Нехоженые тропки

— Почти наверняка нет, — ответил я. — Мы лишь проходим мимо. Надеюсь. Я — Джон Тэйлор, и это — Сьюзи Стрелок. Не стоит ее расстраивать.

— Ты говоришь на латыни как гражданин, — сказал Тавиус. — Возможно, у вас есть законные дела здесь. А кто покойник?

— Никто, кого бы вы могли знать, — ответил я.

— Документы!

Я проверял карманы пальто на случай, если Дедушка Время вдруг что-то положил, но, видимо, и его помощи были пределы. Я пожал плечами и светло улыбнулся старшему Патруля.

— Извини. Бумаг нет. Взятка подойдет?

— Но…

— Заткнись, Маркус! — рявкнул Тавиус. Все его внимание было обращено ко мне, а улыбка превзошла все границы. — У нас задача — поддержание порядка в этой сверхъестественной дыре с дерьмом, и мы принимаем дань только от законных граждан. Здесь же я вижу труп и кровь вокруг вас. Надеюсь, вы скажете мне, что есть совершенно разумное объяснение всему этому…

— На самом деле, нет, — сказал я. — У меня есть неестественное объяснение, правда, жизнь слишком коротка. Почему бы тебе не поверить мне на слово, что эта леди и я очень сильны, очень опасны, и нас до крайности достали недавние события, и поэтому, если ты не хочешь, чтобы мы превратили твой отряд в собачий корм…

— О, черт, — сказал Тавиус. — Вы маги?

— Говорил же, давай заплатим дополнительно за полное благословение.

— Я не буду повторять, Маркус! Теперь принесите мне кровавый список.

Самый маленький из легионеров спешно подошел и вручил старшему свиток, быстро и хитро мне улыбнулся и подмигнул Сьюзи. А потом стремительно вернулся в строй. Тавиус развернул свиток и тщательно его изучил.

— Итак, вы — боги, разгуливающие инкогнито?

— Точно нет, — заверил его я. — И не верь никому, кто скажет иначе. Они только догадки.

Тавиус секунду обдумывал мои слова, а потом перешел к следующему вопросу в своем контрольном списке. — Являетесь ли вы — Властью, Силой или Сущностью?

— Не как таковыми, — ответил я.

— Являетесь ли вы магом, колдуном, вызывателем духов или предсказателем?

— Об этом существует множество споров, — сказал я, — но я предпочитаю их не комментировать. Однако, справедливости ради стоило бы отметить, что мы с леди опасны по целому ряду сверхъестественных и крайне неприятных причин.

— Я могу пукнуть и поджечь, — вызвалась Сьюзи добровольцем.

— Не соглашайся, — быстро предостерег я Тавиуса.

Он несколько раз моргнул, а потом снова уставился в свой контрольный лист. — Как мы уже установили, вы не граждане, так…что за боги вас защищают?

— Ни одного, насколько мне известно, — сказала Сьюзи.

— И, я думаю, мы можем спокойно предположить, что я не найду ваших варварских имен в разрешенном списке, — сказал Тавиус, свертывая свиток с явным удовлетворением. — Что означает, что вы — честная добыча. Ну-ка, мальчики, арестовать их. С обвинениями мы разберемся позже.

— Они сказали, что они опасны. Сильны и опасны.

— Боги, ты — тряпка, Маркус. Как ты вступил в Легион — загадка для меня.

— Они достаточно высокие, чтобы быть опасными.

— Слушай, если бы у них за душой было хоть что-нибудь магическое, они бы уже применили это, так? А теперь арестуйте их, или на обед останетесь без сладкого.

— Что за черт, — сказал я. — У меня было и вправду гнилое время, значит, можно кем-то попользоваться, чтобы привести чувства в норму.

И я ударил Тавиуса кулаком между его глаз-бусинок. Его голова качнулась назад, а сам он отступил назад шага два или три, но он не упал. Или их взаправду жестко воспитали в Легионе, или я теряю сноровку. Тавиус с коротким мечом устремился ко мне. Я поймал его пристальный взгляд своим, и он резко остановился, как если бы врезался в стену. Я держал его взгляд, его лицо пошло пятнами, короткий меч выскользнул из руки по мере того, как разжимались пальцы. Я ударил его еще раз, на сей раз он упал и остался лежать. Так было значительно лучше. Я чувствовал себя так, будто в руке сломались все кости.

