Моя летопись

Всем запомнилось его забавное патриотическое стихотворение, написанное в начале войны, в котором он говорит, что в случае военных неудач:

Но, будучи призванным, оказался к военному делу не подходящим, и по самой странной причине — он никак не мог отличить правой ноги от левой. Бились с ним, бились и в конце концов отправили его в лазарет.

Он чтил во мне сестру Мирры Лохвицкой и в стихах называл меня «Ирисной Тэффи», но виделись мы редко.

Критики отнеслись к его книге холодно. Хотя в ней были и очень хорошие стихи. Я помню переложенные на музыку, кажется А. Гречаниновым[368]:

Но читатели больше ценили:

В его книжке среди принцесс и муаров я нашла прелестное стихотворение, странно созвучное стихам Иннокентия Анненского

Весенняя яблоня[371]

Здесь, конечно, ужасны слова «гений мой». Но это и есть горе Игоря Северянина. Этот «гений» — это и есть его проклятое тавро.

Революция угнала его в Эстонию. Жилось ему очень плохо. Как-то он показался ненадолго в Париже[372]. Приезжал с женой-эстонкой, которая «тоже писала стихи».

Ему устроили вечер. Он стоял на эстраде все такой же, только немножко похудевший, и брови стали как будто еще чернее и толще.

Мы знали, что он голодал в Эстонии, и этим вечером хотели ему помочь.

— У меня голубая лодка, у меня поэтесса жена.

Он целые дни ловил рыбу со своей голубой лодки и от сверкающей водной ряби стал терять зрение. В новых стихах его уже не было ни принцесс, ни муаров. Они были простые и грустные. Последнее кончалось словами:

Он пробовал еще выпускать маленькие книжки, но продавать их было трудно.

Он скоро умер.

Лоло

[374]

Умер Лоло, известный поэт-сатирик, автор многих маленьких пьес в стихах, переводчик «Гейши»[375], издатель журнала «Рампа и жизнь», человек, в свое время очень популярный в литературных и газетных кругах Москвы.

Смерть его не явилась неожиданностью. Она была, если можно так выразиться, логична. С тех пор как он потерял свою жену, он уже не жил.[376] Он доживал и ждал. Они столько лет и так дружно были вместе, что жить один он уже не мог. Казалось, как будто она здесь за дверью, остановилась и ждет его.

— Ну что же ты, Лоло? Иди же скорее. Вечно ты опаздываешь.

И он наскоро собрал свои визы и пропуски из жизни: болезнь, старость, одиночество и смертельную свою тоску, — и быстро догнал ушедшую.

И теперь, вспоминая о Лоло, никак нельзя отделить его от нее, от Веры Николаевны, его верной подруги, наполнявшей всю его жизнь.

Лоло по характеру был довольно мрачным — остроумие не есть веселье. Вера Николаевна была всегда бодра и весела. Покойный Дорошевич сказал как-то о ней Лоло: «Вам легко справляться со всякими житейскими невзгодами, когда около вас такой веселящий газ».

Кроме неугасаемой своей веселости, она поддерживала его и неутомимой энергией. Чего только она не делала. Играла на сцене, писала скетчи, шила платья, делала шляпки, даже на картах гадала. Она любила Лоло. С большим юмором рассказывала она, как однажды пошли они вместе в концерт. Он пришел в зал раньше, и она не знала, где он, спросила в контроле, не проходил ли тут сейчас господин «такой черненький, с усиками». «Нет, — ответил контролер. — Старичок плешивенький, действительно, прошел, а черненького не было».

— Подумай только, Лоло, — говорила она. — Я тебя все еще видела черненьким с усиками, а ты оказываешься плешивый старичок.

Когда Вера Николаевна заболевала, Лоло делался совсем несчастным и беспомощным. Помню, раз принес он из кухни кастрюльку с водой. Показывает:

— Посмотри, Вера Николаевна: что, эта вода уже кипела?

