Анафема

— Младшие братья наблюдают за домом вторые стуки. Количество охранников, время смены, оружие — мы все знаем. Штурм специально перенесли .на час вперед, чтобы не угодить в пересменку, когда в доме окажется в два раза больше охраны. Все, что можно предусмотреть — сделано. Остальное в руках Господа.

— Предположительные потери? — быстро спросил Савва.

— Два-три человека ранеными, один — тяжело.

— Наших?

Брат Кирилл перекрестился, ответил спокойно:

— Братья предупреждены. Все исповедались и причастились.

— Господи, защити их! — сказал Даниил горестно. Корняков вздохнул, переглянулся с Артемом и повторил вслед за командиром «опричников»:

— Все в руках Господа.

Машины остановились в трех километрах от дома, «опричники» выскользнули из дверей, ссыпались с обочины в придорожные сугробы. Два из трех микроавтобусов развернулись, неспешно покатились назад, штабная машина Чернышова съехала на проложенную в глубоком снегу колею и скрылась в небольшом перелеске. Через несколько секунд на бетонке не осталось никого.

— Сколько ваших людей смотрят за домом? — спросил Артем брата Кирилла.

— Трое.

— Отзывайте по одному. Пусть уходят тихо, не привлекая внимания.

Командир «опричников» вопросительно посмотрел на Чернышева.

— Через дом от особняка Курилина стрит пустой коттедж. Там сейчас наши парни из технической службы, готовятся к прослушке, — объяснил Артем и посмотрел на часы. — Минут через пять весь дом будет у них под контролем. Если что-то пойдет не так — нас тут же предупредят. Ваши здесь больше не нужны, да и оставлять их нельзя: слишком много шансов, что заметят и поднимут тревогу.

Брат Кирилл кивнул.

— Согласен.

Машина выбралась на небольшую прогалину в лесополосе. Впереди, примерно в полукилометре, возвышался солидный кирпичный забор. Из-за него остроконечными башенками выглядывал красивый трехэтажный особняк, крытый фигурной керамической черепицей, заботливо очищенной от снега. Водосточные трубы и флюгер на правой башне поблескивали на солнце.

— Пижон, мать его! — сказал Савва, подняв бинокль. — Ого! А на заборе-то колючая проволока! И камеры!

— Они, конечно, настороже, но нападения не ждут, — напомнил Чернышев. — Камеры отключат по нашему сигналу, за минуту до штурма.

— Как? — спросил Корняков.

— Авария на электроподстанции, — улыбнулся Артем. — По совету брата Кирилла.

— Да у них, небось, генератор есть!

— Есть, — согласно кивнул командир «опричников». — Но чтобы его завести потребуется около пяти-десяти минут. К этому времени мы уже должны взять первый этаж.

— Повеселимся, — мрачно подытожил Савва. — А ты точно уверен, что переговоры будут здесь?

Чернышов покачал головой.

— Нет. На сто процентов никто ни в чем не может быть уверен. У Курилина наверняка есть запасные варианты, а то и просто — захват. На заправке трое наших, один даже в обслугу устроился: стоит, бензин в тачки заливает. Если что не так — нам сообщат, тогда будем действовать по обстановке.

— То есть пока мы можем только ждать?

— Именно.

В пять часов напряжение в штабной машине достигло предела. Когда пискнула рация, вздрогнули все, даже внешне невозмутимый брат Кирилл.

— Серый «фольксваген-бора», номерной знак К956УН-99RUS в сопровождении двух джипов «лексус» черного цвета только что отъехал от заправки. Движется по бетонке к правительственному поселку.

— Принял, спасибо, — ответил Артем в переговорник. Минут через пять послышался все нарастающий шум,

пока, наконец, по невидимой из-за деревьев дороге, промчались три автомобиля.

Чернышов связался с техниками в пустом коттедже.

— Костя, что видишь?

— Во двор въехали три машины, Артем Ильич, два «лексуса» и «фольксваген». Ворота открылись безо всякого сигнала — видимо, за ними наблюдают…

— Ну, в ворота мы не полезем, — проворчал Савва.

