Долина

И сразу стало легче.

Но от переулка сразу не ушёл. Хорошо здесь стоялось. И площадь отлично просматривалась полностью.

Лучше бы не просматривалась. Всадник, рядом с которым я встал, отвернулся к переулку. А я как раз наблюдал за площадью… Ну нет, конечно. Сначала выискал леди Юлиану, а уж потом оглядел площадь. Что-то мелькнуло перед глазами. Вроде как дрогнуло что-то. Забеспокоившись, я уже последовательно обшарил глазами пространство площади. Но везде было тихо и спокойно. На всякий случай я шёпотом предупредил Всадника, что ухожу. Он кивнул и встал лицом к площади. Я же пошёл к фонтану, насторожённо присматриваясь к фигуркам у бассейна.

Неясное движение наверху фонтана я успел уловить и застыл в нерешительности: поднимать ли тревогу? Или подождать и узнать, что происходит? Но фонтан передо мной как на ладони. До рези в глазах вглядываясь в него, я сделал ещё несколько шагов к бассейну. И вновь замер. Кольца скульптуры, между которыми лилась вода, явственно дрогнули. С бешено заколотившимся сердцем я медленно потащил из ножен меч. Гигантские кольца слегка раскрутились. Над бассейном поднялась треугольная голова.

Чародеи обнадёжили, что ничего не случится! Вот Это — по их мнению, ничего?!

Ледяной взгляд узких змеиных глаз словно пригвоздил меня к брусчатке площади. Осталось буквально чуть-чуть — и я вытащу оружие. Но… До того как я добегу до чудовища, что оно успеет натворить?..

Змей вдруг зевнул, явив на свет длинные клычища, и снова спрятал под кольца голову. И снова — каменный покой всего лишь скульптуры…

Меня облило холодным потом. Неужели это всё, и Всадникам, спящим у бассейна, ничего не грозит?.. Меч я всё-таки довытащил из ножен.

Пытаясь сделать вид, словно ничего не произошло, я направился к следующему караульному, держа в поле зрения площадь — в основном её центр, фонтан. Надо бы положиться на слова оборотней и леди Юлианы, что ничего уже в городе не случится. Но я уже не мог не оставаться настороже: так потрясло меня открытие, что скульптура фонтана — живой змей…

Этот караульный, Хедвиг, сторожил выход из "нашего" переулка. Именно там располагалась дверь, из которой мы выскакивали как ошпаренные. Хедвиг змея не видел. Однако, кажется, и его что-то встревожило. Я подошёл к нему, когда он, прищурясь, неподвижно вперился в переулок и даже вздрогнул, услышав меня.

— Что?

— Мне кажется, я слышу шаги.

— Где?

— Не знаю. Пару раз видел что-то белое, но…

Прикинув, я сообразил, что может быть белым.

— Трупоеды. Они на живых не нападают.

— Думаете, они?

— Думаю. Шаг похож. — Да, именно так. Я тоже расслышал лёгкий, мелкий шажок и сразу соотнёс с тем существом, которое уже видел на мёртвых подземных змеях.

— Значит, не опасны. — Он произнёс фразу полувопросительно, но ответа явно не ждал. И меч в руке так и остался. Как и мой.

— Сейчас я тебя сменю. Не забудь на всякий случай рассказать сменщику о трупоедах. Или, может, сюда поставить двоих?

Хедвиг серьёзно ответил:

— Лучше пусть двое. Одно дело — сражаться с врагом… Другое — стоять здесь.

— Ладно, иди сам разбуди Снорри и Арама. Я подожду.

Хедвиг не стал скрывать облегчения, уходя. Я же остался на его посту, по-прежнему прислушиваясь к лёгкому топотку трупоедов. Они как будто перебегали по моему позвоночнику холодными лапками, и я сочувствовал и Хедвигу, которому пришлось в одиночку гадать, что за твари появились здесь, и следующим двум Всадникам, которые встанут на этом беспокойном месте.

Но они уже подошли. Я показал, где, примерно, находятся трупоеды. Они без вопросов вытащили оружие. Да, здесь всё же удобнее нести караул именно двоим.

Догорала третья лучина. Ещё одна смена караула — и начну будить всех.

Я дошёл до фонтана, но повернуться к нему спиной, чтобы сесть, не смог. Знать, что позади чудовище — и живое… Расположившись так, чтобы находиться в стороне, откуда видел спрятавшуюся голову гигантского змея, стерегущего воду, я сел прямо на плиты, глядя, как догорает последняя "палочка времени".

