Страница 35 из 49
— Нет, к гостинице. Такси тебе возьму.
— А Карина не обиделась? — робко спросила Катя. — Она хотела, чтобы я у нее заночевала…
— Ночевать у Карины буду я! — отрезал Гоша. — Тебе там делать нечего. И вообще, — сказал он уже мягче, — держалась бы ты от всего этого подальше. От Каринки, от всего…
— Почему?
— Сдохнуть раньше времени можно, вот почему!
Оставшийся до гостиницы путь они проделали молча. У входа Гоша выбрал из ожидавших их машин ту, что поскромнее, усадил Катю внутрь, назвал адрес, сунул водителю деньги и предупредил:
— Если что с ребенком будет не так, ну, типа, ты, мужик, меня понял!
— Понял, понял! — быстро согласился водитель.
— Крутой у тебя… дружок, — сказал он Кате, когда они отъехали. — Он кто?
— Пока не определился, — ответила Катя. — Не успел еще. Недавно из тюрьмы вышел.
Больше вопросов не последовало. А у дома водитель не просто высадил Катю из машины, а проводил до дверей.
— Так мне спокойней будет, — пояснил он. — А то как бы твой друг меня не определил… Если что.
Глава двадцать вторая
Карлссон и Катя отправляются в загул
Однажды король шотландских эльфов решил устроить турнир.
Первое состязание: кто выпьет больше эля.
Второе состязание: кто издаст самый страшный вопль.
В первом состязании победил проживавший по соседству тролль, из-за оплошности организаторов проникший на турнирное поле и признанный победителем, поскольку эля больше не осталось..
Во втором состязании победил братец победителя, узнавший, что опоздал на первое состязание.
— Карлссон! Как ты вовремя! А я как раз думала: куда ты пропал?
Этим радостным возгласом Катя встретила Карлссона. Когда он возник в окне, она как раз пила чай на кухне. Перед ней на столе лежал конверт с небрежной надписью «гонорар Малышевой». Катя на него с удовольствием посматривала.
— Дела всякие… — неопределенно ответил Карлссон.
— А у меня тут столько всего произошло!
— Угу… — Карлссон шарил в кухонном шкафу. Нашел пачку соленых сухариков «со вкусом ветчины», слопал.
— Я только что из издательства. Вот, деньги за баллады получила, — похвасталась Катя. — Две с половиной тысячи! Первый самостоятельный заработок. Аванс за офис-менеджера не в счет — я же тут фактически ничего не делаю…
— Угу, — Карлссон явно не разделял ее радость. Зато он нашел кусок вареной колбасы недельной давности…
— Карлссон, не ешь, отравишься! — закричала Катя.
Колбаса остановилась на полпути к Карлссонову рту, была обнюхана и сочтена пригодной в пищу.
— Яда нет, — прошамкал Карлссон, откусив кусок граммов в двести.
— При чем тут яд? Она старая! Давай я ее хотя бы поджарю!
Но колбаса уже исчезла в недрах Карлссонова организма.
— Ты такой голодный! — озвучила очевидный факт Катя.
— Три дня не ел, — Карлссон огляделся в поисках еще чего-нибудь съедобного.
— Давай я тебя покормлю! — предложила Катя. — У нас теперь деньги есть. Смотри, сколько! — Катя помахала пачечкой сторублевок. — Карлссончик! Гуляем! — От избытка чувств она привстала из-за стола и чмокнула Карлссона в щеку.
— Гуляем, это как? — флегматично спросил Карлссон.
— Ну-у…
Честно говоря, Катя и сама не знала, что подразумевала под этим словом.
— В кафе пойдем! Поедим вкусно!
— Поесть — это можно, — согласился Карлссон. — Пошли.
— Погоди! Ты что, так и пойдешь? — удивилась Катя. — В этом?
— А что? — Карлссон оглядел свой порядком поношенный спортивный костюм. — Мне в нем удобно.
— Ну ты как хочешь, а мне надо переодеться. Подожди меня здесь, ладно?
Катя встала из-за стола, поставила чашку в мойку и отправилась в комнату. На обратном пути из издательства она заглянула в «Кислород» и теперь собиралась «проветрить» блескучий синий топ с черным иероглифом на спине. Что означал иероглиф, Катя понятия не имела. Главное, что в этом топе она очень эффектно смотрелась.
