Древесная магия партикуляристов

   Все эпиграфы за авторством Томаса Марофилла - на самом деле прямые или измененные цитаты из трудов Н. Макиавелли (в основном, из трактата "Государь"). Надеюсь, великий флорентиец на меня за это не обидится.

   Неолитические постройки: В нашем мире лучшим примером таких построек служит знаменитый Стоунхендж

   Вагант - в средние века бродячие поэты или музыканты, позднее - студенты.

   Борха - пожалуй, следует дать краткое пояснение, ибо слишком уж длинная получается цепочка ассоциаций. Борха - фамилия, которую носил род Борджиа. В переводе означает "Лохматый" (это особенно понятно, так как отец Юлии - лесник). Род Борджиа был знаменит тем, что породил нескольких римских пап и огромное количество феерических злодеев обоего пола, причем одно другого не исключало. Наиболее ярким представителем этого рода, которым глубоко восхищался Макиавелли и на которого постоянно ссылался в своем "Государе", был Цезарь Борджиа. Цезарь, в свою очередь, напоминает нам о Гае Юлии Цезаре. Именно отсюда и возникло сочетание Юлий Гай.

Древесная магия партикуляристов.Часть 2. Служение Матиаса Бартока

Часть II. Служение Матиаса Бартока

Глава 23. Безответная любовь принцессы Фионы

  У каждого человека своя истина, Матиас. И своя ложь. А граница между ними изменяется каждую прожитую секунду...

  Из наставлений К. Аустаушена

   Сонно-поэтическую тишину королевской спальни заливал серебряный свет лукаво заглянувшей в окно луны. Его Величество Антуан Двадцать Восьмой отнюдь не намеревался просто мирно любоваться красотою осенней ночи: отнюдь нет. Его Величество скакал по кровати и время от времени обстреливал подушками своего нового телохранителя Матиаса Бартока. Матиас Барток сидел у двери в позе ПИП и обращал внимание на обстрел подушками не более, чем на комариные укусы. Через какое-то время Его Величеству это надоело и он соизволил обратиться к Матиасу с вопросом:

   -Ну и чего ты торчишь тут, как каменный?

   -Потому что мне так удобнее, - ответил Матиас.

   Подумав, Его Величество сел на край кровати и, болтая босыми ногами, спросил:

   -Слушай, вот мне сказали, что ты Марофиллов ненавидишь... верно?

   Матиас кивнул.

   -А вот меня ты не ненавидишь?

   -За что?

   -Ну... как... это ж мой отец все гонения на Древесных Магов вел и все такое...

   -Он был королем, - пожал плечами Матиас. - К королям применяется совершенно другой счет, ваше величество.

   Антуан ни на шутку заинтересовался.

   -А я думал, что это все равно... что перед местью все равны... и потом, разве у вас там в горах, откуда ты родом, есть уважение перед королем?..

   -Король поставлен богами, - авторитетно ответствовал Матиас. - Так меня учили. Не наше дело - судить, что королям позволено, а что нет. Но древесные маги говорили по-другому, - подумав, добавил он.

   -Как? - жадно спросил мальчик.

   Матиас прикрыл глаза, вспоминая, и заговорил, почти дословно повторяя слова своего наставника Колина Аустаушена:

   -В нашей общине считали, что возделанной землей нужно управлять. Даже у леса есть хозяева, а уж обработанная земля нуждается в твердой руке. Так сложилось, что управителем стало государство. Глава государства - это король или император. Он уже не просто человек, а немного иное, сродни магу. Поэтому и к преступлениям короля надо предъявлять счет, считаясь с моралью больших чисел.

   -Вот как? - Антуан спрыгнул с кровати, подошел к Матиасу и присел прямо напротив него на холодный пол, копируя позу телохранителя.

   -Да.

   -А после каких преступлений и королю можно мстить?

   -После государственной измены, - Матиасу не пришлось много времени раздумывать над ответом. - Если король ставит свою сиюминутную прихоть выше интересов государства. Если он уничтожает свой же народ. Вот что говорил по этому поводу мой учитель.

   -Очень интересно говорил, - одобрил Антуан. - Куда интереснее, чем мои гувернеры. Скажи, а он жив еще? Я могу с ним побеседовать?

