Зульфагар. Меч халифа

— Ты как?.. — спросил он, имея наконец возможность подмигнуть своему подопечному. — Я тебя не очень?..

Слушатель академии повел головой, будто ему до сих пор жал воротник, за который его тряс оперативник.

— Не очень, — усмехнулся он. — Но знаете, я ведь по-настоящему испугался, когда вы меня схватили…

Мрачный Подлипаев вдруг стал мрачным еще больше.

— Знаешь, Сань, что я тебе скажу… Только не подумай, что это я вдруг заделался ментором, это не для меня… Тебе сейчас нужно определиться в главном: кем ты хочешь быть. Если опером, поверь, ты себя сегодня классно показал, ты прирожденный опер. Такой спектакль разыграть… Класс! Но только, Сань, имей в виду, у опера никакой личной жизни. И засветиться очень даже просто… Или же ты можешь пойти по аналитической линии. Тогда будешь всю жизнь копаться в официальных бумажках, о которых только что рассказывал этому козлу. Но и тогда будешь делать свое дело… Определиться надо, Саня!.. Ты уж извини, что так коряво говорю — я ведь из волкодавов, мне говорить как-то сложно, знаешь ли…

— Я буду опером, — твердо сказал Карандышев. — Мне понравилось.

— Дай бог, чтобы потом не разонравилось… — вполголоса произнес Владимир.

Машина подъезжала к железнодорожному переезду. Когда-то, при советской власти, когда через Моздок следовали поезда в Дагестан и далее в Азербайджан, здесь лежали две колеи. Потом, когда заварилась чеченская каша, нужда в подобной роскоши отпала. И тогда рельсы второго полотна разобрали и перебросили их на ветку, которую срочно строили — напрямую от Астрахани на Кизляр, вдоль Каспия.

Впрочем, ехавшим в машине было не до рельсов. Они думали о тех, кто остался в «Джимаре».

А там уже все успокоилось. Компания во главе с Кузьмичом продолжала гулеж. На проведение данной операции им не было выделено ни копейки, угощались за свои. Однако по местным ценам это можно было себе позволить…

Между тем Мент еще чуть для приличия посидев, начал собираться. Он вышел из кафе, огляделся — нужно было срочно поймать машину…

В его чуть захмелевшую голову — сам он пил не так уж много, больше подливал солдату, да только совсем уж не употреблять было невозможно — вдруг пришла в голову шальная мысль. А вдруг все это и в самом деле подстава?.. Это невероятно, но вдруг!..

Как это проверить?..

Азбука разведчика: не садись в первое такси!.. Если его и в самом деле пасут, первая же машина, в которую он попытается сесть, должна быть оперативная, которая повезет его, куда он только он скажет! Провериться надо, провериться!..

Он решительно направился к «таблетке», обшарпанному фургончику УАЗ-452, на котором приехала компания, гулявшая на веранде за соседним столиком.

— Слышь, зёма, — сунулся к водителю Мент. — Подвези до работы… Заплачу…

Если это все подстроено, боец-водитель с радостью ухватится за подобное предложение, чтобы выяснить, куда поедет объект.

— Не могу, — с откровенным сожалением отказал солдат. — Сказали ждать.

— Заплачу! — полез в карман соглядатай.

— Не могу, — уже не с сожалением, а с откровенной тоской повторил водитель.

Так играть невозможно, — подумал Мент. Значит, все это не спектакль! Значит, и в самом деле нужно спешить!

Он, как и положено, пропустил несколько машин, которые проезжали мимо. Некоторые из них специально притормаживали, надеясь подзаработать, но только Мент их игнорировал. Махнул рукой той, которая пыталась проскочить мимо на скорости. Она остановилась…

Знал бы шпион, что ни одна машина не была заряжена на него! Просто оперативники уже вычислили место, куда он мог сейчас поехать.

Он туда и поехал!

— В дачный поселок! — велел агент водителю.

— Но я не туда… — начал тот набивать цену.

— Плачу!

…В своем домике он развернул и включил рацию. Главное, рассуждал Мент, быть в эфире как можно меньше, чтобы не засекли. Он знал, что где-то там, в Чечне, на его волну ориентирован приемник, который круглосуточно записывает любую информацию, которая поступает от него. Теперь осталось только коротко доложить, чтобы его не успели запеленговать…

— Он включил станцию, — сообщил «слухач».