Я хорошо знала Лоло. Мы даже вместе написали оперетку «Екатерина Вторая», шедшую с большим успехом в Москве, сколько мне помнится, в 18-м году. Очень нравились публике «минаевские» рифмы Лоло[377], на которые он действительно был мастер. В оперетке этой одному из фаворитов Екатерины посвящаются куплеты:

Между прочим, на премьере этой оперетки сидел с нами в нашей «авторской» ложе Влад. Ив. Немирович-Данченко[378] и в антракте сказал:

— А знаете, мне сейчас пришло в голову, что следовало бы заняться опереткой. Ведь это особое художественно-театральное представление, оно имеет влияние на зрителя и как сатира.

Впоследствии он действительно заинтересовался этим родом сценического искусства.

366

«То я, ваш нежный, ваш единственный…» — Неточная цитата последних двух строк стихотворения «Мой ответ» (1914), написанных явно в ответ на выпады сатирической прессы, направленные в адрес ура-патриотических выступлений поэтов в начале Первой мировой войны. (прим. Ст. Н.).

367

«Наши встречи — Виктория Регия…» — Неточно цитируется начало стихотворения «Виктория Регия» из сборника «Громокипящий кубок». (прим. Ст. Н.).

368

Гречанинов Александр Тихонович (1864–1956) — композитор; в эмиграции с 1925 г. (прим. Ст. Н.).

369

«Весенний день горяч и золот…» — Начало стихотворения «Весенний день» (1911). (прим. Ст. Н.).

370

С. 315. Королева играла в башне замка Шопена…» — Цитата из стихотворения «Поэма миньонет» (1910). (прим. Ст. Н.).

371

«Весенняя яблоня» — стихотворение, написанное в 1910 г. и посвященное «перу И. И. Ясинского», вошло в сборник «Громокипящий кубок». Тэффи цитирует стихотворение полностью. (прим. Ст. Н.).

372

С. 316. …он показался ненадолго в Париже. — В 1930–1931 гг. прошли гастроли И. Северянина в Югославии, Болгарии, Чехословакии. В феврале 1931 г. он дал два концерта в Париже. (прим. Ст. Н.).

373

«Так каково быть поэтом…» — Неточно цитируется стихотворение «Там, у вас на Земле…» (1926), вошедшее в сборник «Классические розы» (1931). (прим. Ст. Н.).

374

Печатается по рукописи, хранящейся в РГАЛИ. (прим. Ст. Н.).

375

С. 316. …переводчик «Гейши»… — Имеется в виду оперетта композитора С. Джонса (1896; либретто О. Холла, Г. Гринбенка), в России была поставлена в 1897 г. в театре Шелапутина (стихи для этой постановки перевел Лоло). (прим. Ст. Н.).

376

С тех пор как он потерял свою жену, он уже не жил. — Вера Николаевна Ильнарская (Ильинская) умерла в 1946 г., незадолго до смерти Лоло (1947). (прим. Ст. Н.).

377

С. 317. Очень нравились публике «минаевские» рифмы Лоло… — Минаев Дмитрий Дмитриевич (1835–1889) — поэт-сатирик, фельетонист, пародист, переводчик; много печатался в журналах «Искра», «Современник», «Будильник» и др. Прославился полными рифмами, которые или буквально могли совпасть с именами собственными, или совпадали при звучании (например: «Гнать, и гнать, и гнать его» при чтении звучало как «Гнать и гнать Игнатьева»). (прим. Ст. Н.).

378

Немирович-Данченко Владимир Иванович (1858–1943) — режиссер, драматург, театральный критик, основатель (вместе с К. С. Станиславским) Московского Художественного театра (1898). Заинтересовавшись опереттой, он в 1919 г. организовал при МХТ Музыкальную студию (с 1926 г. — Музыкальный театр им. Вл. И. Немировича-Данченко, с 1941 г. — Музыкальный театр им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко); сегодня в театре наряду с опереттами ставятся оперы и балеты. (прим. Ст. Н.).