Страница 39 из 49
– Тогда почему ты сказал двадцать две? – уточнил чародей.
– За ошибки тоже надо платить.
– Держи, крохобор, – Саргонт выложил на стол деньги.
Контракт был подписан, отмечен отпечатками пальцев, после чего посредник велел договаривающимся пожать руки над бумагой. Когда он накрыл рукопожатие своей ладонью, появился третий экземпляр договора, который самостоятельно свернулся вчетверо и нырнул за пазуху «крохобора».
– Моя работа окончена. Желаю здравствовать, – сказал он и… исчез.
– Вот и славно, – вдруг расплылся в улыбке Саргонт. Это чрезвычайно не понравилось Михаилу: до сего момента волшебник не испытывал особого восторга от заключения сделки. Что-то явно произошло, чего Сомов не углядел.
– Я могу быть свободен? – спросил он.
– Пожалуй, да, – снисходительно кивнул маг. – Только давай договоримся еще об одном…
– О нашей встрече никто не должен знать? – устало спросил Мишка.
– Приятно иметь с тобой дело. Все знаешь сам.
«Если вы все здесь такие предсказуемые, особо угадывать не надо. Ты еще скажи, что это для их же безопасности».
– Это в их же интересах, – добавил волшебник.
«А я что говорил?»
В комнату вошел ученик Саргонта и предложил гостю следовать за ним, а хозяин снова уютно устроился в кресле.
«Все-таки удалось, – радовался он. – После стольких неудачных попыток я прикрепил-таки к нему Стража. Это нужно немедленно отметить!»
Маг поднялся, прихватил бутылку золотистого нектара из личного сейфа и отправился в комнату к одной из своих наложниц.
О том, что владелец таверны работал над новыми заклинаниями, знали почти все обитатели Сарга. Однако мало кто имел представление о его работе по созданию новых магических существ. Последним достижением Саргонта как раз и был Страж – могучий магический охранник-призрак.
Кузен главного кантилимского чародея имел все основания гордиться своим детищем. Невидимый призрак не только умел защищать хозяина, но мог выполнять и другую работу. По желанию создателя телохранитель становился обычным волоском на голове хозяина или другого человека и до поры до времени не давал о себе знать. А потом в любой момент, когда сам считал нужным или по приказу Саргонта, Страж начинал сообщать о действиях подопечного и обо всем, что происходило вокруг. При этом «соглядатай» обладал силой трех магов, которыми пришлось пожертвовать для его создания, и в случае необходимости мог либо вступиться за своего подопечного, либо покончить с ним. Как будет угодно хозяину.
На пороге комнаты лохматый пес встретил Михаила с «конвоиром» грозным рычанием.
– Сидеть, Барбос, – успокоил собаку хозяин. – Сам виноват, что проворонил хозяина. Нечего было обжираться на ночь глядя.
На шум из номера вышел остававшийся вместо Сомова маг и, не прощаясь, быстро ушел вместе с учеником Саргонта.
– Гога, ты живой? – Ночной переговорщик сразу поспешил к Скальнову.
– Ой, не тряси больного человека. Такое ощущение, что вместо мозгов у меня студень. Не расплескай! – Гога двумя руками держался за голову. – А что здесь случилось?
– «Добрый волшебник» постарался. Не успел войти в комнату – и сразу тебя головой о стенку. А потом еще пытался меня убедить, что это для твоей же пользы.
– Рожу его не запомнил?
– Да кто их, чародеев, разберет. Может, он перед визитом к нам сделал очередную пластическую операцию?
– Все равно, если увидишь похожую, дай мне знать. За «добро» надо платить «добром»! Не люблю оставаться в долгу, – голосом, не предвещавшим ничего хорошего «пилоту голубого вертолета», закончил Топор.
– Договорились.
– Так что этому хрену морковкину от тебя надо было?
– Спрашивал о рундайцах. Интересовался, кто мы такие и откуда.
– Ох, я бы ему ответил! Раза три, а то и четыре.
Пес поддержал Гогу троекратным грозным лаем.
– А ты бы вообще помалкивал, – снова схватился за голову Скальнов. – Одно название, что друг человека. Променял нас на кусок мяса.
Барбос обиженно оскалил зубы и направился к Михаилу. Усевшись рядом со стулом, пес положил морду на колени хозяина.
