Камбер Кулдский

Джорем громко расхохотался.

— Отлично, ты молодец!

Он оглянулся, но преследователей не было видно, их закрывал поворот.

Райс с облегчением вздохнул.

— Значит, мы ничего предпринимать не будем?

— Поедем в Кайрори, как и намечали, — сказал Джорем.

Они пришпорили лошадей и ускорили шаг. Джорем рассмеялся, когда жидкая грязь полетела из-под копыт во все стороны.

— Если им хочется сидеть и смотреть на Кайрори всю ночь, то пусть сидят. Сегодня, насколько я могу судить, будет снег. — Он посмотрел на небо. — Я думаю, что один из них тут же поскачет обратно доложить Имре.

Джорем был недалек от истины. Только один из соглядатаев поскакал не к Имре, а к Коулу Хоувеллу.

Он прибыл в полдень следующего дня, чтобы доложить о том, что Джорем и Райс, очевидно, останутся в Кайрори некоторое время.

Расспросив крестьян в ближайших деревнях, он выяснил, что семья Мак-Рори обычно проводила это время года здесь, в замке, хотя отцу Джорему приходилось делить свое время между семьей и своими обязанностями в святом Лиаме, лорд Камбер ожидал и Катана, который с семьей предполагал прибыть сюда через несколько дней.

Коул выслушал все это с глубоким интересом и добавил только что полученную информацию к уже имеющейся у него.

Однако он все еще не мог уяснить, какую роль Джорем и Райс играют в этом деле. В своих усилиях сокрушить соперника Катана, он не мог не думать о том, что весь клан Мак-Рори объединится против него.

Он уже знал, что Джорем Мак-Рори изъял несколько страниц — три или четыре — из приходских книг, хотя возможно, что этих страниц не было уже давно. Священник в святом Джоне вспомнил, какие тома просил Джорем, и за соответствующее вознаграждение помог установить индексы, по которым эти страницы можно восстановить. Несколько клерков уже работали над этим.

Он также подозревал, что из книг, которые просматривал Райс в архиве, также исчезли страницы. Этим тоже сейчас занимались люди Хоувелла. И все же во всем этом Коул не видел никакой связи с Катаном. Но дело даже не в том, что он не видел связи, может, ее и не было вовсе, главное — он не мог сделать так, чтобы казалось, что связь есть.

Поблагодарив агента за информацию, он приказал ему следить за Кайрори и дальше, отослал его и вернулся к своим делам.

Сегодня вечером, если все будет хорошо, он запустит колеса, которые сокрушат его соперника раз и навсегда. Что касается информации о Райсе и Джореме, то она вовсе не нужна для его теперешнего плана, но она добавит масла в огонь завтра утром. Он должен сначала посмотреть, какова будет реакция Имре вечером. Из этого он заключит, что ему делать дальше.

Ранний вечер застал Коула за пинтой доброго темного эля с графом Молдредом, люди которого помогали ему в расследовании.

Таверна, где они встретились, находилась недалеко от дома Катана, и поскольку Коул хотел развить новую интригу против Катана, то он и назначил свидание именно здесь. Молдреда не часто приглашали для участия в интригах, он был слишком туп и прямолинеен, и теперь он чувствовал себя польщенным тем, что с ним хочет посоветоваться такое могущественное и влиятельное лицо.

Весь вечер они с Коулом беседовали о своих молодых годах. Молдред, войдя в роль, даже рассказал историю о своем деде, который воевал в рядах короля Фестила I восемьдесят лет назад.

Когда городские часы пробили два часа ночи, Коул одним глотком опустошил свою кружку, со стуком поставил ее на стол и отодвинулся от стола.

— Нам пора занимать свои места, — сказал он, поднявшись и поправляя пояс. — Мне сообщили, что прошлой ночью человек приходил примерно в это время, Если он появится снова, то мы должны быть там.

Молдред ухмыльнулся, допил свою кружку, вытер бороду рукавом и поднялся из-за стола.

Судя по росту и комплекции Молдреда, было глупо предполагать, что он пьян или даже хотя бы навеселе. Старый воин имел давнюю тренировку пить много и не пьянеть, оставаясь все в том же состоянии.

Тем не менее Коул надеялся, что эль оказал действие на Молдреда и немного усыпил его бдительность, а этого Коул и добивался. С трудом скрывая довольную улыбку, он вышел из таверны.

