Страница 199 из 365
- Да, - решительно кивнул Гольцев. - Я, признаться, думал, этот материал уже отработан. Извините.
- Не за что, - Жариков продолжал улыбаться. - Всюду свой жаргон, который со стороны достаточно циничен, - и стал серьёзен. - Дело вот в чём, Александр Кириллович. Вы слышали о Пакте Запрета?
- Слышал, конечно, - даже удивился Гольцев. - Ещё в школе учил. Но это...
- Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой, - ответил цитатой Жариков. - Чем он, этот Пакт, примечателен? Во-первых, это единственный международный и межконфессиональный договор, который подписали все. Самый многосторонний. Во-вторых, он единственный неотменённый и ненарушенный до сих пор. И это за такое немалое время. В-третьих, за его нарушение не предусмотрено никаких конкретных санкций, но к нарушителю разрешено применять любые меры воздействия и наказания.
Гольцев поймал себя на том, что, как школьник-отличник, кивает на каждую фразу, рассердился, но промолчал: так понимающе улыбнулся Жариков.
- Разумеется, всё уже понятно, Александр Кириллович. Нарушения Пакта возможны при условии, что все тайные, специальные и так далее службы тщательно следят и пресекают не сами нарушения, а утечку информации об оных. Потому что нарушить Пакт Запрета можно только при наличии государственной поддержки, прямого или косвенного покровительства, а то и прямого заказа. И утечка информации о нарушении развязывает руки противникам этого государства и этого режима.
- Так...
- Вы совершенно правы Александр Кириллович. Именно поэтому Империя осталась без союзников и соратников.
- Но мы воевали в одиночку.
- Да, но нам никто не мешал, а Империю никто не поддерживал.
- Доктор, а почему вы здесь, а не... - Гольцев улыбнулся и показал пальцем в потолок.
- Потому что моё место здесь, - серьёзно ответил Жариков. - Пакт запрещает изменения природы и естества человека.
- Вы считаете, - медленно сказал Гольцев, - что Империя этим баловалась?
- Не баловалась, а занималась вполне серьёзно и чуть ли не в промышленных масштабах. Кем ещё являются спальники, как не продукцией такого производства?
- Но мы не нашли ни одного такого...- Гольцев запнулся на мгновение: - предприятия, раз это промышленность.
- Вот именно, Александр Кириллович. Ни одного питомника, ни одного Паласа. И я думаю, что такое массовое, вернее, массированное уничтожение всего, связанного с воспроизводством рабов, особенно некоторых их категорий, лагерей, и остального, это только прикрытие.
- И не вы один так думаете, - кивнул Гольцев. - Ну да, понятно...
- Это достаточно логично, - пожал плечами Жариков. - Хоть один исследовательский центр нашли? Целым?
- Нет, - мотнул головой Гольцев. - А вот странные развалины и пожарища по захолустьям - это да. Значит, самоликвидировалась СБ... Ладно, Иван Дормидонтович, это...
- В чужую епархию со своим крестом не лезу, - улыбнулся Жариков. - Кстати наш госпиталь, похоже, располагается именно в таком центре.
- Что?! - потрясённо спросил Гольцев.
- Именно так. Его построили, но ни аппаратуру, ни персонал не завезли, не успели. Стояли пустые коробки с подведёнными коммуникациями. Мы их заняли и оборудовали уже под свои нужды.
- Интересно, - пробормотал Гольцев, а про себя добавил: "И многое понятно".
Гэб лежал на кровати, глядя в потолок. Криса он подчёркнуто не заметил. Крис ответил ему таким же подчёркнутым равнодушием и принялся за пол. Они были вдвоём, в коридоре тихо, и Гэб не выдержал.
- Сегодня не твоя смена.
- Не твоё дело, - спокойно ответил Крис.
- Это почему ж? - усмехнулся Гэб. - Сегодня этот должен быть, смазливенький. Или он занят? Русских обслуживает, так? - Крис стиснул зубы и промолчал, а Гэб продолжил: - Этому... майору русскому его дали, значит. А тебя полы мыть. Проштрафился, значит. Ну, чего молчишь, спальник?
Крис заставил себя улыбнуться.
- На рабскую болтовню отвечать - много чести будет.
- Сам раб, - уже другим и по-настоящему злым тоном сказал Гэб.
- Нет, - Крис это сказал так спокойно и просто, как говорят только правду. - Я освободился.
