Страница 29 из 45
— Вверх по Нилу! Обыскал этот район! Что вы такое говорите? Разве моя сестра не в Каире?
— Как видите, нет. Вчера утром, когда сделали этот снимок, ваша сестра была в Луксоре [35], который находится в пятистах милях к югу отсюда.
— Мистер Рашид, чем мог привлечь мою сестру этот Луксор?
— Ее не столько привлек Луксор, как то, что находится рядом с ним, в пустыне.
— В пустыне? — Это было так похоже на Адель. Песок и дюны, верблюды и шейхи, скачущие на диких лошадях. — Когда я смогу поехать туда?
— Мисс Харрис, туда ехать довольно опасно.
— Я уже так далеко заехала… Послушайте, вы же знаете, через что я прошла ради нее? Вы думаете, стоит только пригрозить убить меня, и я остановлюсь?
Он снова рассмеялся. Меня раздражала эта привычка все превращать в шутку.
— Разумеется, вы поедете к ней. И чем раньше, тем лучше. Я недоверчиво взглянула на него.
— Я сам поеду в Луксор и не собираюсь оставлять вас здесь.
— Когда мы сможем поехать? — тихо спросила я.
— Мы полетим на самолете завтра днем. Сегодня туда больше нет рейсов.
Мое сердце громко застучало, ладони стали холодными и влажными. Неуловимая Адель стала реальной и досягаемой — оставалось лишь сесть на самолет и полететь к ней. Мне хотелось поскорее ее увидеть.
— А сегодня вечером мы не можем поехать?
Ахмед поймал мой тревожный взгляд, и я подумала, что ему должны быть понятны мои чувства, ведь он так обожает свою сестру.
— Туда идет поезд, но он отправляется в восемь часов.
Я взглянула на свои часы. Они показывали половину седьмого.
— Мы успеем! — воскликнула я. — Когда мы прибудем в Луксор?
— В восемь утра, но…
— Прошу вас, мистер Рашид. — Я импульсивно взяла его за руку. — Мы можем упустить ее. В Риме я потеряла ее. Я не хочу, чтобы это случилось еще раз.
Он сжал мою руку.
— Мисс Харрис, но это долгое путешествие, на самолете гораздо приятнее и быстрее.
— Но поезд прибывает намного раньше! Умоляю вас!
Он неохотно согласился.
— Ну, хорошо. Но нам следует поторопиться. Мне придется отлучиться на несколько минут, вы за это время соберете свои вещи. Когда я вернусь, мы сразу отправимся в путь.
Мы поднялись одновременно, все еще крепко держась за руки.
— Мисс Харрис, это опасное предприятие. Вы не должны слишком обнадеживать себя, вас может постигнуть разочарование.
— Мистер Рашид, я уже научилась справляться с разочарованиями. Меня этим не удивишь.
Как только он вышел, я отправилась в спальню и тщательно упаковала свои вещи. Я раздумывала, куда положить шакала — в сумочку или в чемодан, но, в конце концов, засунула его в пояс своих брюк и выпустила блузку. Мы с этим маленьким зверьком стали неразлучны.
Я остановилась перед зеркалом и увидела прежнее отражение: бледную копию своей красивой сестры. Однако в глазах появилось что-то новое, бесстрашие, что ли.
Сейчас, когда предстояло еще одно путешествие, на этот раз к верховью Нила, мне показалось, что я всего лишь беглянка, отшельница, которой нет дела до жизни, кипевшей за пределами ее крохотного личного мирка.
Что ж, я теперь вылупилась из своей защитной скорлупы и должна была полагаться только на себя. Теперь мне и в самом деле ради себя и сестры придется стать бесстрашной.
Поезд в Луксор отправился со станции «Рамсес», своим названием обязанной возвышавшейся перед ней исполинской статуе Рамсеса II [36]. В этот вечерний час, когда прибывает и отправляется много поездов, на станции было многолюдно. Никто не обращал внимания на хорошо одетого араба и молодую американку, пока мы протискивались через шумную толпу.
Ахмед завел меня в какую-то пристройку, напоминавшую кофейню. Здесь было полно мужчин, в воздухе висел густой табачный дым. Ахмед принес чай и снова ушел. За время его отсутствия мне вдруг стало страшно, пока я вглядывалась в смуглые лица, которые окружали меня со всех сторон. Мужчины, поймавшие мой взгляд, обращались ко мне на арабском или говорили: «Добро пожаловать в Каир». Я с тревогой выискивала среди них толстяка в очках или Арнольда Росситера. Но в толпе не оказалось ни одного европейца. Повсюду были только арабы — одни сидели, а те, кому не хватило мест, стояли между столиками.
