Страница 30 из 49
Карлссон хмыкнул скептически.
— Ну да, довольно примитивная сказочка, — согласилась Катя. — Может, поэтому и работа не идет.
— В ранних балладах скоттов выдумок почти нет, — возразил Карлссон. — Они ведь с сидами рядом жили. Я слыхал похожие истории.
— Знаешь, какой твой девиз по жизни? — заявила Катя. — «Я знаю, как было на самом деле».
— Но я действительно знаю, — заметил Карлссон. — Помочь тебе с переводом?
— Не надо, она не сложная. Просто у меня настроение нерабочее.
Несколько минут оба молчали. Катя пыталась сосредоточиться на балладе, но безуспешно.
— А про троллей у тебя песен нет? — неожиданно спросил Карлссон.
Он уже доел печенье и вертел в руках найденный где-то гвоздь. Здоровенный, сантиметров двадцать.
— Троллей? — удивилась Катя. — Про них, по-моему, вообще баллады не сочиняют. Тролли — это же неромантично. Тупые каменные уроды, грязнули, людоеды…
— Ну, не все, — пробормотал Карлссон, задумчиво наматывая гвоздь спиралькой на палец.
— И потом, тролли — это, скорее, скандинавская тема, — продолжала Катя. — Пер Гюнт, пещера горного короля и все такое… А почему ты спросил?
— Так, — сказал Карлссон и снова погрузился в молчание.
Катя решительно закинула распечатки с балладой в ящик стола и принялась раскладывать на мониторе пасьянс.
— О! — вспомнила она, поворачиваясь к гостю. — Давай я тебе расскажу, как мы тут вызвали духа озера!
— Духа? — с сомнением спросил Карлссон. — Зачем?
— Как зачем? Интересно же! Я тебе сейчас по порядку расскажу. На днях приезжают ко мне Лейка с Димой…
И Катя с увлечением начала описывать обряд призывания духа озера Лахтинский Разлив. Когда она добралась до призрака на лодке в сияющем тумане, Карлссон хмыкнул.
— Не веришь? — обиженно спросила Катя. — Думаешь, это все ерунда?
— Ага, — сказал Карлссон. — Пустое занятие. Бесполезное и опасное. Если водяной дух слаб, зачем он вообще нужен, а если силен, то с ним не справиться.
— Критиковать-то всякий может. А ты попробуй, вызови духа сам.
— А что сложного в том, чтобы позвать водяного? — удивился Карлссон.
Катя фыркнула.
— Позвать — ничего сложного, — согласилась она. — Проблема в том, чтобы он пришел.
Карлссон подумал и согласился:
— Действительно, проблема. Водяные духи храбростью не отличаются. Если вызывать водяного буду я, он, скорее всего, удерет подальше. Когда мне понадобится водяной, я его звать не стану: найду его обиталище сам и выволоку наружу.
— Да-а? — протянула насмешливо Катя. — Как интересно! И как же ты будешь искать жилище духа?
— Учую.
Катя засмеялась.
— Что тут смешного? — буркнул Карлссон.
И Катя захохотала еще громче.
Больше всего ее прикалывало в шутках Карлссона то, что он изрекает их с абсолютно серьезным видом.
Когда Катя отсмеялась и отдышалась, Карлссон положил скрученный гвоздь на подоконник и потребовал:
— Опиши-ка мне это озеро.
— Так я и думал, — заявил он, когда Катя закончила. — В этом озере вообще не может быть водяного. А если он там каким-то чудом уцелел, то это полудохлый затравленный уродец.
— Нет же! — горячо возразила Катя. — Лейка видела духа собственными глазами. Он был прекрасен! Плыл на ладье и весь сиял…
— Это был не дух.
— А кто?
— Ряженый.
— Тьфу, — с досадой сказала Катя. — Вы что, с Димкой сговорились, что ли?
— Твои маленькие ведьмы ничего не понимают, — пренебрежительно сказал Карлссон. — Или разыгрывают представление с какими-то своими целями. Зачем тебе связываться с балаганщиками? И название у них плохое, — проворчал он.
Катя фыркнула, отвернулась и снова принялась перекладывать карты на мониторе.
«Ничего он не понимает», — сердито подумала она, не желая признаваться сама себе, что слова Карлссона ее смутили. Но чудеса были так близко, и так хотелось верить не скептикам, а очевидцам…
Катя снова подумала о Диме, заулыбалась — и выпала из реальности. О Карлссоне она просто забыла, а когда вспомнила, то обнаружила, что провела в мечтах и безделье минут двадцать. Оглянувшись, она встретилась глазами с Карлссоном — он все так же сидел и смотрел на нее спокойно и доброжелательно. Катя невольно почувствовала раздражение.
