Страница 33 из 46
Мы хотели добраться до северного выезда из Сен-Вита, чтобы направиться в Мальмеди, но все выезды были заблокированы. Фельджандармы буквально разрывались на части, но не могли указать ни одной объездной дороги, по которой можно было направить колонну. Мы провели ночь на лесных тропинках, забитых грузовиками. Задержка казалась бесконечной.
Только на рассвете мы прибыли в заброшенную деревушку у северного конца долины примерно в 8 километрах от Сен-Вита. Маленькая церквушка, построенная на холмике, была окружена простыми крестьянскими могилами, украшенными изящными синими крестами, высеченными из сланца.
Северный фронт был близко. Мы могли слышать грозный грохот пушек. Ночью американцы подтянули артиллерию и вели огонь с опушки леса.
Зепп Дитрих находился в отдельном белом домике над городом. Там я встретил фельдмаршала Моделя. Это был крепкий, живой, краснолицый маленький человек с блестящими глазами. Его отвага стала легендарной. Он совершил самоубийство в 1945 году, не пережив поражения своей страны.
Сопротивление на севере от Мальмеди до Моншо оказалось очень сильным. Знаменитый полковник Скорцени, который освободил Муссолини в августе 1943 года и вывез его на легком самолете, попытался захватить Мальмеди внезапной атакой с помощью нескольких сот человек, специально обученных диверсионным действиям. Он напрасно потерял огромное число солдат, ничего не добившись, и сам был ранен. Скорцени получил рваную рану на лбу. Его лицо, и так испещренное шрамами, и сверкающие черные глаза придавали ему совершенно жуткий вид.
V-1 без устали пролетали в небе днем и ночью, оставляя за собой длинные хвосты красного огня. Один из них дважды перевернулся в воздухе прямо над деревней, словно свихнулся, а потом совершенно неожиданно клюнул носом и спикировал на соседнее поле.
На картах ситуация за последние три дня не слишком изменилась. На глаза лезли все те же названия: Бастонь, Сен-Убер, Марш, Динан, Чини. Немецкие планы были грандиозными. Если бы они были исполнены, ситуация на западе могла кардинально измениться хотя бы на несколько месяцев.
Это был тройной маневр. Быстрое продвижение к Маасу и Северному морю не было единственной целью операции, но только ее первой стадией. Вторая операция была нацелена на то, чтобы обойти с тыла и полностью окружить войска союзников, которые были сосредоточены восточнее Льежа на плацдарме у Аахена. Это было задачей армии Зеппа Дитриха, развернутой к северу от Арденн. Третья операция должна была привести к разгрому союзников в Эльзасе.
Немецкие войска были готовы к наступлению. Гиммлер лично приехал на Рейн, ожидая успешного удара на Льеж и Седан, который повторял маневр обхода линии Мажино, совершенный весной 1940 года.
Удар в направлении Льежа (операция номер два) успеха не имел с самого начала. Линия от Льежа до Аахена выдержала наш натиск.
Армия Зеппа Дитриха намеревалась повторить операцию выше по течению Мааса. Реку следовало форсировать в Уи. Только после этого планировалось начать настоящее сражение, которое отсекло бы 200 ООО англо-американцев в районе Аахена от тыловых районов и могло бы привести к окружению этой группировки.
Зепп Дитрих показал мне карту района Тонгэ — Сен-Тронд к западу от Льежа. «Смотри! Именно здесь я прижму их!» — сказал он. Затем он большим пальцем ткнул в Аахен, священный город империи. Глаза его сверкали. «Аахен! К 1 января я буду в Аахене».
Тем же вечером штурмовые дивизии Ваффен СС выдвинулись на северо-запад и развернулись напротив Барво и Лерно. Командный пункт Зеппа Дитриха развернули на мельнице в большой деревне на проселке между Уффализом и Ла-Рошем.
Мы были пока заинтересованными зрителями. Мы проехали через две деревушки в Арденнах, на белых стенах ферм крупными буквами было написано «REX», что напоминало волнующие дни великих политических баталий.
