Страница 63 из 365
- Лучше бы вы повторили свой первый аргумент, - Рассел помог ей перешагнуть через поваленное дерево. - А это... У каждого свои скелеты в шкафах, и лучше без крайней нужды их не трогать. Так кого вы защищаете? Её или его?
- Ваше решение зависит от моего ответа?
- Браво, - рассмеялся Рассел. - Примем как версию, что обоих. Я не спрашиваю вас, откуда вы взяли ту информацию, которой мне угрожаете. Не спрашиваю, что это за информация. По очень простой причине, - он сделал паузу, ожидая её вопроса, но она молчала, и тогда он сказал сам: - Я не боюсь.
- Почему? - вопрос прозвучал с обычной равнодушной вежливостью, когда ответ не нужен и не интересен, но этикет требует поддерживать разговор.
- Потому что мне всё равно, миссис Стоун. Прошлого уже нет, будущего ещё нет, а настоящее мне неинтересно.
Она пожала плечами. Они уже подходили к кованым распахнутым воротам.
- Ну вот. Вы сейчас на вокзал, миссис Стоун? - она неопределённо повела плечом, и он усмехнулся. - Не смею навязывать своё общество, милая леди. Видите ли, миссис Стоун, я всегда поступаю так, как я сам считаю нужным. Я могу выслушать совет, но принять его или отвергнуть... решаю я сам. Чем бы мне ни угрожали, а угрожать вы, кстати, можете только русскими, что вы меня им сдадите, то для этого вам придётся пойти к ним и донести, а вы, как я понимаю, не сторонница доносов, так что ваша угроза... блеф.
Они уже вышли на тихую улицу, зажатую оградой парка и задними дворами домов. Слева издалека доносился гул человеческих голосов.
- Вы блефуете, миссис Стоун, - повторил Рассел. - Но, принимая решение, я, несомненно, обдумаю ваши... м-м-м... пожелания. А сейчас... не смею задерживать.
Он слегка поклонился и преувеличенно театральным жестом поднёс к губам её руку, не коснувшись губами, а опять же театрально только изобразив поцелуй.
Миссис Стоун не отдёрнула руки, казалось, она не видела, не замечала его. И когда он разжал пальцы, повернулась и ушла, не оглядываясь.
Рассел проводил её взглядом до угла и не спеша пошёл по улице. Однако, кто бы мог подумать, что миссис Стоун как-то связана с Центром. Он совсем её не помнит. Хотя... хотя он и не знал в лицо всех сотрудников. Интересно, насколько она осведомлена о работах? Всего Центра и о его конкретных. Три розы в пруду. Три красные розы на могилу любимого. Но почему именно в пруд? Хотя... пруд как замена... неужели Оврагу?! Совсем интересно. Если принять эту гипотезу, то многое становится понятным. И почему она помнит его, а он её нет. "Материал" он никогда не рассматривал. Превращение объекта в субъект мешает исследованию. И как же она тогда выжила? "Материал" ликвидировали вместе с исследователями и обслуживающим персоналом. Но... но это проблемы миссис Стоун. Его они не касаются и не волнуют. А вот Джен...
Рассел невольно вздохнул. Нет, если Джен хочет использовать спальника и получать от этого удовольствие, то это святое право каждой белой леди. Для того спальников и делали. Но если из-за спальника она отказала Хьюго, то... то, значит, она считаете спальника способным на чувства. Женщины легко теряют голову и верят, вернее, не верят в то, что интимные ласки и самый великолепный секс не означают наличия каких-то человеческих чувств. Да и многие мужчины грешат этим же. Но вернёмся к Джен. Разумеется, он не будет ей мешать, но предостеречь от некоторых ошибок необходимо. Вряд ли ей понравится, если спальник растлит её дочку. И самое... обидное, что сделает это из привычки к работе. Начав сексуальные действия, вработанный спальник действует автоматически. А Джен доверяет ему девочку, разрешает трогать. Джен надо предупредить, а дальше пусть решает сама: мала её дочка или нет. Но сделать это надо очень аккуратно. К тому же вряд ли она единственная постоянная клиентка у индейца. А вот хозяина, скорее всего, у него нет. Так что... ну, посмотрим по ситуации.
