Страница 38 из 138
— Пожалуйста, Ээ-ю-э, больше не забывай. Ты уже один раз не успела вовремя сложить крылья, и задела дверной проем. Ты ведь не хочешь снова ходить с фиксатором?
— Но сейчас я не задела, — возразила она, хватая с широкого блюда гренку с джемом.
— Ээ-ю-э, мы ведь договорились.
— Ладно, — девушка изобразила печальную гримасу и вздохнула, — я больше не буду.
Втроем флифло стремительно уничтожили остатки гренок с джемом и горячего шоколада, после чего стартовали с балкона и улетели в джунгли.
— Они замечательные, не правда ли? — спросил Омбоо, проводив их глазами.
— Да, — искренне согласился кэп-инструктор, — а я правильно понимаю, что их главная тусовка происходит вот в этой гостиной с балконом?
— Нет. Их главные тусовки в мансарде и на башне флигеля, а тут тусовка номер три.
— Ясно. Летающим существам свойственно занимать верхние ярусы зданий. Да, кстати, магистр, вас, наверное, можно считать экспертом по крупным летающим существам.
— Ну… Разве что, очень условно. Я все-таки дилетант в области авиа-бионики.
— Пусть так. И, тем не менее, я бы хотел узнать ваше мнение о летающих багах.
— О каких именно багах вы хотите спросить?
— О багах, которые фигурируют в приложении к рапортам серии «A-2».
— Вы об этом рисунке с таблицей? — уточнил Омбоо, выводя приложение на экран, — Но, извините, сэр Тулл, это абсурд с точки зрения элементарной школьной физики.
Зеленый кенгуру-кузнечик бесшумно запрыгнул на балкон и поинтересовался:
— Хозяин, будет ли тактично и своевременно с моей стороны устранить неюзабельные биогенные субстанции, оставшиеся после предыдущей фазы питания вас и гостей?
— Да, Пухпух, — подтвердил магистр. Робот кивнул и флегматично занялся уборкой.
— Мы говорили о полетах и школьной физике, — на всякий случай напомнил Тулл.
— Точнее, — сказал Омбоо, — мы говорили про летающего бага, порожденного физически неадекватной фантазией автора рисунка и таблицы. Масса 485 килограммов… Какая точность, однако! Но параметры нереальны для летающего биологического организма. Приведу сравнение: масса птерозавров орнитохейров, крупнейших земных летающих существ, живших около ста миллионов лет назад, составляла 70 килограммов, и для полета им требовались крылья размахом дюжина метров. А у бага на рисунке размах крыльев в полтора раза меньше, при массе в семь раз больше. Возьмем даже планету с марсианской гравитацией, 38 процентов от земного «G», минимум, необходимый для удержания плотной атмосферы при биологически-приемлемой температуре. Нетрудно заметить, что баг будет там перегружен втрое против допустимого полетного веса.
— Позвольте мне побыть вашим оппонентом, — сказал кэп-инструктор, — примечание к таблице сообщает, что баги выполняют, в основном, планирующие полеты на высоте полста метров. Примерно то же самое делают факапы, реально существующие…
Магистр взмахнул руками выражая решительный протест.
— Сэр Тулл! Не говорите мне про факапов. Эти летающие жабы-пони никак не могут рассматриваться в качестве биологических организмов. Они построены путем генного дизайна, специально, чтобы обеспечить выход механической работы около ста ватт на килограмм веса. Поэтому, факап массой полцентнера способен взлететь с всадником-человеком. Но перед этим факапу надо сожрать ведро пищи с высоким содержанием глюкозы. Это живая машина холодного каталитического сгорания для углеводов. Я с симпатией отношусь к летающим жабам-пони, хотя считаю катание на них слишком опасным развлечением. Но естественный ход эволюции никогда не породил бы столь неэкономичное существо. Факапы — это наш красивый человеческий каприз.
— Но, сэр Омбоо, никто не утверждает, что баги, это продукт естественной эволюции.
