Страница 61 из 365
Они пошли по Мейн-стрит, рассматривая витрины. Алиса, сначала вертевшая головой, высматривая Эркина, постепенно отвлеклась и словно забыла о нём. Шум, автомобили, масса людей... нет, всего этого было слишком много для Алисы. И, видя, что она устала и вот-вот начнёт капризничать, Женя свернула с Главной улицы на боковую, тихую и малолюдную. Теперь они шли медленно, Алиса рассеянно глазела по сторонам и постепенно успокаивалась. Одинаковые коттеджи, газоны перед ними, низкие живые изгороди, гипсовые раскрашенные гномики, уточки и зайчики в траве... Этот квартал ничем не отличался от подобного в Джексонвилле. А вон и ограда, о которой говорил Эркин. На невысоком, не выше колен, каменном основании кованая ажурная решётка из высоких копий, соединённых затейливыми завитушками. За оградой густой красно-жёлтый от осенней листвы лес. Теперь направо или налево? Эркин сказал только, что вдоль ограды до пролома.
- Мам, - Алиса потянула её за руку, - это лес, да? Мы пойдём в лес, правда?
- Да, - кивнула Женя, - тебе хочется в лес?
- Ага! - обрадовалась Алиса.
Мама ей столько раз рассказывала про лес. И в сказках всякие чудеса случались именно в лесу. Нет, лес - это здорово!
Они шли вдоль ограды долго, Женя уже начала беспокоиться, пока не увидели действительно пролом, будто изнутри по ограде ударили чем-то в рост и ширину человека, выломав каменную кладку, выпятив и раздвинув прутья.
И Женя с Алисой вошли в этот пролом.
- Лес! - радостно выдохнула Алиса, выдёргивая руку.
Женя рассмеялась, отпуская её.
- Алиса, далеко не отходи.
- Ага, - рассеянно ответила Алиса, перебегая от дерева к дереву.
"От пролома прямо и прямо", - говорил Эркин. Ну, что ж, будем надеяться, что проломов немного, и они найдут друг друга в этом парке.
Женя шла между деревьями, без дороги, наугад. Оглядываясь, она уже не видела ограды. Значит, и её оттуда не видно. Как бы не заблудиться. Хотя она нигде не сворачивала, но... Но как же хорошо в лесу, тихо, спокойно... Идти и ни о чём не думать, дышать запахами вянущей листвы и слушать счастливый смех Алисы. Господи... И птицы поют.
Тихий переливчатый свист повторился ближе. Женя остановилась и стала разглядывать листву над головой. Интересно, что это за птица? И где она? Жалко, совсем птичьих голосов не знает. Свист повторился у неё над ухом. Женя обернулась и натолкнулась на смеющегося Эркина.
- Господи, - вздохнула Женя, - Ты?
- Ага, - согласился Эркин, обнимая её.
- И меня, - потребовала Алиса, утыкаясь им в ноги.
Эркин взял её на руки, и она обхватила его и Женю за шеи так, что они столкнулись лбами.
- Алиса, не хулигань. Опусти её, Эркин.
- Ну-у, - запротестовала Алиса, но Эркин уже поставил её на землю.
- Ты легко нас нашёл?
- Побегал вдоль забора, ничего.
- Мам, это что?
- Не знаю. Эркин?
- И я не знаю. Ты есть хочешь? Я купил...
- А чего?
- Ой, Алиса, подожди. Сейчас. Надо присесть где-нибудь.
- Я знаю где. Вон за деревьями.
Поваленное дерево стало и столом и стульями. Эркин выложил из карманов купленные им два яблока, плитку шоколада и пакет с сэндвичами, а курткой накрыл ствол.
- Вот, Женя. И не сыро, и не запачкаешься.
- А ты?
- А я с другой стороны.
- Нет, садись рядом.
Наконец устроились, и Женя разорвала пакет, превратив его в салфетку.
- Какой ты молодец, Эркин, я вот не сообразила купить. Алиса, не хватай. Вот, держи.
Сэндвичи из тёмного хлеба с дешёвым мясом оказались необыкновенно вкусными. Алиса, держа его двумя руками, вгрызалась с таким энтузиазмом, что Женя рассмеялась.
- Смотри, не подавись.
Эркин купил четыре сэндвича. Им с Женей по одному и Алисе два. Но она и этот доела только под строгим взглядом Жени. Эркин разломал яблоки и плитку, Женя дала Алисе четвертушку яблока и кусочек шоколада.
- Сыта?
- Ага. Я погуляю рядом, да?
- Только чтобы я тебя видела, - строго ответила Женя.
Алиса засунула за щеку шоколад и с яблоком в руке слезла со ствола. Эркин достал нож и разрезал оставшийся сэндвич, протянул Жене на ладони половинки:
- Бери любую.