«Чего он сидит тут, будто каменный? — подумала она и снова отвернулась к экрану. — Хоть рассказал бы что-нибудь. Нет, нехорошо все-таки — он ко мне в гости пришел, а я на него внимания не обращаю…»
Катя закрыла пасьянс и пошла на кухню ставить чайник (Карлссон, конечно, ее просьбу проигнорировал), а вернувшись, сказала:
— Кстати, у меня же тут было еще приключение. После вызывания духа озера мы с Димкой пошли гулять в Петровский лесопарк… Помнишь Димку-то?
— Не помню.
— Ты его на вечеринке видел. Дима такой темненький, из трех парней самый симпатичный.
— Они для меня все на одно лицо, — равнодушно сказал Карлссон.
«Прикидывается. Наверно, он все-таки слегка ревнует. Впрочем, это естественно», — решила Катя и с воодушевлением продолжала:
— Так вот. Гуляли мы, значит, по лесопарку, забрели в какие-то Морские Дубки, вдруг — толпа, милиция, «скорая»… Глядим — а на земле убитая девушка лежит!
На лице Карлссона не отразилось никаких эмоций.
— Молодая красивая девушка, — слегка обидевшись на отсутствие реакции, продолжала Катя. — Вся бледная, и улыбается — жуть!
— В дубраве?
— Да, какие-то дубы там росли.
— Позавчера?
— Ага. А что?
— Так, — сказал Карлссон и снова впал в прострацию.
Катя надулась:
— Ну, я так не могу. Пришел, так изволь хотя бы отвечать на вопросы. Ты уж извини, но собеседник из тебя…
В соседней комнате громко зазвонил телефон. Катя сорвалась с места и кинулась снимать трубку.
— Але! — крикнула она. И уже тише, с легким разочарованием: — Привет, Карина.
— Где ты болтаешься? — спросила Карина довольно сердито. — О съемках забыла? Второй день тебя ищу! Мобильник тебе купить, что ли?
— Да у меня дела были… разные, — промямлила смущенная Катя. — Прости…
Она и впрямь почувствовала себя виноватой. Карина столько для нее делает, а она… Честно сказать, из-за этих Детей Ши, ну и из-за Димы, конечно, «модельные» дела вылетели у нее из головы.
— Ну сегодня ты, я надеюсь, свободна? — осведомилась Карина.
— Я?
— Нет, я! Чтоб ровно в двенадцать была в моей студии. Фотограф будет в два, а тебя еще гримировать надо! А еще лучше — приезжай прямо сейчас. Прикинем кое-что сегодня, заранее.
— Поняла. Я мигом! — Катя бросила трубку.
— …Это Карина, — объявила она, возвращаясь в комнату. — Моя новая подруга. Сегодня у нее в салоне меня будут фотографировать!
— Какая Карина? — флегматично спросил Карлссон.
— Как, разве я тебе еще не рассказывала? — удивилась Катя. — Карина — хозяйка салона красоты, участвует в разных конкурсах и хочет, чтобы я…
На кухне противно засвистел вскипевший чайник. Катя вскочила с ручки кресла, куда только что присела.
— Подожди, сейчас налью нам чаю и расскажу все в подробностях!
— Ну что ты суетишься? — укоризненно сказал Карлссон. — Ты сегодня на себя не похожа — вертишься, болтаешь, как будто опаздываешь куда-то. Я тебя не слышу, ты — меня…
Катя действительно не расслышала — она убежала на кухню. Вернулась с подносом и двумя чашками с чаем, расставила… И обнаружила, что Карлссона в комнате уже нет.
На кухне его тоже не было. Занавеска полуоткрытого окна шевелилась от сквозняка.
Но поскольку это окно выходило во двор, а не на площадку, значит, Карлссон вышел не через окно, а в дверь. Проскользнул по коридору тихонечко…
«Значит, вот мы как, — Катя поставила поднос на край стола и прикрыла окно. — Ни здрасте, ни до свидания. Все-таки он невежа, хоть и швед».
Катя понимала, что должна рассердиться на подобное хамство, но вместо этого ее почему-то начала мучить совесть. Внутренний голос подсказывал ей, что в чем-то — хоть и непонятно в чем — она повела себя неверно. Несколько минут она пыталась сообразить, чем она могла обидеть гостя до такой степени, чтобы он свалил не прощаясь.