Страница 40 из 59
– Касательно грифонов… – я решила вернуться к безопасной теме. – Знаете, для боевых полетов традиционно используют самцов. Коты крупнее и сильнее, кроме того, они легче поддаются дрессировке. Опять же, как вам известно, довольно большая часть грифонолетчиков – женщины, и нам как-то проще найти общий язык…
– О, если так, то я прекрасно понимаю котов! – мило оскалился дроу. – Носить на себе таких очаровательных всадниц…
Какой-то двусмысленный комплимент, однако. Ну, ладно…
– … хотя все мои братья прекрасно ладят с верховыми грифонами, – спешно продолжила я. – Впрочем, истинный талант к полетам унаследовали только трое.
– Но ваша несравненная матушка, полагаю, не знает себе равных.
– Ну что Вы! – я смущенно потупила очи. – Это преувеличение, право. Кстати, сударь, нам еще долго ехать? Может быть, Вы пока расскажете мне о правилах этих… учений? Чтобы я могла оценить разницу между ними и теми, к которым я привыкла дома?
– Разумеется!
И темный эльф начал меня просвещать. Как оказалось, правила дроувских игрищ практически ничем не отличались от мне привычных: те же пробежки от одной КТ (контрольной точки) до другой, тот же поиск на точках заранее спрятанных предметов, и даже бегали они совсем как мы, парами-«патрулями». Незначительные различия нашлись только в снаряжении – темные эльфы постреливали друг в дружку из легких арбалетов. Миниатюрными стрелками с паучьим ядом.
– Три попадания – выбывание. Одно или два – легкая парализация, – уточнил дроу.
– Пауки… – я поневоле поежилась и побледнела.
– Пауки, – мечтательно подтвердил Дзир и прищурился. – Вы их не любите?
– А я их боюсь, – кокетливо призналась я.
– Учтем, – многообещающе мурлыкнул злодей. – Может быть, музыку?
– Можно, – кивнула я, чтоб закрыть паучий вопрос.
Ох… ну это я не знала, на что соглашалась.
Дроу врубил… э-э… наверное, это можно было назвать «музон». Нечто бодро-громыхающее и мрачно-воинственное, вызывающее стойкие ассоциации с марширующими по темным пещерам красноглазыми воителями. От неожиданности я содрогнулась, однако ударная музычка нашла некий отклик в моей милитаристической душе. Что-то, отчасти сродни любимой мамочкиной группе «Пандемия». Или «Слепой Дозорный», она ее тоже очень уважает. Есть там такая тема… м-м… про нолдор… Определенно, между кровожадными дроу и моими воинственными предками по материнской линии есть что-то общее.
Воодушевленный моими испуганно-одобрительными подергиваниями дроу переключался с трека на трек, а бедный мой шеф, которому все это било по ушам, возмущенно рычал сзади.
Так, похоже, пора поговорить о погоде. Самое время, а то как бы чего не случилось.
Эрин не успел рта раскрыть, как не в меру прыткая подопечная уселась на переднее сидение рядом с Дзиром, предоставив начальнику почетное право трястись позади и слушать ее обмен любезностями с дроу.
– Пристегнитесь, прекрасная дева, – мурлыкнул темный эльф. – Какой же остроухий не любит быстрой езды?
Видимо, намекал на аэродинамические свойства эльфийских ушных раковин.
К слову сказать, чтобы воспользоваться ремнями безопасности на заднем сидении, их потребовалось завязать узлом в районе печени. Но даже такая мера предосторожности не спасла Эринрандира он неприятных эффектов резкого старта, который так любил практиковать борец с террористами. Эльфу пришлось ухватиться за поручень над дверцей, чтобы не разбить нос о подголовник переднего сидения.
