Страница 42 из 84
Нельзя, нельзя нарушать закон разведки! Но у меня вдруг в голове возникли слова великого писателя о том, что красота спасёт мир, а я, стало быть, эту красоту сейчас… «Собственно говоря, а почему её обязательно надо ликвидировать? Она оказалась здесь случайно, денег дали и привезли на утеху нашему Мише! Пусть живёт, куколка! — подумал я про себя, а вслух по-русски сказал, — не бойся дурочка! Рот заклею сейчас, чтобы не орала, когда уйду, да руки свяжу! — не обратив даже внимания, что девушка после этих моих слов вроде немного успокоилась.
Сила женского обаяния отвлекла меня, боевого разведчика и опытного спецназовца, от такого, казалось бы, простого вывода, который я обязан был сделать как мудрёный житейским опытом человек, но, увы…провела меня девица, да честно говоря, мне не хотелось ей причинять боль, а тем паче лишать жизни.
Всё началось в тот момент, когда я наклонился к пленнице, и собирался ножом отрезать кусок пластыря, дабы заклеить им рот девушки. Что началось? Да самая настоящая фантасмагория, о которой я с неким сожалением вспоминал потом даже с неким сожалением, ибо забыть такой, пусть и минутный, эпизод, думаю, со мной согласятся все, просто невозможно.
Итак, как только я наклонился к девушке, она вдруг крепко обвила мою шею руками и стала целовать меня прямо в губы, долгим и страстным поцелуем. Я был естественно ошарашен таким поворотом, а посему инстинктивно выпрямился, ибо абсолютно не ожидал столь необычных действий со стороны пленницы. Она же, не взирая ни на что, продолжала меня целовать, причём это делало настолько нежно, ласково и умело, что у меня не нашлось сил, но даже скажу точнее, что не нашлось желания прервать её столь необычные и вместе с тем обескураживающие действия. Я почувствовал неожиданно на своих губах исходящий от девушки вкус шампанского, клубники, вишни, персика, чего-то ещё необыкновенного и нежнейших аромат дорогих французских духов. Эта какофония вкуса и запаха одурманивала и обволакивала меня, она вскружила мне голову и погнала прочь всякие прочие мысли, кроме одних…
Я думаю, меня можно понять, ведь человеку во все времена свойственно оставаться человеком, а мужчине оставаться мужчиной. Вот так и произошло со мной. Я невольно, чисто подсознательно, обнял одной рукой девушку за тонкую талию и прижал к себе, хотя она и без того льнула ко мне. Сквозь комбинезон мне передавался жар прекрасного тела пленницы, я чувствовал упругость её груди и шелковистость нежной янтарной кожи. Тело красавицы затрепетало в моих объятиях, и я ответил на её страстный поцелуй. Моё сердце так сильно колотилось, что, казалось, вот-вот ещё секунда, и оно вырвется из груди наружу. Белокурая пленница сделала несколько шагов назад. Она тянула меня к кровати, и я, не в силах противостоять её напору, последовал за ней. Оставались буквально секунды до того мгновения, как мы уже были готовы рухнуть с ней на мягкое и тёплое ложе постели. Руки девушки стали расстёгивать молнию и пуговицы на моей одежде. Я вёл себя словно сумасшедший, в моей голове даже промелькнула мысль: «А может и впрямь всё бросить к чёртовой бабушке, да предаться любовным утехам!? Ведь такая красавица, потом всю жизнь буду жалеть, если упущу момент!» Ещё миг и я, но…
Я очнулся словно от наркотического сна. Когда же рука девушки, скользнув вниз, как бы случайно оказалась на рукоятке пистолета, который был вставлен сзади за пояс, в моей голове вдруг наступило полное прояснение. В принципе это и спасло меня и моих ребят от неминуемой гибели. Я ведь не знал, что красавица, завладев оружием, не задумываясь ни на секунду, застрелила бы меня, как застрелила год назад одного парня из его же пистолета. Случай тот произошёл, когда Камила поздно возвращалась домой, и на неё напал грабитель, который вздумал не только отобрать у неё кошелёк, но и удовлетворить свою похоть. Девушка не стала сопротивляться или звать на помощь полицию. Она отдала бандиту деньги, и не стала сопротивляться, когда тот сделал попытку повалить её на землю, дабы овладеть силой. Камила просто обняла насильника, крепко к нему прижалась и стала обнимать, ласкать и целовать бандита. А целовать она умела мастерски — это я испытал на себе. В конечном итоге Камила завладела оружием насильника. Последствия для грабителя были весьма плачевны. Только мне ничего не известно было про тот случай, да и откуда я мог узнать про него? Эх, если бы знать?! Если бы знать, что ожидает нас в будущем, скольких ошибок можно было бы избежать! Тем не менее, на одну из уловок хитрой и коварной Камилы Рассел, умной и талантливой разведчицы, я чуть было не попался. Нет ничего более сильного в мире, чем женская красота и обаяние, замешанное на природном желании мужчины обладать красивой женщиной.
