Восторг

Девина определенно дала приказ «не убивать» этим тенистым сукиным детям: Джим сражался с ними достаточное количество раз, чтобы знать, что они способны на лучшую наступательную стратегию… и дерьмо, с которым имел дело Эдриан, доказывало это.

Пора выступать.

Джим кинулся к фасаду, накинул на труп маскировку на тот маловероятный случай, если кто-нибудь потеряется и проедет по подъездной дорожке до упора, – они не найдут мертвого парня вместо дверного коврика.

А потом он покинул место, мчась в центр Колдвелла на Ангельских авиалиниях.

Именно журналистка была сейчас на виду, именно там Джим и должен находиться.

Глава 36

Насколько Эдриан мог сказать, последний приспешник показался вскоре после исчезновения Джима.

Как только ангел отчалил, казавшийся бесконечным поток геморроя от Девины иссяк… подтверждая, что нападение преследовало одну цель – удержать парня на месте.

Через десять минут от удара в голову хрустальным кинжалом, нанесенным Матиасом, сдохла последняя тень.

Эдриан повернулся и посмотрел на своего приятеля, который тяжело дышал и дымился от демонической крови, попавшей ему на плечи.

Тот искалеченный сукин сын определенно в нужный момент сообразил, в чем дело.

– Цел? – требовательно спросил Эд между тяжелыми вдохами.

Колени Матиаса подкосились, и он отдался на милость гравитации, позволяя заднице упасть на землю… но затем кровь, растекшаяся на ней, проела себе путь через его «Би-ви-ди»[132].

Мужчина соскочил с травы, словно его пнули под зад.

– Черт! Это дерьмо…

– Не три задницу рукой, идиот. Иначе измажешь всю ладонь.

Иииии вот как Матиас оказался без штанов перед Эдом.

Парень буквально разорвал ширинку черных слаксов, а плоский зад и тонкие ноги позволили случиться остальному.

– Лучше? – сухо сказал Эд, оглядываясь.

– Если не считать сильного ветра, обдувающего мои яички, то да.

Взгляд Эда вернулся к нижней части тела мужчины… и почему-то его мысли зациклились на журналистке в номере отеля накануне, на возбуждении этих двоих, которое ни к чему не привело.

Должно быть реально херово, подумал он.

Прокашлявшись, Эдриан кивнул на гараж.

– Там есть, во что переодеться.

– Это я с радостью.

Матиас наклонился, чтобы хрустальным кинжалом разрезать штанины, и вышагнул из них, оставляя прожженные останки дымиться на земле, как бросают у обочины взорванные машины.

Оглянувшись, он бросил кинжал прямо Эдриану в руки.

– Спасибо за оружие… было весело.

Затем он отвернулся и зашагал к гаражу.

Никаких вопросов. Никаких требований вроде «Какого хрена?». Лишь «Эй, хорошая вечеринка, приятель».

Эдриан побежал, догоняя его с мыслью, что Джим не ошибался насчет своего бывшего босса. Даже полуголым и в какой-то дымящейся одежде ублюдок был крепким как банковское хранилище…и такие Эду нравились.

Матиас остановился, повернув за угол.

– Похоже, к нам заглянули гости другого рода.

Действительно.

Мертвый оперативник распластался на краю леса, будто приветственный коврик, – наполовину на дороге из мелкого гравия. Кстати о плохой форме: тело лежало грудью вниз, голова свернута, взгляд мертвых глаз устремлен в небеса.

Должно быть больно.

Эд подошел к трупу и присел возле него.

– Поднимайся, а я от него избавлюсь…

– Ни за что. – Когда Эд поднял взгляд, Матиас встал рядом и посмотрел на ангела в ответ. – Те твари? Твой мир. А это, – показал он указательным пальцем на труп, – мой. Принеси мне какие-нибудь штаны, пока я раздеваю его.

Ну, надо же. Только потому, что у парня не работали яйца, не значит, что он слабак.

– И пояс захвати, – пробормотал Матиас, опустившись на колени и начав переворачивать тело как лучший на свете хищник. – У нас уже не одинаковый размер.