Женя хотела сказать, чтобы ел сам, но, увидев его лицо, взяла свою долю.
- Женя, шоколад возьми. И яблока.
- Ага. Спасибо. Ты сам ешь.
Эркин мотнул головой.
- Ешь, Женя, я больше не хочу.
Они сидели рядом, но между ними оставался просвет - место Алисы. Было очень тихо и спокойно. Рассеянно жуя шоколад, Женя следила за красным пальто и белым беретиком Алисы.
- А что здесь раньше было? - спросила вдруг Женя.
- Не знаю, - Эркин пожал плечами. - Мне просто сказали, что никто не ходит сюда. Цветные - он перешёл на английский, - мертвяков боятся, а белые... не знаю, почему.
- Мертвяков? - удивлённо переспросила Женя. - Что это?
- Ну-у, - Эркин смущённо улыбнулся. - Это мёртвые, но они выходят, к живым пристают.
- Ой, ужасы какие! - преувеличенно испугалась Женя.
И Эркин рассмеялся этому показному страху.
- А они злые? - вдруг спросила, подходя к ним, Алиса. - Мам, а ещё шоколаду можно?
- Держи. Ты это про кого?
- Ну эти, мертвяки. Я слышала: они пристают.
- Когда как, - улыбнулся Эркин и сокрушённо добавил: - Громко говорим. Мало ли что.
Женя вздохнула. Эркин завернул остатки плитки в фольгу и протянул ей. Она кивнула, пряча шоколад в сумочку. Да, не стоит здесь задерживаться. Эркин прав: мало ли что.
- И как теперь?
- Как и утром. Вы на поезде, я на попутке.
- Хорошо.
Женя встала. Эркин взял свою куртку, встряхнул и набросил на плечи.
- Идём, я другой пролом покажу. Там ярмарка недалеко, через неё и уйдёте.
Женя кивнула. Помедлив, Эркин полез в карман и вынул что-то непонятное.
- Вот. Это я там купил.
- Что это?
- Дрыгалка, - сказал он по-английски, а Женя, смеясь, перевела на русский.
Мохнатый шар на резинке с пришитыми блестящими пуговицами глаз и носа, высунутым языком из красных ниток, руками и ногами из пружинок с мохнатыми шариками на конце привёл Алису в полный восторг. Эркин показал, как заставить его улетать и возвращаться в руку, и Алиса забыла обо всём.
Но на третьем броске Дрыгалка зацепилась за куст, едва не оборвав резинку. Женя отобрала игрушку и спрятала в карман плаща.
- В лесу ей не играют.
- Ну, мам!
- Выйдем в город, отдам.
Эркин кивнул и совсем тихо сказал:
- После ярмарки.
Женя, сообразив, кивнула.
- Ну, куда идти, Эркин?
- Сюда.
Эркин повёл их через лес, сразу став настороженно внимательным. Но вокруг было по-прежнему тихо и спокойно.
От всего комплекса уцелел только этот домик.
Рассел сам не понимал, зачем его занесло сюда. Хотя... вряд ли здесь оставили засаду. Да и вряд ли русские, даже обследовав немногие развалины, догадались, что здесь было на самом деле. Лабораторные корпуса и основные блоки взорваны и засыпаны обрушившимися сводами, а наземные сооружения так же взорваны и сожжены. Так что русские вполне обоснованно бросили парк без присмотра. Ограда ещё стоит, и старая слава отпугивает любопытных, но... Нет, ночью бродить здесь, разумеется, рискованно, но ясным днём... Посидеть, глядя на осенние деревья, подумать, да нет, думать уже не о чём, просто посидеть. Как на кладбище.
Одна стена полуобгорела и рухнула, но три других и часть крыши держались. Скорее всего, это был склад садового инвентаря, да, точно, поэтому и так понебрежничали при ликвидации. Рассел осторожно вошёл в пролом. Под ногами хрустнуло стекло. Присесть-то здесь есть где? Да, вот обломок поваленного шкафа. Он покрыл его купленной уже здесь на вокзале газетой и сел. Снаружи его не заметно, а вид отсюда... Всё ещё зелёный газон, полого сбегающий к маленькому пруду, тихие красно-жёлтые деревья на том берегу. Тишина и покой. Но здесь всегда было очень тихо и очень спокойно. Среди деревьев прятались одноэтажные домики-коттеджи. Все службы, коммуникации, рабочие помещения убраны под землю. И ни одна авиаразведка не обнаружит ничего предосудительного. Да и кому придёт в голову исследовать с воздуха тихий провинциальный город с полным отсутствием серьёзных военных предприятий? Тихий парк, частная собственность. И один из лучших научно-исследовательских центров Империи. Какие блестящие умы, смелые разработки, головокружительные гипотезы... И вот результат. Запах гари и мёртвая тишина.