- Не ври, - буркнул Гэб и сел на кровати, обхватив колени руками. - Был ты спальником и остался спальником. И все вы здесь... спальники.
- Хочешь остаться рабом, оставайся. Твоё дело, - пожал плечами Крис. - А на нас кивать нечего. Мы все перегорели. И освободились.
- Та-ак, - протянул Гэб. - Вот, значит, как. И свободные, и на белых работаете. И пикнуть не смеете. Вы ж тогда ночью свободно меня в Овраг скинуть могли. Этого... доктора побоялись, не так что ли? Чака обмываете, с ложки кормите, а придушить не смеете. Ну, и чего ты врёшь, что свободный? Просто... другую работу тебе дали. Ну, не спальники вы, ладно, но рабы. Чего молчишь? Сказать нечего?
Крис быстро домывал пол. Выпрямился, кинул тряпку в ведро, стряхнул с рук воду. Гэб напрягся, но Крис опять, как тогда ночью, оглядел его.
- Что ж, вы оба хотите остаться рабами. Забирай Чака, и возвращайтесь к своему хозяину.
Гэб даже приоткрыл рот, не найдясь сразу, что ответить. А Крис опустил закатанные рукава, взял ведро и пошёл к двери. Гэб молча проводил его взглядом.
Крис убрал ведро с тряпкой и пошёл в дежурку переодеть халат.
Доктор Иван и заезжий майор, тихо о чём-то беседовавшие, обернулись на стук двери.
- Ну, как там? - спросил Гольцев.
Крис вежливо улыбнулся, открывая шкаф и быстро переодеваясь.
- Всё нормально, майор, - увидел быстрый внимательный взгляд доктора Ивана и продолжил: - Лентяи и трусы долго живут. Раньше так было.
- Лентяи и трусы? - переспросил Жариков. - Что-то новенькое. Ну, трусы, потому что гореть боятся. А лентяи?
И Криса прорвало.
- Они грамотные. Оба. Так сколько времени лежат, а про библиотеку не спросили. Ни разу.
Гольцев невольно присвистнул от удивления. А Крис продолжал, перемешивая русские и английские слова.
- Лежат, ни хрена ни делают, жрут от пуза, да ещё... кочевряжатся. Ну, это ладно, мы на работе, так что в одно ухо вошло - в другое вышло, так им и друг на друга плевать. Гэб ведь ходячий, так хоть бы раз задницу оторвал, к Чаку заглянул, помог бы чем. Так нет. Только друг друга поливают...- Крис явно хотел выругаться, но сдержался. Махнул рукой. - Ладно. Иван Дормидонтович, я массаж Чаку сейчас сделаю. Чтоб мышцы, - и с усилием, по слогам: - не ат-ро-фи-ро-ва-ли-сь.
- Хорошо, - кивнул Жариков. - А Гэбу?
- Так у него всё действует. Пусть сам трепыхается.
- Логично, - засмеялся Гольцев.
Крис улыбнулся в ответ, оправил на себе белый халат и вышел.
Жариков кивнул невысказанному Гольцевым.
- Да, золотой парень. Заносит его иногда, как всех, впрочем. Но самый серьёзный из них.
- Инициатор переезда он? - спросил Гольцев.
- Не единственный. Там целая команда сбилась. И не просто в Россию, а медиками, - Жариков улыбнулся. - Не будем ему сейчас мешать. Жаль, конечно, что с этим Тимом мне не удалось пообщаться, очень жаль. Но вы правы. Знаете этот принцип? Работает? Хорошо работает? Так и не лезь.
- Знаю, конечно, - рассмеялся Гольцев. - Как начнёшь улучшать, тут и...
- Вот именно, Александр Кириллович. Но в целом, я понял. Спасибо.
- Не за что, - пожал плечами Гольцев. - А парни как горели? Так же?
- И так, и не так. У парней основа процесса физиологическая, хотя там тоже далеко не всё ясно, но у этой пары, по всему похоже, чистая психика. И ещё, похоже, что Крис прав, обвиняя их в трусости. Они боятся.
- Чего? - с интересом спросил Гольцев. - Боли?
- Нет, я бы не сказал. Страх боли у них в пределах нормы. Хотя возможно и несколько увеличен, как бывает у садистов, но тоже не явно, - задумчиво рассуждал Жариков. - А вот глубинный страх, который и не даёт им перейти к другой жизни...