Остальные легионеры двинулись на нас, надеясь задавить числом. Сьюзи застрелила четырех одного за другим, работая помпой дробовика с искусством профессионала. Громкий шум, брызги крови и ужасные раны рассеяли легионеров, как напуганных птиц, и я думал, что они побегут, но вновь дали о себе знать тренировки. Малодушных в Патруль на Темной Стороне не берут. Чтобы не быть мишенями, они рассеялись, а потом двинулись на нас, маршируя в своих сандалиях прекрасным унисоном. Я вернулся к своей обычной реакции, использующей уловку «вытащи-пули-из-оружия». Я не был однозначно уверен в эффекте, поэтому был приятно удивлен, когда оружие Легионеров, их броня и одежда исчезли, оставляя их совершенно безоружными и с голыми задницами. Они глянули на себя, на нас, а потом, как один, развернулись и убежали. Есть предел тому, перед чем готов оказаться даже обученный солдат. Сьюзи начал поднимать стволы, но я покачал головой, и она опустила их. Она смотрела на убегающие голые задницы и покачала головой.

— Жалкое зрелище, Тэйлор.

— Всему, что я знаю, меня научила ты, — сказал я щедро.

Мгновение она задумчиво рассматривала меня. — Никогда не могу быть уверена, что ты ничего не можешь сделать.

Я усмехнулся. — В этом и суть.

Мы наблюдали, как легионеры на скорости разбегаются с площади, наверное, торопясь доложить о нас начальству. Несколько человек снова забрели на площадь. Они взглянули на Сьюзи, а потом на меня очень неодобрительно. Я широко улыбнулся им, и они все вспомнили, что у них есть срочные дела где-то в других местах.

— Тебе лучше? — спросила Сьюзи.

— Ты даже не представляешь, насколько, — ответил я.

Я хорошенько присмотрелся к тому, что нас окружало. Надежные и основательные каменные здания, украшенные колоннами, портиками и барельефами. Большинство последних изображали богов, монстров и людей, придающиеся порокам друг с другом. Центр площади занимала группа громадных статуй, изображающих или местных богов и богинь или идеализированных мужчин и женщин, в большинстве — голых, — ярко раскрашенных. Я выразил свое удивление, и Сьюзи тут же снова включилась в режим лекции. Я с трудом вспоминал, что когда-то она произносила не больше дюжины слов за раз. Слабое образование — ужасная вещь.

— Все классические статуи раскрашивались, и регулярно подновлялись. Римляне переняли это древних греков, наряду со всем остальным, что не было прибито. Даже своих богов, хотя у них, по крайней мере, хватило приличия их переименовать. Мы привыкли к статуям в музеях — старый, потрескавшийся голый камне и мрамор, потому что это — все, что выжило. — Она резко остановилась. — Тэйлор, ты опять странно смотришь на меня.

— Я впечатлен, — ответил я. — Честно.

— Слушай, мне на халяву подключили канал «История», ОК? Я подписалась на «Оружие & Боеприпасы», а «История» входила в пакет.

— У кабельного телевидения есть ответы на многие вопросы.

Я вернулся к осмотру зданий, потихоньку осознавая, что все они, так или иначе, были храмами. Большинство было посвящено местным римским богам, довольно многие из которых, включая Юлия Цезаря и Августа Цезаря, заполнены идеализированных бюстами, восхваляющими их благородные черты.

— После Юлия все римские императоры после смерти объявлялись богами, — сказала Сьюзи. — А иногда даже при жизни. Хороший способ контролировать захваченные народы, говоря им, что их Император был богом.

— Говоря по правде, я это знал, — сказал я. — Я лично видел Клавдия. И Пентхаус Калигулы. Но только потому, что в нем была Хелен Миррен.

Другие храмы были посвящены Дагону, Змею, Сыну Змея, Ктулху, нескольким старым греческим богам, полудюжину имен которых я смутно помнил с Улицы Богов, и еще целой пачке, о которых я даже не слышал. И один храм, посвященный Лилит. Я полагал, что случайно, но он не казался более или менее важным, чем любой другой.

— Нет ни одного христианского храма, — внезапно заметил я.

— Еще слишком рано, — сказала Сьюзи. — Хотя, наверное, есть какие-то тайные подземелья.