Страница 7 из 192
Кристально честный взгляд, оказывающий благотворное влияние на директора, почему–то не помог. Молчание затягивалось.
— На что меня избрали–то? — обреченно спросила я.
— Ты должна охранять Спасителя.
Приехали. Кем–кем, а телохранителем мне еще быть не приходилось. Честно признаюсь, физкультура никогда не была моим любимым предметом — отлынивала от нее по мере возможности. Лыжи так просто ненавидела. Память до сих пор хранит ужасные воспоминания. В те дни, когда в расписании стояли уроки физической подготовки, к бремени ранца с пудовыми книжками и сменной обуви добавлялись пакет с одеждой, лыжи и палки, соскальзывающие при каждом удобном и неудобном случае. О эти красно–синие деревянные монстры, превращавшие мое утро в картину «Бурлаки на Волге»!
Хм–м… Палата номер шесть кроме меня заждалась еще парочки пациентов. Поэтому я осторожно, чтобы не разозлить этих помешанных, сказала:
— Боюсь, я не гожусь в телохранители: физическая подготовка не та, знаний маловато — обращение не по адресу. Тут нужен мужик шкафообразных размеров, а не девушка с высшим образованием и пристрастием к сидячему образу жизни.
— Тебя научат, — снизошла до объяснения принцесса.
Оно мне надо?
— А что я со всего этого буду иметь? — Очень закономерный вопрос.
— То есть? — По–идиотски вытаращенные глаза не идут даже таким совершенным красавицам, как эта.
— Оплата труда, премиальные за риск, доплата за вредность, условия страхования, социальные льготы, отчисления в пенсионный фонд, ежегодный отпуск, — начала перечислять я, загибая пальцы. Работа с кадровыми документами давала себя знать, позволяя привычным вещам отсрочить притаившуюся за внешним спокойствием панику.
— Быть Избранной — это честь… — Девушке не хватило слов и дыхания, чтобы закончить предложение.
Неужели?
— Тогда сама и охраняй своего Спасителя. Почет тебе и слава! А также божья помощь в таком нелегком, но нужном деле!
В ее лице не осталось ни кровинки, красивый рот перекосило в бессильном гневе, холеные пальцы вцепились в дорогую ткань. Представляю, насколько сильно сейчас у нее желание расцарапать мою наглую физиономию. От былого радостного воодушевления не осталось и следа.
— Велисса, выйди, — не допускающим возражений голосом приказала настоятельница.
Прекрасное лицо разгладилось, судорожная хватка ослабла, отпуская неповинное платье. Передо мной снова оказалась идеальная героиня романтических сказок, о спонтанной вспышке гнева предательски свидетельствовала только смятая материя. Девушка молча развернулась и покинула комнату, аккуратно закрыв дверь, как будто та была из стекла.
Настоятельница величественно поднялась и вышла из–за стола. Казалось, она не шла, а плыла над полом, не утруждая себя прозаической поступью. Широкое одеяние подыгрывало этой иллюзии, окутывая фигуру белоснежным облаком. Стоящее напротив кресло приняло женщину как трон королеву. Блекло–голубые глаза внимательно ощупывали меня с головы до ног, не упуская ни единой детали. Я в долгу не осталась, получив наконец возможность оценить собеседницу. Открытыми у нее оставались только лицо и кисти, все остальное запрятано под форменное одеяние. Руки по–мужски крепкие, не изнеженные покоем и бездельем. Морщин немного, да и те следствие подвижной мимики, а не времени. Но она была стара. Очень. Готова поспорить на месячный оклад, что волосы под головным убором белее ее одеяния.
«И зло не чурается белых одежд…» Не думаю, что цитата к месту, но тетка действительно непростая.
— Как тебя зовут? — неожиданно спросила она.
— Лия. — По привычке я не стала представляться полным именем.
— Лия… — задумчиво протянула собеседница. — Что ты хочешь, Лия?
— Не знаю, — честно ответила я. — А что вы можете предложить?
Грустная, немного презрительная улыбка изогнула тонкие губы, не тронув блеклых глаз. Она будто другого ответа и не ожидала.