Отрезвление наступило мгновенно. Камила уже лежала на постели, продолжая обнимать меня, ласкать и целовать, не отрывая своих губ от моих. Когда же девушка уже намеревалась, видимо, завладеть пистолетом, дабы всадить мне пулю в живот, я не стал наваливаться на неё, что следовало бы сделать в обычной обстановке, а опёрся на обе руки и, оторвавшись от красавицы, чуть приподнялся и заглянул ей в глаза. Камила что-то заподозрила, вернее она поняла, что я догадался про её хитрость, а посему зашептала мне на самое ухо, обдавая жарким своим дыханием: «Ты хочешь меня привязать? Ну, привяжи, распни меня, давай, давай! Возьми, возьми меня! Я люблю, когда меня истязают!» Она стала волноваться, что её прекрасный план начинает терпеть фиаско, а посему постаралась приложить все свои силы, всё своё женской обаяние, но не упустить меня из-под действия своих чар.
— Эх, дорогая ты моя! Я бы тебя взял! Я бы тебя так взял, да не один раз, чтобы небо тебе показалось всё в алмазах! — Подумал я про себя. Мне не оставалось ничего другого, как опутать руки девушки пластырем, заклеить ей рот и пойти догонять своих ребят.
Уходя из спальни, я последний раз взглянул на шикарную блондинку, лежавшую на кровати со связанными руками, укрыл её простынёй и сказал на прощанье по-русски: «В другом месте мы могли бы с тобой провести прекрасную ночь! Ты шикарная бестия! Ведьма! Только номер твой не прошёл! Живи долго! Постарайся больше не попадать в такие истории». Хлопнув дверью, я вышел из комнаты, не зная и даже не предполагая, что встреча эта будет для нас не последней.
Ребят я догнал уже в здании основного коттеджа. Они как раз начали спускаться вниз в подвал, где находилась лаборатория, и куда их провожал сам «Разработчик».
— Командир! Что это ты так рано? Мы тебя специально с девицей оставили наедине, — спросил меня на самое ухо Димыч. — Ну, как она?
— Прекрати Дима! Взрослый человек и такие пошлости своему командиру! Я потом всё расскажу, но девка хороша во всех отношениях, я так предполагаю! Понял? Её бы к нам, в разведку! Мужиков бы навербовала уйму, причём в самых разных государственных учреждениях и сферах деятельности, — точно также прошептал я Димке в ответ.
Секретная лаборатория
Цель нашего прибытия находилась в подвальном помещении основного коттеджа. Михаил Борисович, поднятый нами несколько минут назад из постели и ещё не пришедший в себя от внезапного появления соотечественников, отомкнул своим ключом массивную железную дверь, предварительно набрав цифровой шифр на электронном замке. Мы отворили её, тяжёлую и массивную, но неестественно легко заскользившую на петлях. Внутри лаборатории было чисто и свежо. Тихо жужжали кондиционеры и работали какие-то непонятные приборы. Первым вошёл «Разработчик», за ним тут же прапорщик и я. Алёшка остался в коридоре для охраны.
— Записи, лабораторный журнал, дискеты быстро на стол, — приказал я Тупину. Тот, услышав мои слова, моментально кинулся к несгораемому шкафу, вмонтированному в стену и замаскированному под обычный камень, открыл его, достал оттуда два лазерных диска и протянул их мне.
— И это всё? — удивлённо спросил я его
— Да! ― кивнул тот в ответ и вытянулся по стойке смирно, преданно глядя мне в глаза. Он, по-видимому, считал, что такое его поведение должно понравиться и делал всё, дабы претворить свою идею в жизнь. А идея та была проста и незамысловата — жить!