На улице было темно и холодно. После полуночи пошел снег, и слуги, ожидавшие своих господ, собрались в освещенном круге под горящими факелами и кутались в теплые плащи. Они увидели подошедшего Молдреда, выслушали его приказания, отданные тихим голосом, и растаяли в темноте.

Молдред, взяв факел, подошел к Коулу. Он уже стал совсем серьезным.

— Я отослал Карла и Джозефа к твоим людям. Куда нам надо идти?

— Сюда, — прошептал Коул и направился в темную боковую улочку.

Тень Коула прыгала впереди по камням мостовой, по стенам домов. Сзади слышались шаги Молдреда. Несколько поворотов, и они вошли в еще более темную аллею. Далеко впереди виднелся свет факелов, до них было несколько сотен ярдов. Все чувства их обострились, но Коул шел, не соблюдая никакой осторожности, ведь за ним следовал ничего не подозревавший Молдред, а кто решится напасть на двух сильных вооруженных людей?!

Осторожные шаги по грубому камню, и это началось.

Когда факел выпал из пальцев Молдреда, Коул резко повернулся. Руки под плащом сжимали ручку кинжала. Молдред не издал ни звука. Черная тень бросилась на него сзади, жилистые руки, преодолев бешеное сопротивление Молдреда, затягивали тонкий шнур на его горле.

Борьба была недолгой.

Через несколько секунд убийца тихо опустил безжизненное тело на землю, завязав узел на шнурке, глубоко впившемся в шею жертвы.

Коул отделил кошелек от пояса и бросил его на землю. Он тяжело упал, глухо звякнув.

Коул поднял валявшийся на земле факел.

— Давай поживее, — прошептал он, вынул меч и положил его на землю.

— Прикончи его и сматывайся подальше, я не хочу ждать всю ночь.

С быстротой молнии убийца бросился к кошельку и схватил его. Он не успел заметить кинжал, который таился в руке Коула и теперь пронзил его сердце.

Когда человек без звука опустился на землю, Коул бросился вперед, схватил кошелек и спрятал его, а на землю бросил клочок бумаги, слегка обожженный сверху, с виднеющейся печатью внизу. Клочок бумаги рядом с горящим факелом чуть позади трупа убийцы.

Затем Коул взял кинжал незнакомца, приложил его к своему бедру и резким движением вонзил его себе в ногу. Боль обожгла его, и он не сдержал крик.

К чести ночного дозора, его не пришлось долго ждать. И все же они опоздали. Они прибыли слишком поздно, чтобы спасти блистательного лорда Молдреда, чтобы успеть получить какую-либо информацию от самого убийцы.

Они нашли полубессознательное тело лорда Коула, плавающего в луже собственной крови, который старался погасить тлеющий клочок бумаги. На документе были видны печать и подпись, так хорошо знакомые всем.

Лорд Коул, когда его перевязали, смог рассказать им, как он и Молдред подверглись предательскому нападению на темной улице, и как убийца перед смертью старался сжечь кусок бумаги. Но Коул приказал, чтобы известие о гибели Молдреда и этот документ не достигли короля. Он сам ему обо всем расскажет утром. Затем он потерял сознание.

Часовые, хорошо обученные люди, повиновались ему без лишних слов. Они отнесли Коула в его покои в замке, где раненым занялись слуги и врач, который промыл рану и перевязал ее.

— Рана не очень серьезная, — заверил он часовых, — и не нужно обращаться к Целителю. Но мой господин потерял много крови, и ему придется с неделю ходить с палкой.

Выпроводив часовых из покоев господина, он распорядился, чтобы трупы были отнесены в ближайшую церковь, а дальнейшие инструкции будут даны самим лордом Коулом, когда он очнется. Но это будет не раньше утра.

Коул, почувствовав, что остался один, открыл глаза, с торжеством осмотрел комнату, вновь закрыл глаза и погрузился в безоблачный сон без кошмаров и сновидений.

Ранним утром следующего дня Коул уже шел, опираясь на палку и на руку слуги, в кабинет Имре. Он был одет скромно, но со вкусом. Его стройное тело было затянуто серым бархатом, отороченным мехом. Под шерстяными штанами выделялся толстый слой бинта на бедре. Один из ночных часовых, который был на месте происшествия, шел рядом с ним, сжимая в руке клочок бумаги, спасенный Коулом от огня.