— Ах, вот вы как? Ну, ладно. Тогда, рассмотрим летающего бага, как продукт генной инженерии. Что мы увидим? Полную всестороннюю бездарность дизайна! Настолько вопиющую бездарность, что студент колледжа, нарисовавший что-либо подобное в курсовом проекте, заработал бы неуд, и отправился переделывать все это, начиная с базового концепта! Тут каждый элемент нефункционален, как нарочно! Вообще, при внимательном рассмотрении видно, что летающий баг придуман путем увеличения реального жука-геркулеса в 20 раз по размеру тела и в 40 по размаху крыльев. Вот, пожалуйста!.. — магистр переключил картинку и развернул экран к Туллу.
Тот некоторое время смотрел на фото и на схему строения южноамериканского жука «dynastes hercules», а потом с удивлением в глазах повернулся к магистру.
— Вот это да… Как такое могло получиться?
— Очень просто, сэр Тулл. Кто-то баловался. Кстати, даже масса бага получена путем простейшего куба пропорции увеличения линейных размеров тела. У жука-геркулеса примерно 60 граммов. Умножим на 20 в кубе. Получится 480 килограммов. Похоже?
— Гм, — произнес кэп-инструктор, — еще 5 кило на более длинные и широкие крылья.
— Возможно, — магистр улыбнулся, — итак, у этого бага вполне земное происхождение. Конечно, в материальном виде, такой курьез не смог бы ни летать, ни даже ползать.
— Понятно… — произнес кэп-инструктор, — найти бы этого шутника, и…
— …Разделать вашим балисонгом, как эту королевскую макрель, — подсказал Омбоо.
— Да ну вас, — отмахнулся Тулл, — я ношу балисонг только из любви к филиппинской фольклорной культуре. Я сейчас живу на Минданао, хотя родом из Новой Зеландии — Аотеароа. Но давайте вернемся к главной теме. Позволите ли вы задать еще вопрос?
— Разумеется, сэр Тулл! Спрашивайте, а я снова наполню кружки элем.
— Благодарю, сэр Омбоо. Эта дурная шутка с жуками, умноженными на 20 и 40, снова подталкивает к разговору о психических девиациях. Скажите, каких сюрпризов можно ждать от социума… Вероятно, небольшого социума… Управляемого шизофреником?
— Вы задали крайне интересный вопрос, — задумчиво произнес магистр, — я рискну даже назвать этот вопрос глубоко философским. Сэр Тулл, скажите честно: готовы ли вы к восприятию неприятных и шокирующих данных о человечестве?
— Одну минуту, — кэп-инструктор глубоко вдохнул и выдохнул, — вот теперь, готов.
19
Краткая политологическая лекция магистра Омбоо
То, что вы хотели знать о шизофрении. Но боялись спросить
Магистр Омбоо прожевал кусочек макрели и запил парой глотков эля.
— Итак: шизофрения. Как правило, ее называют психической болезнью, и, исходя из общего понятия о болезни, как о неком дефекте, следовало бы предположить, что шизофреники внесли в человеческую историю меньший вклад, чем здоровые люди. А ничего подобного! Историческое наследие шизофреников поразительно велико. Все религиозные концепции, определявшие ход формирования наций и супер-этносов на протяжении последних тысячелетий, созданы шизофрениками! Основные доктрины идеологического порядка, формировавшие социальные стандарты в период великих географических открытий и первичной индустриальной революции, тоже созданы шизофрениками! Даже корпус литературной классики этого важного периода создан шизофрениками! Лидерами крупнейших социально-экономических формирований, столкнувшихся в революциях и мировых войнах поздней индустриальной эры, были шизофрениками. Согласитесь, если бы шизофрения представляла собой только дефект психики, она не оказала бы такое мощное влияние на исторические процессы.
— Я соглашусь, — ответил Тулл, — Но, если это не дефект психики, тогда что это?
— Вот! Центральный вопрос! Есть много разных ответов, которые вы можете прочесть в инфосети. А я приведу свой ответ, который, конечно, тоже спорный, но тем не менее… Слушайте! Еще в начале прошлого века нейронную биохимию шизофрении научились моделировать на лабораторных мышах. На микро-уровне эта модель была адекватна человеческому процессу, но на макро-уровне наблюдалась лишь нарушение в сфере коммуникации и любопытства, и общая депрессия. Мыши — довольно сообразительные существа, но уровень развития их мозга все-таки не достигает той зоны критической нелинейности интеллекта, в которой возможны интересные эффекты шизофрении. А человеческий мозг работает именно в этой, критически нелинейной зоне.