   -Нет, Ваше Величество, - ответил Матиас. - Он был древесным магом. А вся община погибла. Я остался последним.

   Антуан замер, замолчал, закусил губу - с некоторым опозданием, вполне простительным для его возраста, он сообразил, по какой причине все члены общины Матиаса покинули сей мир. Однако кое-какие уроки королевского стыда и бесстыдства уже были в него вколочены, поэтому Его Величество не так просто свернул бы с намеченной им тропинки больших и маленьких вопросов, если бы кое-что не произошло. Мальчик услышал скрип, а в следующую секунду портьера, которая прикрывала потайной ход в королевскую спальню (общеизвестно, что королевских спален не бывает без потайного хода) пошевелилась, отодвинулась, и...

   Антуан завопил и торопливо спрятался за Матиаса. Спрятаться ему за спину не было никакой возможности, ибо древесный маг сидел спиной к двери, поэтому Король-Император всего лишь обежал его и присел на корточки, схватившись за правое колено Бартока.

   -Не бойтесь, Ваше Величество, - спокойно произнес Матиас. - Это не убийца.

   От портьеры тем времени доносилось сопение и емкие выражения, из тех, которые обыватели без особых на то основание полагают характерными скорее для портовых кварталов, чем для дворца. На самом деле нравы и тут и там примерно одинаковые, с поправкой на количество пудры.

   Наконец, визитер выпутался из тяжелого темно-вишневого бархата (эту шторину юный король ненавидел не меньше, чем она ненавидела его) и, тяжело дыша, вывалился в комнату. Собственно, не "вывалился", а "вывалилась", потому что это была невысокая и крайне аппетитная девица лет семнадцати, черноволосая и темноглазая, с невероятно белой кожей - совершенно ясно, что с детства береглась от загара самым тщательным образом. Девицу слегка прикрывал маскарадный костюм Лесной Феи. Стоит сразу сказать, что если бы какая-нибудь Лесная Фея вздумала облачиться во что-либо подобное, она не смогла бы ступить по лесу и двух шагов, не оставив большую часть своего одеяния на первом же сучке.

   После продирания по узкому потайному ходу и акробатических трюков с драпировкой этот наряд пребывал в легком беспорядке, что еще более усиливало эффект - несомненно, преднамеренный.

   -Уф, - сказала она. - Ну, здравствуйте, дражайший мой брат!

   -Здравствуйте, дражайшая сестрица, - произнес Антуан без особого удовольствия, высовываясь из-за колена Матиаса.

   -Так вот это ваш новый телохранитель! - девица подошла к Матиасу и бесцеремонно оглядела его с ног до головы. - Да, конечно, все лучше, чем то, что предоставил Регент, но... это вам Марофилл присоветовал?.. Узнаю его вкус, как же, как же!

   Матиас Барток молчал.

  -А вам какое дело? - спросил Антуан недовольно.

  -А такое, - ответила принцесса, - что у меня кончились любовники. Представляете?.. Нужно же где-то искать новых!

   -Наведайтесь на конюшню, - хмуро посоветовал юный король.

   -Фу, конюхи - это уже не модно! - наморщила принцесса нос. - Прошлый век, право слово!

   -Кто говорил о конюхах?

   Принцесса с интересом покосилась на Антуана.

   -Для вашего возраста шутка не так уж и плоха. Ну, если не король, то уж придворный из вас получится отменный, Ваше Величество, - весело сказала она. - Ладно, давайте-давайте, не жмотьтесь! Что вам, жалко, что ли?.. Я же у вас телохранителя не навсегда забираю! Даже не на час. Полагаю, мне хватит... - еще один оценивающий взгляд на Матиаса, - да, четверти часа. Вполне достаточно. Тем более, - она принялась загибать пальцы, - у меня еще на очереди дворцовый пекарь и этот самый... забыла, как зовут. Шут новый, одним словом.

   -У вас сегодня День Рождения, сестрица, - сказал Антуан с желчью, которую трудно было бы предположить у восьмилетнего ребенка, если только он не вырос во дворце. - Разве вам не нужно быть с гостями?