Последний грех

Парик и женская одежда были уже никчему. Небрежно впихнув все в пакет, он завязал узел и кинул его в урну. «Вот и все. Осталось собрать сумку и купить билет. Шереметьево, самолет, Нью-Йорк. Там все будет иначе. Помощник Шерифа обещал поддержку, если я явлюсь. Я явлюсь. Ничего другого больше не остается».

Американская Фемида представлялась гуманнее местной. И не без оснований. Серийные убийства обещали в России пожизненное заключение, в Штатах жертвой был он. Приемыш просто защищался и… немного перестарался. Кто кинет в него камень?! Вот и присяжные, нет. Они поверят приемышу. И ему тоже надо в это верить.

Макс вытащил из сумки российский паспорт, развернул оборот. «Видишь, Ричард — ты возражал напрасно. — Макс возвел глаза к верху. — Он мне больше не нужен, Совсем не нужен». Перехватив страницы руками, резко рванул их на себя. Паспорт беззвучно разделился на половинки, из одной отделилась страница с фото…

Но видеть Ричард уже не мог. Он вообще ничего не мог, потому, что был мертв. Но мертвым мог оказаться и он — приемыш, вздумавший поиграть в свободу. Кому-то из них должно было повезти больше.

Разговор Макс завел издалека. За ужином. За столом Ричард почти всегда был спокоен.

— Рич, я прочел в Интернете, что человек, родившийся в России, пожизненно является ее гражданином.

— И что с того?

— Я вот и подумал, а не получить ли мне русский паспорт?!

Фоссет перестал жевать, отложил вилку и медленно перевел взгляд.

— Ты в своем уме? — Его нижняя губа, как у паралитика, дернулась, а глаза стали наполняться гневом. — Тебе что, наскучила нормальная жизнь? Надоела Америка?

— Нет, конечно. Я просто подумал, что мне не помешает их паспорт. В конце концов, когда-нибудь я хочу туда съездить.

— Что ты такое говоришь? Послушай, что ты несешь — мне не помешает их паспорт. Да о какой России ты вообще можешь говорить?! Тебя там едва не убили и, если бы не я, неизвестно, чем бы все закончилось.

Ричард покраснел, встал и сумбурно прошелся по столовой. Расходясь, наклонился и крикнул Максу в лицо.

— Ты — полное дерьмо! Слышишь?! Полное! И твоя Россия — тоже. Давай, валяй! Там, как раз место такому дерьму, как ты!

Макс, опустив голову, молчал. Возражения сейчас лучше было оставить при себе.

— Па, я все понял. Давай закроем эту тему.

— Нет, ты ничего не понял! Думаешь, я не знаю?! Ты прощупываешь меня. Смотришь, как я отреагирую. Так вот знай, если ты сбежишь в эту дерьмовую Россию, я не приму тебя обратно! Никогда!

Макс отложил вилку. Аппетит окончательно пропал. Он поднялся и молча пошел из столовой. В спину полетели упреки.

— Я вытащил тебя из задницы, дал тебе кров и образование, а ты платишь мне черной неблагодарностью. Как там у вас, у русских: сколько волка не корми, все равно в лес смотрит. Так получается?!

Вместо ответа Макс хлопнул дверью. В комнате, упал на кровать и одел наушники. Рок мог заглушить кого угодно. Даже Ричарда.

В последние годы их отношения изменились. Стали не то, чтобы лучше, но…. Ричард просто потерял к нему интерес. Разочаровавшись, что приемыш вырос так быстро, предпочитал быть не любовником, но тираном. Домашним тираном. Он придирался к каждому слову, действию и даже внешнему виду. Хотя вид был вполне зауряден. Стараясь не давать повода, Макс избегал отца. Привет — как дела — пока. Вот и все. Впрочем, замкнутость раздражала Фоссета тоже. За ужином он любил повторять, что сын совсем не ценит его усилия и заботу. Сын отмалчивался, чем невольно подтверждал его упреки. И вот новый удар: волчонок решился вернуться в лес, а русский паспорт, как пропуск в него. Ну что ж, придется выбить из него эту дурь, и если понадобится, то вместе с мозгами. Оставшись один, Ричард сжал кулаки и треснул по столу. Тарелка полетела на пол, осколки вместе с едой — в стороны.