Рассел вышел к ярмарке, скользнул взглядом по скопищу палаток, торговцев и покупателей. Белые и цветные вперемешку. Нет, он не любитель такого. И что теперь? Пообедать и вернуться в Джексонвилль? И что? Слушать опять вздохи о прошлом и надежды на поворот... Нет, надоело. К тому же собирался именно на весь уик-энд. Решил - делай. И не меняй решения без крайней необходимости.
Он повернулся и по-прежнему не спеша пошёл к Мейн-стрит. Лёгкая пробежка по барам, обед в ресторане, а там и вечерняя программа определится сама собой.
Алиса заснула сразу, как только они сели в вагон. Женя сняла с неё пальто, усадила поудобнее и укрыла своим плащом. Алиса сонно вздохнула, не открывая глаз. Как бы не пришлось её от вокзала до дома нести на руках. Всё-таки она ещё мала для таких поездок. Но день был... просто упоительный. И подумать только: она теперь замужем! Даже свадебное путешествие у них было в этот странный парк. И свадебный пир. Сэндвичи, шоколад и яблоки. А потом ещё обед в кафе, правда, уже только вдвоём с Алисой. А под конец ещё мороженое с взбитыми сливками. Немудрено, что Алиска спит, её саму в сон клонит.
На этот раз были попутчики, но Женя не обращала на них внимания, как, впрочем, и они на неё. Женя села поудобнее и закрыла глаза...
...Над столом в жёлто-оранжевом, как солнце, абажуре горит лампочка, и в её свете зелёная скатерть на столе блестит и переливается.
- Дима, это не слишком опасно?
- Слишком опасно - довоенная категория, - отец не спеша вдумчиво раскладывает по скатерти карты...
...Женя вздохнула, не открывая глаз. Отец любил раскладывать пасьянс, считая это лучшим отдыхом. А мама вязала. За картами и вязанием и решались, как она сейчас понимает, все домашние проблемы. Её никогда не прогоняли, она слушала, часто не понимая, но, оказывается, всё запомнила...
...- И отказ может быть деянием, Дима.
- Я врач. Если я промолчу, откажусь... это чьи-то жизни. Чьи бы они ни были.
- Но, Дима, надо подумать и о будущем.
- Я сделал всё возможное...
...А это она потом узнала и поняла. Все деньги были положены в банк, целевым вкладом на её образование. Их хватило на школу, а потом у неё была стипендия, и она смогла закончить колледж.
Женя слышала, как мимо ходили, как напротив вставали и садились, поезд не очень удачный - много остановок, но с другой стороны... Алиса поспит, да и ей самой надо отдохнуть. Она на мгновение как проваливается в полусон-полувоспоминание...
...- Будь умной девочкой. Тебе придётся рассчитывать только на себя. Учись, как следует. Без профессии...- мама сокрушённо качает головой.
- Мама, а ты?
- У меня был папа.
- А я замуж выйду.
Мама смеётся.
- Ну, ты же ещё совсем маленькая, Женя. Когда это будет, если будет, и как оно будет... Не загадывай. Загад не бывает богат.
- А вот и будет.
- Когда будет, тогда и поговорим...
...Вот оно и есть. И есть он, готовый всё взять на себя, пожертвовать всем, даже собой. А мамы нет. Маме бы он понравился. Работящий, спокойный, хозяйственный. Да, мама бы одобрила её выбор. И папа. Отец и Эркин дружили бы, мама вязала бы Эркину.
Женя вздрогнула и открыла глаза. Ей показалось, что она произнесла это запретное имя вслух. Но пожилые джентльмены напротив были заняты своими газетами. Пронесло. Но рановато она расслабилась. И... где они сейчас? И как раз в купе заглянул проводник, встретился с Женей взглядом и улыбнулся.
- Джексонвилль через семь минут, миледи.
- Благодарю, - кивнула Женя.
Семь минут - это разбудить Алису, привести её в порядок и самой собраться.
- Эллис, проснись, малышка.
Алиса неохотно открыла глаза и села. Женя поправила ей волосы, помогла надеть пальто, надела на неё беретик, быстро накинула плащ, достала зеркальце и оглядела себя. Нет, кажется, не растрепалась.
Поезд плавно замедлял ход, вкатываясь под вокзальный навес.
- Вот и приехали, - улыбнулась Женя Алисе, вставая и беря её за руку.