Мы спустились до деревни Штейнбах, находящейся в паре километров к северо-востоку от Уффализа. Там находился древний замок, холодный и заброшенный, в котором наша маленькая колонна сделала остановку. Фермеры Арденн вышли из своих домов и приветствовали нас с подкупающей простотой. Все вспоминали моих предков, которые жили в этом районе, и встречи со мной. Они зазывали нас перекусить в свои низенькие дома, освещенные только старыми керосиновыми лампами. Картошка, поджаренная с салом, исходила паром на разукрашенных блюдах — точно так же, как это было в детстве.
Эти жесткие благородные лица, продубленные работой в поле, были типичными для нашего благородного народа. Мы свободно вздохнули. Мы были счастливы. Здесь, в теплых домах фермеров, полных теней, возле каминов, в которые потрескивали еловые поленья, мы блаженствовали, снова ощутив себя на родной земле, среди своего народа.
Потерянные маршруты
Яркое солнце заливало пронзительным светом маленькие белые долины и большие коричневые, синие, фиолетовые деревья, которые поднимались по склонам холмов. Самолеты союзников бомбили буквально каждую проселочную дорогу, буквально каждый перекресток со все увеличивающейся яростью. Бомбардировщики носились сотнями и метали бомбы, словно рыба икру.
Немецкая армия добилась фантастического успеха, прорвав фронт противника, но не сумела перерезать коммуникации ни на севере, ни на юге. Дороги из Аахена в Льеж и из Трира в Арлон остались в руках союзников.
900 танков и 300 ООО солдат, которые участвовали в немецком наступлении, двигались по прямой по проселочным дорогам, которые заметно снижали скорость. Эти дороги были изуродованы гусеницами танков, а затем занесены очень глубоким снегом. Проехать через маленькие деревушки было очень сложно. Дорога извивалась между домами, как змея. Тысячи бомб падали на эти дороги, делая сотни воронок и уничтожая дорогу на склоне горы.
Вдобавок деревни и восхитительные городки в Арденнах были взорваны. Уффализ, расположенный в конце долины среди огромных скал у поющей реки, ранее оставался совершенно цел. Но теперь он был дважды атакован и разгромлен. После первого налета главной улицей еще можно было пользоваться. Дома были разрушены, однако дороги были сравнительно быстро расчищены. На следующее утро бомбардировщики союзников вернулись, и погром стал полным. Дорога, которая шла с востока вдоль склона горы, была просто снесена со скалы. Осталась лишь зияющая пропасть.
В глубине долины стоял маленький одиночный коттедж, окруженный множеством воронок, а крыша его была совершенно засыпана землей. Ели вокруг стали серыми и грязными. Союзники сровняли Уффализ с землей. После этого через него уже нельзя было проехать.
В Ла-Роше отступающие американцы оставили мост целым. Вскоре появились самолеты союзников, чтобы исправить эту маленькую ошибку. Их бомбы превратили несчастный городок в огромную груду мусора, из-под развалин доносились стоны мирных жителей.
Вражеская авиация в течение нескольких дней уничтожила буквально все в Арденнах. Не уцелел ни один населенный пункт, ни одна дорога, ни один перекресток.
Это был ужасный способ ведения войны, жертвами которого становились женщины и дети, прятавшиеся в подвалах. Однако англо-американцы использовали его без всяких колебаний, и он оказался эффективным. К концу недели все дороги, которые использовали немецкие войска, стали непроходимыми.
Огромные колонны машин с продовольствием, боеприпасами и бензином были вынуждены искать шансы на объездных дорогах, настолько узких, что грузовики сползали на обочину и вязли в снегу, создавая бесконечные пробки. За одну ночь колонны могли продвинуться всего на пять или шесть километров.
Немцы проиграли битву в Арденнах не на подходах к Маасу и Бастони, но среди еловых и буковых лесов, забитых тысячами застрявших машин. Армия может одержать победу, только если техника, боеприпасы, продовольствие и топливо поступают быстро и регулярно.
Первое поражение доказало эту простейшую истину с самого начала. Танки, которые двигались на Динан и которые должны были легко захватить город, застряли в деревне Селле в 8 километрах от Мааса. Причиной остановки были не замерзшие смотровые приборы, как рассказывают глупые историки, а закончившийся бензин. Немецкие танки прождали два дня. По радио были отправлены одна за другой несколько просьб — напрасно. Они не получили ни капли бензина. В конце концов экипажам пришлось взорвать свои великолепные танки.