– Он еще и подлизывается, – прокомментировал Гога.
– Скоро утро, – устало произнес Мишка. – Надо хоть немного поспать.
– Ты ложись, я покараулю. Все равно, пока голова в таком состоянии, мне не уснуть, – предложил «гном».
Сомов проснулся от настойчивого стука в дверь.
– Открывай, твоя очередь, – прошептал Скальнов, крепко сжимая в руках свой топор, – а я постою за дверью. Вдруг повезет: и заглянет вчерашний волшебник?
– Доброе утро, Михаил, – в дверях стояла Руена. – А куда Гога запропастился?
– Он на тебя засаду устроил. Решил заделаться охотником, – кивнул на друга Сомов.
– Да ладно тебе издеваться, – недовольно пробормотал «гном», убирая оружие за пояс. – После вчерашнего лишняя осторожность – не помеха.
– А что вчера случилось?
– Да тут под вечер рундайцы на огонек заскакивали. – О визите ночного незнакомца, которого он и разглядеть толком не успел, Гога решил не говорить. – Теперь приходится быть начеку.
– Рундайцы?! В гостинице? А ну, пойдем, расскажешь. – Женщина схватила «охотника» за руку и потянула к выходу. Обернувшись на пороге, она вспомнила о цели своего визита: – Вы оба, кстати, тоже собирайтесь. Ромкуш сказал, что через полчаса мы выезжаем.
Дверь захлопнулась.
– Эдуард, вставай! Пора собираться.
– Да я давно уже проснулся. О каком волшебнике говорил Гога? О том, который припечатал его к стене?
– А ты разве не спал вчера?
– Его грохот и мертвого разбудит. Так зачем тебя приглашал Саргонт?
Михаил пристально посмотрел на студента:
– Ты слышал, что говорил вчерашний гость?
– Слышал.
– Хорошо слышал?
– Ну да.
– А теперь постарайся все также хорошо забыть.
– Ты это насчет его предупреждения о безопасности?
– Именно. С магией я шутить не собираюсь, поскольку не разбираюсь в ней ни на столько. – Михаил показал юноше кончик мизинца. – И когда колдуны мне советуют держать язык за зубами, я держу. И тебе рекомендую делать то же самое.
– Да брось ты! – махнул рукой Марицкий. – Это у нас всякие жучки, микрофоны и прочая шпионская техника для подслушивания и подглядывания, а здесь дремучее средневековье.
– Насчет подглядывания не знаю, а вот подслушивание у здешних магов практикуется достаточно широко, уж можешь мне поверить. Так что извини. Ни про какого Саргонта я ничего не знаю, тебе просто приснилось. – Сомов театрально развел руками, и студент понял, что дальше эту тему лучше не развивать.
«А Михаил-то – мужик непростой, ох и непростой, – качал головой Саргонт, проверяя в это время работу своего Стража. – Как он догадался? Неужели почувствовал? Нет, вряд ли. Если бы этот чужак обнаружил мою магию, сразу бы постарался от нее избавиться. Но пока он этого не делает». Хозяин таверны на всякий случай прервал связь с призраком. К его удовольствию, она исправно работала.
«Опять дорога! – Марицкий ехал, внимательно вглядываясь в горизонт, чтобы не пропустить любую подозрительную птичку. – Почему нас кто-то постоянно хочет отправить на тот свет? Кому мы мешаем?»
Студент пытался и не мог понять причину нападений чужаков.
«Мы появились на территории Кантилима, а убить нас хотят рундайцы. Откуда им вообще известно о нашем существовании? Или они мстят за смерть тех двадцати налетчиков, которые пытались прикончить нас в первый же день в Сунгиме? Неужели они думают, что мы способны хоть кого-то испепелить? Вряд ли, иначе бы вчера в харчевне этот шустрый кинжалометатель не вел себя с Михаилом так смело. А может, у них принято приносить чужаков в жертву. Тогда должен быть жертвенный алтарь, ритуальные танцы, а тут самое тривиальное убийство. Должна же быть причина!» Студент не мог найти более-менее подходящего ответа ни на один из сотни вопросов, крутившихся в его голове, а потому выглядел довольно мрачным. Лошадь почувствовала настроение седока и пошла тихим шагом.