Нехоженые тропки

На сей раз вестибюль переливался белой плиткой с огромной цветной мозаикой, покрывающей весь пол, все было новое, свежее и сияющее чистотой. Повсюду горели масляные лампы, заполняя фойе золотистым светом так, чтобы ни одна тень не испортила эффекта. Мозаика на полу изображала весь пантеон римских богов и богинь, занимающихся чем-то столь эротическим и запутанным, что я с трудом улавливал смысл, но мозаика на потолке привлекла мое внимание. Это был стилизованное изображение женского лица. Лица моей матери.

— Меня не волнует, боги ли это, — сказала Сьюзи. — Некоторые из пропорций не могут быть правильными.

Я отвлек ее внимание от пола и указал лицо на потолке. — Это — Лилит, — сказал я. — Дражайшая Мамочка. Говорят, она спала с демонами и рожала монстров.

Сьюзи фыркнула, явно не впечатленная. — Да, она похожа на такой тип женщин. Меня больше беспокоит, что изображено здесь, на полу. Я имею в виду, погляди на парня в конце. Такой дубиной можно забить до смерти детеныша тюленя.

— Забудь. Почему Клуб Londinium поместил изображение Лилит на потолок фойе?

Сьюзи пожала плечами. — Может, она была членом-учредителем Клуба. Это могло бы объяснить его долговечность…

Я покачал своей головой, не убежденный. — Здесь явно что-то большее, чем только это. Это что-то значит…

— Все что-то значит.

Наверное, к счастью, что нас прервал Стюард Клуба, идущий к нам через фойе. Я знал, что это должен быть Стюард: все они одинаково высокомерны, с одинаковыми презрительными пристальными взглядами. Так или иначе, я знал, что нам не повезло. Он остановился на почтительном расстояние от нас, слегка поклонился, и подарил нам его лучшую многострадальную улыбку.

— Ваша репутация бежит впереди вас, сэр и леди. Легионеров, от которых вы убежали, все еще лечат от шока, и пока что вы — единственные, когда-либо рискнувшие зайти в плотоядные джунгли и выйти оттуда невредимыми, так сказать — одним куском. Вы также первые прошедшие мимо нашего Швейцара. Возник даже небольшой спор — удостоить вас медалью или поразить молнией. Кроме того, ясно, что, хотя вы не Граждане или члены Клуба, и вряд ли когда-либо станете, для всех будет лучше, если я поприветствую вас в Клубе и спрошу, как наилучшим образом мы сможем вам услужить. По той причине, что, чем скорее мы избавимся от Вас, тем лучше.

Я взглянул на Сьюзи.

— Почему все не могут быть такими разумными?

— А где тогда удовольствие? — сказал Сьюзи.

— Могу я поинтересоваться причиной вашего прихода, сэр и леди? — сказал Стюард.

Я дал ему короткую версию, и он медленно кивнул. — Что ж, есть множество богов, сущностей и колдунов, являющихся Членами Клуба и сохранивших силу, которые в состоянии помочь вам; и довольно многие из них сегодня здесь. Пройдите в те двери, и вы найдете большинство из них расслабляющихся в парной. Я уверен, что Вы найдете кого-то или что-то, что сможет вам помочь. Не стесняйтесь использовать клубные масла и притирания, только не надо красть полотенца. У нас опять недостача.

— О, не думаю, что стоит беспокоить их в бане, — быстро сказал я. — За обедом будет гораздо лучше.

Стюард потрясенно поднял бровь. — Обеденная зала и vomitorium следуют после ванн, сэр. Ожидается, что все Члены Клуба полностью очистятся, прежде чем их пригласят к столу. Вас совершенно невозможно допустить в вашем… теперешнем состоянии. У нас есть стандарты, которых мы обязаны придерживаться. Если вы избавитесь от своих одежд…

— Всех? — слегка зловеще спросила Сьюзи.

— Ну конечно, — ответил Стюард. — Вы ведь не принимаете ванну одетой, не так ли? Я имею в виду, что вы, конечно, варвары, но ведь существуют пределы для поведения, которые мы готовы здесь терпеть. Это — цивилизованный Клуб для цивилизованных людей. Чистых цивилизованных людей. Если Вы намерены встретиться с наиболее выдающимися Членами нашего Клуба, мы не можем позволить…

— Не можете? — уточнила Сьюзи, и ее рука опустилась на гранату на поясе.

Стюард мог не знать, что такое граната, но, увидев угрозу, он ее узнал. Он вытянулся во весь рост. — Этот Клуб находится под защитой всего пантеона римских богов и богинь. Начните здесь заваруху, и вас вынесут из фойе в нескольких ведрах.