Но от паспорта приемыш все же не отказался. Разыскав в Сети юридическую фирму, Макс позвонил по указанному номеру. Приветливый женский голос поинтересовался, какое отношение претендент имеет к России.

— Я родился там. Меня усыновила американская семья.

— Отлично. Есть ли у вас какие-либо документы, подтверждающие факт рождения в России.

— Даже не знаю. Какие документы вам нужны?

— Свидетельство о рождении, например.

— Мне нужно спросить у родителей.

— Документы значительно облегчат процесс оформления.

— Спасибо. Я перезвоню позже.

Спрашивать Ричарда, где его свидетельство о рождении и существует ли оно вообще, не имело смысла. Макс был не так глуп, чтобы дважды наступать на те же грабли. Вопрос можно было решить самому. Дождавшись момента, он залез в сейф и отыскал все, что было нужно. Документы лежали на нижней полке. Помимо свидетельства о рождении, там имелись и документы об усыновлении. Отсканировав их, Макс положил обратно копии, а оригиналы послал в Вашингтон. В юридическую фирму. Риск был велик, но другого пути все равно не было.

Ответ пришел через два месяца. Адвокатская контора была рада сообщить, что паспорт на имя Ковалева Максима Владимировича ждал своего обладателя в российском посольстве. Нужно было только приехать и лично получить документ. Макс был почти счастлив.

Процедура получения немного разочаровала. Адвокат проводил его до дверей посольства и, грустно улыбнувшись, развел руками.

— Дальше вы сами.

В холле его уже ждал полноватый клерк с глубокими залысинами и, свисавшими, как у бульдога, щеками. Мужчина смотрел на него пристальным взглядом и молчал. В воздухе повисла неловкая пауза. Макс произнес по-русски.

— Драсьте.

Клерк кивнул, будто только этого и ждал, и предложил пройти за ним. В небольшом кабинете, он достал несколько листов и протянул их Максу.

— Распишитесь.

Дождавшись, положил на стол паспорт и сухо произнес.

— Поздравляю, Максим Владимирович, теперь вы полноправный гражданин России.

— Спасибо.

Макс хотел спросить что-то еще, но клерк уже собирал бумаги. Он подошел к двери, распахнул ее и вопросительно посмотрел на Макса.

Что-то еще?!

— Да… хотя, нет.

Клерк удовлетворено кивнул.

— Пойдемте, я провожу вас.

Из посольства Макс отправился в аэропорт. Трехчасовой перелет, рейсовый автобус, родной квартал. Ричард встретил дежурным вопросом.

— Как дела?

— Спасибо — все в порядке.

— Как прошел семинар?

— Нормально.

— Твое выступление заметили?

— Думаю, да.

— О чем оно было?

— Средневековая Англия. Правление Эдуарда Второго.

— Не слышал о таком.

— О, это было давно.

Для формальности, спросив еще о погоде, Ричард отправился к себе в комнату. Макс проводил его взглядом: «Кажется, пронесло».

Буря разразилась через две недели. Ричард искал потерянный ежедневник, а нашел русский паспорт. Он даже не сразу понял, что это — бардовая книжица с двуглавым орлом. Но озарение пришло быстро. Рассудок наполнил гневом каждую клеточку. Фоссет покраснел и вдарил кулаком о стену: «С тобой, сукин сын, будет еще хуже!»

Для успокоения Ричарду нужно было выпить. Вытащив из шкафа бурбон, он открутил крышку и стал пить прямо из бутылки. Алкоголь жег горло, но ему было плевать. Усевшись у входа, включил бейсбол и уже маленькими глотками вливал в себя пойло. Приемыш должен был скоро вернуться.

Когда Макс вошел в дом, бутылка была почти пуста. Заметив его, Ричард переменился в лице.

— Кого я вижу? — Фоссет встал и картинно расставил руки. — Русский мальчик вернулся к своему папочке.

В нос ударил запах перегара.

— Ну что — результаты семинара уже пришли?

Вопрос был с подтекстом. С каким — понять сразу было сложно. Ричард был пьян и мог просто провоцировать ссору.

— Нет. — Макс сглотнул ком. — Мне еще ничего не говорили в деканате.

— А когда скажут?!

— Не знаю.

— Скажи мне, — глаза у Фоссета блеснули, как у лиса, собравшегося сожрать цыпленка, — ты точно там был?! В Вашингтоне?