых ласк.

- Я обещала быть. И тебя привезти. Ты произвел хорошее впечатление, и тебя хотят видеть снова.

- На кого произвел впечатление?

- Неважно, - она, обнаженная, встала на ковер, начала сбирать одежду. За халатом даже не нагнулась, а просто относила его ногой в сторону. Извлекла из гардероба простенькое и скромное синее платье. Оно означало, что собираются они не на фуршет и не на светский раут.

Элла необыкновенно быстро для женщины оделась.

Пока Валдаев натягивал свои одеяния, она уже быстрыми движениями профессионального художника подрисовала себе лицо. Причесалась. Полюбовалась собой в зеркале-и было чем любоваться. Ее, пусть и не совершенных черт лицо лучилось изнутри силой и ясностью.

- Готов? - Она окинула Валдаева оценивающим взором, поправила ему пиджак, расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке. - Так лучше. Все, пошли.

На улице было тепло. Синоптики обещали десять градусов, но было все семнадцать. Валдаев раскаялся, что надел плащ. Стало немного жарко.

Они остановили такси.

- Мосфильмовская, - сказала она, остановив такси.

- Начало, конец? - осведомился водитель.

- Около киностудии. Покажу.

Пара небольших пробок и один затор - не так уж и плохо для современной Москвы. Минут через сорок машина затормозила около сталинского серого дома чуть в стороне от Мосфильмовской улицы.

- Приехали, - сказала Элла.

Валдаев расплатился. Они прошли в необычно чистый подъезд, скрытый за тяжелой металлической дверью, поднялись на девятый этаж. Элла стала бесцеремонно трезвонить, как не трезвонят, приходя к малознакомым людям.

Дверь открылась. Валдаев увидел ладно скроенного бородатого мужчину в синих джинсах и клетчатой рубашке.

- А, припозднившиеся. Здравствуйте, - сказал хозяин, отступая и пропуская гостей в прихожую.

Валдаев в первый момент не сообразил, кто этот чело век. Но потом вспомнил, что это дядя Эллы, с которым он встречался на художественной выставке на Чистых прудах, - Ким Севастьянович Ротшаль.

В двухкомнатной просторной квартире был творческий беспорядок. Главная вещь, которая безраздельно царила здесь, - библиотека. Если, конечно, можно так назвать расставленные в ряд на полках, сложенные на столиках, столах, стульях и табуретках, а то и просто сваленные на пол книги. Помимо книг, в большой комнате стояли круглый стол с несколькими стульями, старое кожаное кресло, новенький черный стол с мощным серебристым компьютером работающим в режиме ожидания. На стене, свободной от книжных полок, висели рога и охотничье ружье с патронташем. В углу стоял телевизор "Сони" с метровым экраном и видеомагнитофон.

- Минуту, - Ротшаль отправился на кухню, появился оттуда с запотевшей бутылкой белого вина. - Не против?

- Конечно, не против, - сказала Элла. Хозяин вновь удалился на кухню, Валдаев присел на мягкий затертый стул. Элла устроилась в кресле.

- Дядя терпеть не может, когда ему помогают по дому, так что пусть сам накрывает стол, - она схватила пульт дистанционного управления. - Ну-ка, чем забавляется мой дядюшка, - с этими словами она нажала на кнопку. И чуть не подпрыгнула на месте, когда комнату огласили собачий лай и чье-то улюлюканье.

На экране за зайцем мчались собаки. Изящные, неземные создания - гончие. Маленький серый комок несся вперед. Он был жертвой. Что было у него на уме? Знал ли, что ему не уйти? Понимал ли, что судьба его решена?

- Ну вот, она уже забавляется, - улыбнулся Ротшаль, заходя в комнату. Он поставил на стол салатницу с неизменным московским блюдом - салатом "оливье".

- Бедное животное! И ты наслаждаешься этим? - возмущенно воскликнула Элла.

- Наслаждение - сказано громко, - Ротшаль взял у Эллы пульт, включил медленный просмотр. Теперь собаки жили в другом времени. И от этого их движения стали куда более свершенными. - Но это красиво. - Он обернулся к Валдаеву. - Вы не увлекаетесь охотой?

- Нет.

- Тоже, как Элле, жалко беззащитных животных?

- Что-то вроде того.

- Напрасно. Никто не хочет понять, что отношения охотника и жертвы лишены морали. Они - выражение борьбы за существование. Побеждает совершеннейший.

- Да, животные борются за существование, - горячо произнесла Элла. - А охотник просто развлекается.

- Нет, это не просто развлечение. Тут нечто гораздо большее. Это внутренняя потребность охотника. Отражение некоего общего закона. - Ротшаль задумался. Впрочем, это долгий разговор.

Валдаев кинул взор на экран. Там дали увеличение бегущего зайца. И вдруг журналист представил себя на его месте. Надо рваться вперед, чтобы выжить. Но нет ни сил, ни возможности. А сзади - они. Преследователи... Чур меня!

Хозяин опять занялся сервировкой. Через пару минут на столе стояли тарелки с ветчиной, осетринкой, вазочка с икрой.

- Горячего не будет, - развел руками Ротшаль.

- Мы сюда не есть пришли. Мы пришли поглядеть, как поживает научная интеллигенция. - Элла пересела из кресла на стул. И тут же начала сооружать бутерброд с икрой.

- На, - она положила его перед Валдаевым. - Он у нас стеснительный, - с усмешкой пояснила она дяде; Тот понимающе кивнул. А Валдаев ощутил, что краснеет.

Ротшаль разлил по бокалам вино.

- Плохо говорю тосты, - произнес он. - Спасибо за то, что посетили меня в моей берлоге. За встречу?

- За встречу, - Элла чокнулась с ним, потом с Валдаевым.

Валдаев прикрыл глаза и маленькими глотками выпил вино. Оно было вкусным и быстро туманило голову.