Дзир откровенно рисовался перед молоденькой эльфийкой. Как и все его сородичи-мужчины, задавленные торжествующим матриархатом, одна лишь призрачная возможность произвести неизгладимое впечатление на женщину, заставить её пищать от восторга, подвигала дроу на подвиги. Дзир гнал по трассе так, словно собирался взлететь, при этом он травил милитаристские байки о буднях антитеррористического отряда и активно жестикулировал. Нет слов, темный эльф водил машину, как заправский гонщик. Еще бы, святая обязанность дровского мужчины – достичь абсолютного совершенства во всех областях, где пасуют их властные женщины. Тут Эрин коллегу-энчечекиста очень даже понимал. Из чувства мужской солидарности так сказать. Но вот то, что Дзир постоянно включал и выключал аудиосистему, хвастаясь Нолвэндэ силой и чистотой звука, нервировало ап-Телемнара невероятно. Колонки-то располагались как раз над его головой. Оглушительные аккорды «Матроны» в исполнении Баньшштайн со страшной силой лупили по его барабанным перепонкам.
– Дзир, сделай тише! – крикнул Эрин. – Я оглохну тут.
– Ты просто не любишь темный панк-рок, – попытался отмахнуться дроу, но был пойман за ухо. – Ай-й-й-й! Садист! Больно же!
– Не только моим ушам должно быть больно, – заявил следователь.
Удивлению Дзира не было предела:
– Какой-то ты сегодня злой, честное слово. Не выспался?
– И не без твоего участия.
– Ну, извини.
Естественно, никакого раскаянья в голосе дроу не было и в помине. Ничего не поделаешь – расовая особенность. Разумеется, под воздействием цивилизации темные эльфы сумели совладать с худшими своими качествами (да и не такие уж насквозь порочные они были в древности, как описано в иномирянских романах), но дровская совесть по-прежнему имела некоторые специфические особенности. В устах Ытхана Нахыровича она абсолютно справедливо, но неполиткорректно именовалась – хитро*опостью. Поэтому вслух и в присутствии чужих орк такого никогда говорил. Ну, не станете же вы попрекать гнома приверженностью интересам своего клана, а дриаду – особенностями мыслительных процессов? Нет ведь?
Не нужно призывать на помощь дедуктивный метод знаменитого ворлока Холмского, чтобы догадаться о коварных замыслах дроу. Вне зависимости от того, пригласил бы Эрин напарницу на полигон или нет, Нолвэндэ все равно оказалась бы там, в качестве почетной гостьи. Наведенный морок предназначался им обоим. Якобы случайно разбудив кошмаром эльфийку, хитрый Дзир тут же рассыпался бы в извинениях, слезно умолял простить, а потом предложил загладить вину поездкой.
Столь пристальный интерес дроу к Нолвэндэ мог иметь тысячу причин, от простого желания порисоваться перед хорошенькой девушкой до политического заказа, исходящего от Матрон их Домов. Эрин старался никогда не забывать, что Дзир не только коллега и соратник, но одновременно – глаза и уши мадам На-Гайны. Но ни одна из вероятных причин внимания к его напарнице почему-то ап-Телемнару не нравилась. В конце концов, он предпочел не накручивать самого себя, а понаблюдать дальше за развитием событий.
– Какая замечательная погода. А по прогнозу обещали переменную облачность и снег, – заметила Нолвэндэ, любясь прекрасными осенними пейзажами и щурясь от не по-осеннему яркого солнышка.
– Мамочка постаралась, – самодовольно ответствовал Дзир.
– Какой ты предусмотрительный, – подозрительно проворчал следователь.
Дроу вполне достоверно изобразил наивное изумление.
– Ты собирался под снегом по лесу бегать? Мы, конечно, за экстрим, но не до такой же степени.
«Не будь параноиком! – одернул Эрин сам себе. – Чтобы там парни не измыслили, мы их раскусим!» И заставил себя успокоиться.
– Вот я и говорю – с тобой одно удовольствие что работать, что отдыхать.
Обычно дроу начинали сильно нервничать, когда с ними переставали спорить. Нутром чуяли подвох.
Однако же предчувствия следователя не обманули, особенно когда он увидел, что на солнечной полянке их уже поджидают остальные дроу из спецотряда: неразлучные близнецы Меноваззин и Аминаллон[13], совсем молоденький родственник Дзира по имени Диммидролл, принципиальный любитель дриад – товарищ Вузеллин, и талантливейший сапер – Хиналгон. Трое плюс пятеро будет восемь, прекрасно делится на четыре пары. Следовательно, появление Нолвэндэ на полигоне спланировано загодя. Так-так! Оч-ч-чень любопытно!
13
Вы никогда не задумывались, откуда берутся названия лекарств? То-то же!