А вот с лицом все было несколько сложнее. После показа мод прошло уже два дня, а кожа все не приходила в норму. В первый день Катя не очень переживала насчет нездоровой бледности и синяков под глазами — решила, что надо просто выспаться — и все пройдет само. Но теперь, взглянув на себя в зеркало, поняла, что надо принимать меры, — в таком виде в свет идти нельзя. Поэтому, закончив наряжаться, Катя тщательно накрасилась. В итоге лицо получилось несколько кукольным, но, по крайней мере, не изможденным и больным.
— …Ну как, нравится? — спросила Катя, выходя из ванной.
По ее мнению, она выглядела совсем неплохо — если особенно не приглядываться.
— Годится, — равнодушно уронил Карлссон. — Пойдем?
И они отправились в загул.
Выбор кафе Катя предоставила Карлссону.
Взрослый солидный мужчина должен в этом разбираться лучше вчерашней школьницы из провинции.
И Карлссон выбрал. Равнодушно миновав с полдюжины заведений, он решительно направился к двери под загадочной вывеской «Шаманама».
«У нас весело! — сообщали корявые буквы на плакатике. — По выходным — кик-бокс! По понедельникам, вторникам и четвергам — чисто мужские забавы! По средам и пятницам бьют в бубен!»
Сегодня был вторник.
У входа теснились иномарки.
Катя попыталась удержать Карлссона, но разве его удержишь!
Вышибала на входе тоже попытался.
— У вас заказан столик? — осведомился он, с сомнением оглядывая невзрачный прикид посетителя.
— Столик? — Нос Карлссона был на уровне узла вышибалова галстука. Но смотрел он не на галстук, а внутрь заведения, где в дыму и шуме вкусно кушали любители «чисто мужских забав».
Карлссон потянул воздух расширившимися ноздрями. Его и без того маленькие глазки почти закрылись от удовольствия.
— У нас все занято! — решительно заявил вышибала, взял Карлссона за плечо и попытался вытолкнуть на улицу.
Тщетно. Единственное, чего он добился, — Карлссон поднял голову и посмотрел на него.
Что прочитал в этом взгляде вышибала, сказать трудно. Но он тут же отпустил плечо посетителя и посторонился.
Карлссон и Катя вошли внутрь.
— Может, уйдем? — нервно проговорила девушка. — Это же какие-то… тролли.
— Тролли? — Карлссон окинул взглядом посетителей. — Какие же это тролли, — добродушно пробасил он. — Это так, гоблины.
Сказано было довольно громко. Трое мужчин за ближайшим столиком дружно развернули массивные туловища и уставились на Карлссона.
Карлссон улыбнулся, вернее, продемонстрировал троице, какой у него большой рот и какие крупные зубы.
Катя его лица в этот момент не видела, а если бы видела, то поняла бы, почему троица так же дружно отвернулась и занялась содержимым своих тарелок.
А к ним уже торопился халдей.
Этот малый был ко всему привычен, и затрапезный костюмчик Карлссона его не смутил. Из иного лимузина может вылезти субъект в трусах и шлепанцах. А морда у посетителя — самая характерная. Такому убить — что высморкаться. И девчонка с ним — специфическая. Чистенькая простушка в «кислотном» прикиде. С изюминкой. Разбирается дядя. Такого должно принять по высшему разряду, хоть на солидные чаевые надежда слабая. А то позвонит хозяину — и прощай, хлебное местечко.
Халдей принес меню.
Катя заглянула внутрь.
Названия блюд выглядели, мягко говоря, экзотически.
«Радость зомби», «Кровавое рагу», «Сон людоеда»…
Цены тоже были «экзотическими». Пачечка сотенных в сумочке уже не казалась Кате такой толстенькой…
Карлссон в меню даже не взглянул.
Появился халдей.
— Что будем кушать? — осведомился он.
— Мясо, — лаконично ответил Карлссон.
— Осмелюсь предложить «Лангет из утопленницы», — проворковал халдей. — С гарнирчиком, разумеется.
— Из утопленницы? — Карлссон хмыкнул. — Небось пованивает?
— Шутить изволите? Нежнейшее мясцо, свежайшее!