Сна — ни в одном глазу. Не люблю таких "ночей". Ожидание не в моей натуре. Если бы пришлось драться, пока мои люди спят, я бы легче воспринял течение времени. Но, вынужденно бездействуя… Правда, у этой "ночи" есть один плюс. Юлиана. Я ещё не смел надеяться на изменения в моей жизни, но, тем не менее… Что-то будто приоткрылось в моём известном до мелочей, привычном воинском пути. Как будто была только одна, закрытая со всех сторон дорога, которая вела только в одном направлении, и вдруг появились какие-то ответвления. И мне это нравилось. Хоть и настораживало своей новизной. Появилась смутная надежда на что-то…

Леди Юлиану будить не пришлось. Она поднялась сама, плащ сполз с её плеч, и она снова натянула его, сжав плечи, будто продрогнув. Следом, точно только и ждали команды, зашевелились оборотни — впрочем, буду звать их чародеями. Спросить — не спросить о змее? Что скажут, когда я покажу, что за чудовище они проворонили? Вообще-то, ответ нетрудно представить: но ведь змей не опасен!

Вздохнув, я увидел, как на меня смотрят два Всадника от бассейна. Я поднял догорающую лучину, и они начали будить остальных.

28.

Эрик.

— Король Велимир? — озадаченно сдвинула брови Нинния.

— Именно, — сказал Эрик. — А теперь присядь и выслушай. Ползуны убивают всё живое — это ты знаешь. До того как ты очнулась, они убили двоих — в таких же одеждах, как у тебя. Только не кричи.

Нинния побелела и примостилась на край диванчика, почти под бочок варвара — инстинктивно чувствуя в нём защиту. Отсюда, поглядывая на два трупа, замаскированные от крови цветастым одеянием, она чувствовала себя в безопасности.

— А почему их убили? — дрожащим голоском спросила она.

— Велимир не хотел пить их кровь.

Это объяснение, как ни странно, взвинтило девицу. Она вскочила, уперлась кулачками в крепкие бёдра и почти закричала на мальчишку:

— Если стоял выбор — пить кровь или оставить жизнь двоим!..

Эрик слетел с дивана и железной дланью запечатал ей рот, сграбастав за тунику другой рукой. Потом развернул к трупу юноши, не отнимая ладони от её рта:

— Видишь лужу? Это его кровь. Попробуй испить её. Тебе даже не придётся прокусывать ему шею. Иди же. Ну! Она же чистая. Только что натекла.

Он и правда чуть приспустил её. И Нинния сделала несколько шагов к трупу в кровавом озерце, не замечая, что ладонь варвара всё ещё на её губах. Вспомнила, замотала головой, обернувшись к Эрику.

— Не будешь кричать?

И освободил девицу. Хотя Велимир, стоявший настороже, считал, что отпустил её Эрик зря: она немедленно подбежала к мёртвому юноше и откинула "рясу". Пронзительный вопль, исторгнутый из её губ, зазвенел в их ушах.

На этот раз варвар не успел перехватить девицу, чтобы помешать ей орать.

На испуганный женский вопль распахнулись двери — в покои ворвались темнокожие стражники. Правда, ничего особенного они не обнаружили: варвар и принц благочинно сидели на диване у стены, и только девица верещала посреди большой комнаты. Впрочем, при виде стражников верещать она прекратила. Молчком-тишком попятилась к диванчику и снова уселась рядышком с пленниками.

Темнокожая стража недовольно оглядела виновников беспокойства и удалилась.

Варвар и мальчишка переглянулись.

— Связать и заткнуть рот, — деловито сказал Велимир.

— Согласен, — хмуро отозвался Эрик и принялся вытаскивать из чехла на скамье витой шнур, наматывая его на локоть.

— Не надо, — вздохнула Нинния и прильнула к нему. — Я всё время буду рядом с тобой. С тобой ведь ничего страшного не увижу. Значит — кричать не буду.

Несколько изумлённый её логикой, варвар хмыкнул, а потом издал совершенно неразборчивый, странный звук. Нагнувшийся к нему, Велимир покраснел: девица засунула руку под шкуру варвара и поглаживала его живот.

— Не далее как сегодня я узнал, что вся моя семья погибла, — спокойно сказал варвар. — И почему-то каждого, кто попробует меня сейчас приласкать таким вот образом, мне очень сильно хочется немедленно вздёрнуть на дыбу.