Сьюзи громко фыркнула, но руку с гранаты убрала. — Вряд ли он блефует, Тэйлор. Нет никого более строгого и упертого на соблюдении своих правил и традиции, чем недавно созданный эксклюзивный Клуб. А римские боги были известны своим практическим подходом к наказанию неверующих.

Я посмотрел на Стюарда, и он даже отступил на шаг. — Они не могут избегать нас.

— Может, и нет, — сказала Сьюзи. — Но если нам придется силой проложить себе дорогу, держу пари, никто не станет говорить с нами. Сущностей, которые могли бы помочь нам, вряд ли возможно подкупить или запугать. Черт, Тэйлор, что происходит, если я становлюсь голосом здравого смысла? В чем дело, ты забыл надеть чистые трусы?

— Ты не обязана это делать, Сьюзи, — сказал я. — Можешь подождать здесь, пока я схожу.

— Черт с ним. Тебе нужен кто-то, кто прикроет спину. Особенно в таком месте, как это.

— Я просто пытаюсь защитить тебя, Сьюзи. После того… что с тобой случилось…

— Мне не нужна защита, — она смотрела оценивающе. — Я не переживаю об этом, Джон. Правда. Ты очень… милый, но не стоит волноваться на мой счет.

Я уставился на Стюарда. — Это должно того стоить. Среди сегодняшних гостей есть кто-то действительно могущественный?

— О да, сэр. На любой вкус. У нас в гостях даже настоящее божество. Посейдон, бог морей, украсил Клуб своим благородным присутствием. Будьте тактичны, он выпил. Он — также бог лошадей, хотя никто, кажется, не знает, откуда это пошло. Не поднимайте этот вопрос, вы лишь расстроите его, и потребуются годы, чтобы вытащить все водоросли из бассейна. Если вы пройдете за мной…

Он провел нас через двери в дальнем конце фойе в приятную маленькую раздевалку с длинными деревянными скамьями. За следующим рядом дверей слышались голоса и плеск. Воздух был ароматным и приятно теплым. Стюард многозначительно кашлянул.

— Если мне позволено будет взять ваши… одежды, сэр и леди, я верну их совершенно чистыми к вашему уходу. Это займет не больше минуты…

— Следите за пальто, — сказал я. — В нем встроены серьезные щиты.

— Ни на миг не сомневался в этом, сэр.

— И не балуйтесь с моим оружием, — проворчала Сьюзи. — Или ваших людей придется счищать со стен совками.

Она сбросила дробовик в длинном чехле, затем сняла нагрудные патронташи и пояс с гранатами. Стюард принял их с соответствующей осторожностью. Сьюзи не смотрела на меня, снимая кожаный жилет, и ничего не дрогнуло в ее лице, совсем ничего. Я снял свое длинное непромокаемое пальто. Было ощущение, что снимаешь бронежилет. Сьюзи снял рубашку и вышагнула из своих кожаных брюк. Под ними она была одета основательно, в функциональный лифчик и штанишки. Это имело смысл. Никто больше, как бы ни рассчитывал, их не увидит их. Я снял рубашку и брюки, радуясь, что не забыл надеть чистую пару плавок в то утро. Никогда не любил боксерские трусы. Люблю быть уверенным, где бы я ни был. Сьюзи сняла нижнее белье, и я тоже. Стюард собрал все, покинув свое место, чтобы показать, что наша нагота ничего для него не значит. Он сложил все в общую транспортабельную кучу и поднял ее, почти исчезнув за ней.

— Ваша одежда будет вычищена, а ваше оружие под охраной, пока вы не соберетесь нас покинуть, сэр и леди. Наслаждайтесь ваннами, оставайтесь там столько, сколько хотите, и, пожалуйста, не забывайте выходить из бассейна, чтобы помочиться.

Он вышел, и дверь за ним закрылась, оставляя Сьюзи и меня одних. Мы долго стояли и смотрели друг на друга. При всем том, что мы вместе сделали и через что вместе прошли, мы никогда раньше не видели друг друга голыми. Я думал, что почувствую себя неловко, но, в основном, по-прежнему ощущал себя покровительственно. Сначала я сосредоточил взгляд только на ее лице, пытаясь быть вежливым, но Сьюзи ничто не беспокоило. Она рассматривала меня с откровенным любопытством. Поэтому я поступил так же. У нее было очень много шрамов, очень много старых ран, прослеживающихся на ее теле как карта ее беспокойной жизни.