Страница 55 из 78
Цейтлих некоторое время смотрел на него пристально. Роб выдержал взгляд, глядел спокойно и ровно. Полковник покивал задумчиво, затем скомандовал коротко:
— Повесить.
Геркулес растерялся.
— Кого?
— Этого, — сказал Цейтлих, указывая на Роба, старшего.
— Но ведь… — вырвалось у Геркулеса. Цейтлих повернул к нему голову.
— Ты оглох, осуждённый? Я приказываю — повесить этого засранца.
И добавил с мрачным удовлетворением:
— Не обманешь, старик. Твой щенок проведёт нас куда надо.
Через пять минут всё было кончено, Роб перестал хрипеть и дёргаться; для верности подождав ещё минуту, Геркулес приказал спустить тело на землю, а сам пошёл за мобили, исполненный самых мрачных мыслей: ему не понравились слова старика про мертвых, которые служат колдуну. Он увидел Мишеля с наспех перевязанной ногой, который морщил лоб над большой картой, расстеленной на поляне по сторонам света и придавленной камушками по краям; рядом стоял полковник Цейтлих и с отсутствующим видом ковырялся в зубах ножом.
— Значит, ежели это дубовая опушка… — произнёс парень.
— Где схрон ваш, — вставил Цейтлих. Его речь была не совсем разборчивой. Было похоже, что он поедает лезвие.
— Ага, схрон… От него вдоль ручья шагов сто, и у излучины вход в замок будет. Там коряга большущая, и вот прямо под ней ещё вход, притопленный.
— А сам замок-то где? — лениво спросил полковник, разевая пасть и ворочая ножом. — За холмом, что ль?
— Не-е, — Мишель поднял голову и осклабился. — Холм этот, хе-хе, замок и есть, господин полковник.
Цейтлих вонзил нож в землю, потянулся и увидел Геркулеса.
— Что случилось, осуждённый? — благодушно гаркнул он.
Геркулес открыл рот, затем закрыл. Перед его глазами стояли ряды субурдов, молчаливые, страшные, готовые на всё.
— Ничего, господин полковник, — сказал он. — Разрешите отдыхать?
3
— Так, ещё раз, — сказал Жак. — Тебя хотели сжечь.
— Очистить, — поправила его Лия, морщась. Прелати только что смазала ей ноги вонючей мазью и накладывала повязку. — Очистить полностью.
— Сжечь, — твёрдо сказал Жак. — Сжечь за то, что у тебя целые руки и ноги. За то, что ты не калека.
— Ну, да, — весело ответила девушка. — Раз целые, значит, что я не чистая. Раз не чистая, то меня может похитить диавол. А раз так, то значит, я его пособница и ведьма.
— А диаволу ты зачем?
— Чистая — низачем, в том-то и дело, — сказала Лия. — Диаволы чистых и очищенных женщин не крадут.
— Ни черта не понимаю, — сказал Жак и оглядел своих спутников. Питер сидел с отсутствующим видом. Тогда финансист перевёл взгляд на Аслана, точнее, на его спину — мусульманин сидел в кабине за штурвалом и смотрел на пробегающие мимо стены тоннеля, освещённые фарами «Фуксии» и идущей сзади «Сельди». Прелати также ничем не показала, что у неё есть идеи по этому поводу, равно как и Майя, которая пряталась на верхней койке и смотрела на Лию почти враждебно: девочке было стыдно за своё поведение — она действительно на какой-то миг подумала, что Лия её мама, чего, конечно, быть не могло.
— Ни черта не понимаю, — повторил Жак и спросил у Питера чуть громче, чем следовало: — Как ты думаешь, что такое эти диаволы?
Питер пожал плечами. На Прелати он смотреть избегал.
— Всё сходится, — объявил Аслан, вглядываясь вперёд. — Чудовища не охотятся за инвалидами. Их интересуют только женщины и только здоровые. Это мы и так знали.
— Да неужели! — снова чуть громче, чем следовало, удивился Жак.
— Нехватка конечности или её части может быть признаком мутации, — раздражённо сказала Прелати, отрывая ещё кусок бинта. — Поэтому автокапсулы настроены проверять, всё ли на месте.
— Мутация, — усмехнулся Питер. — Настроены…
— Ага, — сказала Лия. — Автокапсулы, точно. Но они их называют диаволами.
— А как ты им попалась? — с простодушным любопытством продолжал допытываться бывший куратор королевской службы поставок.