Любой электронный аппарат с поворотом тумблера включения начинает излучать, пусть самый мизер, фон. Уловить его — не проблема для соответствующей аппаратуры.

— Вперед! — скомандовал командир группы захвата «Альфы».

…Дальнейшее произошло настолько буднично, что невозможно описать.

В домике, в котором расположился Мент, вдруг одновременно с шумом и грохотом вылетели дверь и окно. Через мгновение шпион уже лежал с заломленными за спину руками…

Серега Моисеев рванул его за волосы вверх:

— Или ты сейчас же рассказываешь мне все и тебе будет снисхождение, либо получишь у меня на полную катушку!..

В сотне километров от этих событий мерно прокручивалась кассета, готовая записать свежую информацию.

— Ну!..

Положение было безвыходное.

— Что я должен сделать? — обреченно спросил агент.

— Сразу бы так… — отпустив его волосы, проворчал Сергей. — Сейчас будешь передавать то, что мы тебе скажем. И попробуй только попытаться что-нибудь махинировать — нам-то ничего, а тебе кранты!

Закладывался фундамент такого расклада ситуации, при которой можно было начинать сложную многоходовую комбинацию с противником.

Чечня

Лагерь пленных — отряд Гайворонского

Спецназовцы после очередного долгого марш-броска отдыхали, забившись в заросли колючего кустарника. Переговаривались едва слышно, перебрасываясь короткими репликами.

— Черт, в своей стране — а укрываться приходится, будто в чужой…

— А мы и есть в чужой!

— Ну, ты же понял, что я имею в виду не политико-административное или государственное деление… Ходим, будто во вражеском государстве.

— А они, чечики, если разобраться, нашими никогда и не были. Будто волки: всегда в лес смотрели.

— Не скажи! У нас, когда я срочную служил, в части в свое время чечены служили, так я тебе скажу — толковые ребята.

— Ага, толковые… Это когда их два-три на часть. А когда их наберется больше пяти — начинают свои права качать и свои законы устанавливать… У нас их было аж одиннадцать человек, так они такое творили!..

— Ну, может, не знаю… Да вообще, на фиг они нам нужны, а, Сань? Хотят жить самостоятельно, и флаг им в руки, попутный ветер в задницу — только стену вокруг «Чечендии» трехметровую, железную дорогу в обход пустить, шоссе, нефтепровод тоже… И на полное собственное обеспечение посадить, пусть за все платят, да еще по мировым ценам!.. Через месяц сами на коленях приползут и попросятся обратно!..

— Не приползут. Их весь исламский мир поддерживает…

— Так это ж только сейчас, когда они с нами воюют… А когда будут самостоятельные, на фиг они кому нужны, чтобы их даром кормить?.. Работать-то они не желают — гордость не позволяет…

— Об этом пусть политики думают, у них головы большие…

— Ага, они надумают, мать их растак! Они там такого надумают, что нам тут долго кровушкой придется умываться!..

— Ну, тут уж кто на что учился!..

— Отставить разговоры! — пресек спор начавших было горячиться подчиненных командир, Вячеслав Борисович Гайворонский.

Он лежал и тщательно, уже в который раз, изучал карту. Он на нее уже насмотрелся так, что во сне видел… Только раньше он больше смотрел, каким путем незамеченными привести отряд сюда — теперь же пытался определить, с какой стороны удобнее подобраться непосредственно к лагерю.

…Вот он, этот чертов лагерь, который предстоит захватить. Подходы к нему имеются, и неплохие, охрана, судя по сообщениям маршрутировавшихся сюда агентов, ведет себя крайне беспечно, скорее всего, ничего о предполагаемом налете не догадывается, отряд, пусть даже ослабленный отсутствием группы Валиуллина, вполне боеспособен… Проблема только в том, чтобы захват осуществить как можно в более короткий срок, чтобы ни одна гнида не успела вызвать подмогу. Сами-то спецназовцы легко и просто смогут уйти от преследования численно хоть вдесятеро более превосходящих сил, однако в данном случае на такое рассчитывать нельзя — их руки будут связаны освобожденными пленными, ради которых и проводится эта спецоперация.