Эдриан был не из тех парней, которых прогоняют, особенно какой-то человек. Но бывший босс Джима заслужил уважение в том лесу, и нельзя было поспорить с тем, как он справлялся с послеигровыми останками человека, посланного убить его.

Быстро осмотрев собственность, дабы убедиться, что ничего не происходит, Эд перенесся в квартиру… почему бы и нет, учитывая внимание, которое Матиас оказывал дорогому усопшему. Проверив Пса и Эдди, которые были на месте, он взял пару кожаных брюк на случай, если дело вновь запахнет керосином, и осмотрелся в поисках чего-нибудь, что можно использовать в качестве пояса.

Вернувшись на улицу, Эдриан бросил штаны около почти голой задницы Матиаса:

– Держи.

Парень взял паузу в раздевании трупа и начал вставать на ноги. Когда он споткнулся, Эдриан протянул руку.

Матиас поднял взгляд, будто хотел послать его, но после второй неудачной попытки ухватился за протянутую руку. Эд без усилий поднял его с земли, и неуловимая тяга создала различие между тем, где был Матиас и его вертикальным положением.

Когда мужчина наклонил голову, чтобы снять с себя «Найки», Эд почувствовал острую боль в груди. Быть калекой – своеобразное проклятие. Но благодаря одной лишь силе своего духа Матиас сделал мужскую работу, даже вмешался, когда Эда могли ранить.

– Спасибо, – сказал Эдриан.

Брови Матиса дернулись… что, очевидно, было его версией «Боже мой».

– За что?

– За то, что вмешался.

– Ты бы справился, – угрюмо сказал он, натягивая на себя штаны.

Они совсем на нем болтались, и, протянув удлинительный шнур, в ответ Эдриан получил взгляд, говоривший «что, серьезно?».

– Не нашел ничего лучше.

Матиас выполнил свой долг, протягивая негнущийся черный провод сквозь петли, натягивая и пытаясь завязать узел. Затем он вернулся к работе.

– Ни в телефоне, ни в документах нет фотографий, вещей немного, оружие, струнная проволока, хороший нож… но не настолько пафосный, как ваши. – Матиас оглянулся. – Нам нужно найти его машину и увезти его отсюда ко всем чертям. Они пошлют другого, но давай уберем этот бардак прежде, чем ситуация осложнится и морг «Святого Франциска» рискнет потерять еще одно тело.

– Возьму ключи от пикапа. А пока давай затащим его в гараж.

– Заметано.

Эд направился к F-150[133], который Джим привез сюда, прежде чем погрузиться в битву между добром и злом. К тому времени, как он подкатил автомобиль, Матиас связал вместе ноги и руки оперативника и уже тащил тело к открытому входу в гараж.

Из-за прилагаемых усилий он хромал, будто по больной ноге заехали бейсбольной битой. Сломав ее пополам.

Эдриан решил помочь и взял тело. Без комментариев. Без беспокойства о пустяках.

– Боишься, что он очнется? – протянул Эдриан, кивая на тонкую медную проволоку, которой все закрепили.

– В последнее время я ничто не принимаю на веру.

***

Пикап, который подкатил Эдриан, был не новым, но в хорошем состоянии. К сожалению, когда Матиас, ворча, затащил свои кости на пассажирское сиденье при помощи трости, то же нельзя было сказать о нем самом.

Он был стар и в плохой форме.

Схватка, в которой он себя показал, не закончилась, насколько это касалось его тела, каждый острый толчок, быстрый встречный удар и жесткий тумак задержался в его конечностях и мышцах. Он чувствовал себя так, будто побывал в автомобильной аварии.

Снова.

Но ему это нравилось. Все… начиная с убийства и до уборки… казалось знакомым, как комплект одежды или место, в котором он жил очень долгое время.

Проехав мимо белого фермерского дома, на вид пустующего, Эдриан ударил по тормозам на главной дороге.

– Пожелания? – спросил он.

Как и со сражением, Матиас идеально четко и уверенно проанализировал варианты:

– Оперативник сначала бы проехал по этому переулку, приезжая со стороны центра, потому что поехал бы по Северному шоссе из Вашингтона, округ Колумбия. Затем вернулся бы обратно и снова проехал по нему.