— Богатство. Титул. Положение при дворе.
— Что я буду с этим делать, интересно? — насмешливо отказалась я от предложенных благ. — Все, вами перечисленное, быстро отбирают, обычно вместе с жизнью. Нет, благодарю, я не самоубийца.
Улыбка настоятельницы потеплела, взгляд смягчился.
— Силу. Магию. Знание, — веско сказала женщина. — Знание, как этим управлять.
— Возвращение домой?
— Никогда. — Безапелляционный тон не оставлял надежды.
Я порывисто встала, захваченная врасплох категоричностью ответа. Не соображая, что делаю, двинулась к двери, за которой скрылась Велисса. В глазах стремительно потемнело, и я впервые в жизни грохнулась в обморок.
В чувство меня привела влажная ткань, приятно холодившая лоб. Тело опять покоилось в глубоком кресле, заботливо укутанное плащом. Крепка старушка, если тягает девиц, подобных мне. Голова гудела как колокол на вечерней службе. Хорошо же я приложилась затылком о каменный пол! Две шишки за один день — не многовато ли? Сочувствие в глазах настоятельницы спровоцировало предательские слезы, крупным горохом покатившиеся по моим щекам.
«Никогда», — страшное слово. Если все это правда, щедрое предложение стоило рассмотрения. Вряд ли здесь востребованы офис–менеджеры с незаконченным высшим образованием. Избранная так Избранная. Как там сказала настоятельница? Мне дадут Силу и Знание, как ею воспользоваться? А пользоваться я буду на свое личное усмотрение и для своей личной пользы. И тогда кто знает…
«Никогда не говори «никогда“. Вот именно!
Мягкая ткань плаща отлично сошла за носовой платок, и я шумно в нее высморкалась. В отсутствие альтернативы решила согласиться. Тогда это казалось единственно правильным решением. Удар головой сделал свое черное дело…
— Хорошо, — медленно выговорила я. — Что нужно делать?
Оказалось, для вступления в должность требовался определенный ритуал — Пробуждение Силы. Технологию процедуры я не поняла. Может быть, потому, что мне так «доходчиво» объяснили, а возможно, потому, что в магии я разбираюсь как свинья в апельсинах.
Матушка решила ковать железо, пока горячо, и назначила ритуал на завтра, с утреца, по холодку. Мои робкие намеки на долгое ритуальное очищение мать–настоятельница отмела решительно и бесповоротно, приведя неоспоримые аргументы — положение Луны и магические циклы. Ответить достойно я не могла — голова после всего произошедшего соображала туго, поэтому пришлось согласиться с предложенной датой.
На том и порешили.
Тогда я еще не знала, что в безвыходное положение бесплатен только вход, а за выход придется заплатить. И немало…
Глава 3
Предоставленная мне комната оказалась очень симпатичной, но, к сожалению, без окон. Тем не менее затхлости подвала не было, а чувствовался приток свежего воздуха откуда–то сверху. Стены занавешены светло–бежевыми гобеленами в веселый узорчик, на полу тканый половик чуть потемнее. На неширокой, застеленной колючим пледом кровати дожидались своего часа ночная рубашка и полотенце. Судя по тому, что на низком деревянном столике, окруженном тремя пуфами, стояли только глиняный кувшин и стакан, а еды не наблюдалось, мини–пост мне все–таки решили устроить. В углу небольшого шкафа на вешалке сиротливо скучало темно–синее одеяние. В качестве светильника — шар размером с крупный апельсин. Он притулился на жердочке под потолком и давал не раздражающий глаза свет.
Сюда меня после окончания разговора с настоятельницей проводила алона Дорина, приятная полная женщина лет пятидесяти. Она мило пожелала мне приятного отдыха и заперла входную дверь на засов.
Будто мне было куда бежать…
После непродолжительных поисков в келье нашлась небольшая ванная комната. Из гигиенических удобств — каменная ванна и отверстие в полу, прикрытое плотно подогнанной крышкой. На стене висело небольшое зеркало в красивой раме в виде виноградной лозы.
«Практически современная сантехника!» Кому и каменный век — современность… Но это не тот случай, чтобы придираться.