Ахмед вернулся вовремя. В руках он держал билеты.
— Почему вы не пьете чай?
— Я слишком волнуюсь.
Я снова оглядела кофейню. Стены выцвели и облупились, пол из сплошного бетона, никаких украшений — ни одной картины, ни цветов, над головой — голые лампочки. Меня окружала толпа счастливых, смеющихся арабов, которые не обращали никакого внимания на убогость помещения.
— Наш поезд уже прибыл?
— Да, я купил билеты. Ночью только один поезд идет в южном направлении до Асуана [37]. Это поезд второго класса. Я купил билеты в купе, чтобы нам никто не мешал. Вы сможете поспать.
— Если смогу заснуть. Когда отправляется поезд?
— Через пятнадцать минут. Допейте чай, и пойдем.
Ахмед терпеливо ждал, пока я пила чай. Его красивые глаза смотрели в одну точку, он напряженно думал о чем-то. Я не могла отвести от него взгляда.
— Вы готовы? — спросил Ахмед. — Теперь можно идти.
Он нес и мой, и свой багаж и предложил мне, как и прежде, взять его под руку. В другой руке я держала сверток, который собрала Асмахан. Я не сомневалась, что в нем еда. Затем мы стали пробираться сквозь толпу. Я глазами искала указатели выхода к поездам, но не увидела ни одного. На стенах не было почти ни одного слова, но их украшали простые рисунки и стрелки. Все объяснялось тем, что большинство пассажиров были неграмотны.
Когда мы шли по длинному переходу, я на мгновение выпустила руку Ахмеда, и кто-то оттолкнул меня назад. Крестьянин рассыпался в извинениях, Ахмед, смеясь, ответил ему на арабском. Затем он передал мне свою сумку, которая оказалась намного легче моей, крепко обнял за плечи, и мы двинулись дальше.
Когда мы приблизились к платформе, он отпустил меня и снова забрал свою сумку. Потом жестом подозвал мальчика, стоявшего неподалеку. Мальчик, на вид лет десяти, одетый в лохмотья, подбежал к нам, и Ахмед заговорил с ним на арабском, опустил ему в руки монетку и отошел в сторону. Мальчик широко улыбнулся и отдал ему честь.
Я с изумлением смотрела, как десятилетний мальчик придвинул сумки ко мне и встал рядом, почти касаясь меня.
— Ты мой телохранитель? — я обратилась к нему.
Широко улыбнувшись, он сказал:
— Добро пожаловать в Каир. Здесь вам рады.
— Спасибо.
Он чопорно поклонился.
— Генри Киссинджер [38], мисси.
— Да, Генри Киссинджер тоже приехал сюда.
Ахмед вернулся в сопровождении мужчины в длинной просторной рубахе. Ахмед дал мальчику еще одну монету, затем вручил наши билеты носильщику. Тот поклонился мне и, бормоча что-то, забрал сумки и проворно ринулся в самую гущу толпы. Ахмед взял меня за руку, и мы последовали за носильщиком.
Зайдя в вагон и убедившись, что номера дверей в купе соответствуют номерам на билетах, носильщик внес наши сумки, стряхнул пыль с сидений, поправил подушки и несколько раз на арабском языке пожелал нам «доброго здоровья». Ахмед дал ему несколько монет, и тот ушел.
— Знаете, мы ведь сами могли принести багаж и сэкономить деньги.
Ахмед Рашид как-то странно посмотрел на меня.
— Мисс Харрис, моя страна очень бедна и, не сомневаюсь, не похожа на Америку. Многим египтянам нужна работа. Когда нет работы, мы должны ее предоставить. Тому мужчине, наверное, приходится кормить многодетную семью, и он согласен работать долгие часы за несколько монет. Мало кому везет так, как мне. А раз мне повезло, значит, я должен помогать другим. Таков закон Аллаха.
35
Луксор — город в Верхнем Египте, который находится напротив Фив — столицы Древнего Египта и резиденции фараонов.
36
Рамсес II — фараон (1292–1225 гг. до н. э.), при его правлении Египет достиг небывалого величия.
37
Асуан — город в Верхнем Египте, где во времена фараонов добывался гранит для статуй.
38
Генри Киссинджер — Государственный секретарь США, в 70-х годах прошлого века часто посещал Египет в рамках так называемой «челночной дипломатии».