— На меня донёс один урод, — сказала Лия. — Я решила позагорать наверху, а он выследил меня, увидел, что я не очищенная, и донёс.
— Донёс этим людям, которые тебя хотели сжечь?
— Да, — сказала Лия. — Это Высокое жюри. Они судят и очищают ведьм.
— Судят? — произнёс Питер негромко. — За что?
— За грех, — сказала девушка.
— А когда он тебя увидел? — неожиданно спросила Прелати.
— А сегодня утром, — ответила Лия. — В обед меня поймали на входе. Дальше вы знаете.
— Ты решила загорать утром? — уточнила старуха. — На леднике?
Лия Гаран некоторое время смотрела на Прелати, затем кивнула и неожиданно чопорно произнесла:
— Не всем из нас такая радость доступна.
— Ну если больше негде, — сказал Питер защищающим тоном.
— Меня беспокоит этот суд, — сказал Жак. — Они не устроят за нами погоню? Мы здесь никого не знаем, а для них эта чертова дыра под морем — родной дом.
— Не выражайся, — сказал Аслан. Жак посмотрел на него расширенными глазами, затем трижды аккуратно сплюнул без слюней.
— Они даже из арбалета выстрелить не сумели толком, — насмешливо сказал Питер. — Так что…
— Можно подумать, ты сможешь, — сказал Аслан.
— Да чего там мочь, — с ещё большей заносчивостью произнёс Питер. — Положил, покрутил, прицелился…
Погоня, конечно, была более чем возможна. То, что участники этого дикого судилища не смогли оказать внятного сопротивления, следовало списать на эффект неожиданности и на впечатление, которое, по-видимому, производили «Фуксия» и «Сельдь» на неподготовленного зрителя.
— Там было восемь вооружённых, — сказал Аслан. — Из них как минимум двое с арбалетами, и один даже успел перезарядиться — за десять секунд. И наверху ещё торчали. Так что…
Прелати выпрямилась.
— Всё. Завтра смени повязку. Мазь я тебе оставлю.
— Да не надо, — беззаботно сказала девушка и пошевелила под тканью пальцами ног. — Оно само скоро заживёт.
— Как знаешь, — холодно сказала Прелати и отсела подальше от Лии на сиденье под верхней койкой напротив той, где пряталась Майя.
— А вы кто такие? — спросила Лия у Жака. Жак раскрыл рот, но его опередил Питер.
— Мы беглые, — сказал он. — Из столицы.
Получилось очень многозначительно.
— Ээээ… — сказал Жак. Если у него и было особое мнение, то он с ним явно опоздал.
— Вы из Лютеции, — сказала девушка восхищённо. — Как там принцесса? Вышла уже замуж за этого хрыча?
Питер и Жак переглянулись.
— За какого хрыча?
— Ну, за этого… — Лия пощелкала пальцами. — Лорда-протектора. Как его?
— Оливера, — сказал Аслан из кабины.
— Да! — воскликнула ведьма. — За него. Вышла или нет?
— Нет, она скоро выйдет замуж за другого. За военного.
— Молодой? — обрадовалась Лия.
— Вполне, — сказал Питер и почувствовал непонятное недовольство.
— Ну хорошо, что молодой, — заключила девушка. — А то за старичка замуж — бррр.
Прелати, взявшаяся было за вязание, сломала спицу и, неразборчиво ругаясь, начала рыться в своём обширном сундучке в поисках новой. Майя высунулась на секунду, поглядела на ведьму и спряталась обратно. Жак кашлянул выразительно, но ненатурально, и сразу же после этого у него действительно запершило в горле, и он начал сдавленно перхать, пытаясь его прочистить. Аслану, которому надоело пялиться в тоннель, обернулся и оглядел внезапно завозившийся экипаж; только Лия Гаран, укрытая одеялом, сидела невинно, благовоспитанно сложив руки на коленях.
Питер подсел к эвакуатору, тоже уставился вперёд.
— У меня вопрос, — сказал он тихо.
— Валяй, — сказал Аслан.
— Что с ней делать?
Аслан покосился на друга.
— Знаешь, — помедлив, сказал он проникновенно, — я всё понимаю. Тебе уже много лет, пора задумываться о семье, о детях, но я бы на твоём месте всё-таки подождал. Понимаешь, мне кажется, она немножко не готова идти за тебя замуж. Вы слишком мало друг друга знаете.
Питер несколько секунд смотрел на него молча, но Аслан сохранял предельную серьёзность.