— «Лексусы» блокировали выезд, — продолжал докладывать Костя. — «Фольксваген» встал посреди двора. Из джипов вылезли четверо, окружили легковушку. Вооружены укороченными АКМС и… сейчас, плохо видно… судя по всему, «кедр» и АПС. Стволы на виду, но в руках не держат. А! У «фольксвагена» открылись двери… выходят…

— Сколько? — быстро спросил Чернышов.

— Четверо… Марошев, с ним трое охранников, все те же, с поезда. Еще один явно остался в машине, вижу его…

Навстречу им с крыльца спускается Курилин, улыбается, протягивает руку…

— Захвата не будет, — облегченно сказал Артем. — Алюминиевый барон все-таки решился на переговоры. Видать, отец Базиль показался ему слишком серьезным противником.

— Может, он их просто в дом заманивает, — сказал Савва. — Там-то всех и повяжут. Тепленькими.

— Ага, сейчас, стал бы Курилин собой рисковать! Понимает, что без стрельбы посланца не возьмешь, побоялся бы навстречу-то выходить!

— Артем Ильич, все вошли в дом, — сообщил Костя. — Переключаюсь на звук.

— Хорошо, если что — сразу докладывай. Главное — записать их разговор. Подожди, пока перейдут к главному.

— А что у них главное?

— Если бы знать! Смотри сам, я на тебя надеюсь. Казалось, ожидание сгустилось, стало почти осязаемым.

В штабной машине все молчали, сидели неподвижно, готовые в любую секунду услышать сигнал. Лишь однажды нетерпеливый Савва попросил разрешения закурить.

— Потом! — отрезал Чернышов. — Из машины тебе выходить не стоит, а здесь мы все от твоих сигарет задохнемся.

Савва повертел в руках пачку любимого «Элэма», сунул в нагрудный карман и пробормотал обиженно:

— Нормальные сигареты… Костя объявился через полчаса.

— Артем Ильич, — зашептал он. — Извините, что я тихо, просто мы через направленный микрофон снимаем, да больно уж далеко — километр почти, вот я и отошел, чтоб дорожку не забивать.

— Да не тяни ты!

— Есть, есть! — восторженно прошипел Костя. — У Базиля этого на курилинского шефа, Бусика, отменный компромат есть. Вроде он там, в Свердловской области, распорядился кого-то убрать, чтобы на алюминиевом комбинате своих управляющих поставить. Тихо вроде провернул, да Базилю что-то удалось накопать. Марошев предлагает обмен, Курилин как раз сейчас с боссом созванивается.

— С собой у него, конечно, только копии документов? — уточнил Чернышев, имея в виду посланца уральского «священника».

— Да. Он это раз пять упомянул. Все! Артем Ильич, Курилин вернулся. Сейчас!

В переговорнике повисла тишина. Минуту спустя Костя, как неумелый синхронный переводчик, забормотал:

— …так …так …он косвенно подтвердил обвинения Марошева, спросил его условия. Базилев посланец предложил…

Пауза.

— Что? — почти одновременно спросили Чернышев и Савва. Даже Даниил придвинулся ближе.

— Шахту, оригиналы компромата, дешевую рабочую силу при полном отсутствии профсоюза и любых проявлений недовольства — на долю в деле Бусикаи выход на его покровителей.

— Есть! — старший контроллер хлопнул рукой по пульту. — Костя, мы пошли. Фиксируй все, что произойдет на территории особняка. Понял?

— Хорошо, Артем Ильич.

— Брат Кирилл, выдвигайте своих людей. Когда они будут на местах, отключим электричество.

Командир «опричников» кивнул, поднес ко рту рацию.

— Брат Александр, брат Роман, командуйте. Через семь минут взводные доложили о готовности. Артем поймал взгляд брата Кирилла, сказал в переговорник:

— Отключайте!

Через минуту доложили:

— Готово!

Чернышев поднялся, сказал:

— С Богом! Пошли!

И, открыв дверь штабного фургона, первым спрыгнул в снег.

Брат Кирилл рванулся следом, на ходу раздавая короткие приказания. Савва и Даниил не отставали.

Где-то впереди послышалась невнятная ругань, громко хлопнул выстрел.

— Господи, защити смиренных братьев, принявших бой во славу твою! — бормотал на бегу инок.

То и дело проваливаясь по колено в сугроб, все четверо мчались вперед не жалея сил. Савва забористо матерился, Артем хрипло дышал, нервно щупал ладонью кобуру.