Страница 198 из 365
- Куришь?
- Если угостите, сэр, - после паузы ответил Чак.
Гольцев достал и вставил ему в рот сигарету, щёлкнул зажигалкой. Когда он подносил Чаку огонёк, лицо того на секунду сморщилось в гримасе ожидания боли. Гольцев сделал вид, что не заметил и закурил сам. Он не спрашивал, но Чак тихо сказал:
- Я был у одного... в аренде. Он любил жечь человека... сигаретой или зажигалкой. Я запомнил.
Гольцев молча кивнул. Он слышал о таком не раз. От разных людей и, скорее всего, о разных людях.
- Ты хочешь вернуться назад? К Старому Хозяину?
Чак глубоко затянулся дымом и закашлялся. Гольцев взял у него изо рта сигарету и, когда тот отдышался, вставил обратно. Чак взглядом поблагодарил его.
- Сэр, я могу спросить вас?
- Спрашивай, - кивнул Гольцев.
- Говорили... один из наших... перегорел и живёт...- Чак затянулся, сдвинул языком сигарету в угол рта и выдохнул дым в сторону от Гольцева. - Он... как это у него получилось, сэр?
Тихо, как-то очень незаметно, так что ни Гольцев, ни Чак не обратили на него внимания, вошёл Жариков и встал так, чтобы видеть лица обоих.
- Он усыновил мальчика, - Гольцев разглядывал завитки и струйки дыма от своей сигареты. - Спасал его, заботился о нём. Он не рассказывал подробно.
- Через боль?
- Да, думаю, так, - Гольцев забрал у Чака окурок, погасил его и свою сигарету плевком, спрятал оба окурка в карман и встал. - Давай проветрю, чтобы дымом не пахло. Не продует тебя?
- Мне заботиться не о ком, - не слушая его, сказал Чак. - И у меня уже вот... паралич. Пока болело, ещё двигалось. Через боль, плохо, но... я чувствовал. А теперь... - он закрыл глаза, оборвав фразу.
Гольцев посмотрел на озабоченное лицо Жарикова.
- Что там?
- У Гэба? Пока по-прежнему.
- Не будет он гореть, - глухо сказал Чак. Он по-прежнему не открывал глаз и говорил будто сам с собой. - Пока по приказу живёт, не загорится. Он упрямый. Сдохнет, а без приказа крошки не съест, - и убеждённо повторил: - Не будет он гореть.
- А без этого он останется рабом, - возразил Жариков.
- Рабом родился, рабом и помрёт, - в тоне Чака прозвучал вызов, и в щёлке между веками блеснул настороженный взгляд.
- Необязательно, - покачал головой Жариков. - Человека можно бить, морить голодом, заковывать в кандалы... но пока он сам не считает себя рабом, он - не раб. Разве ты не встречал таких?
- Таких сразу к финишу, сэр, - пожал мощными плечами Чак, усмехнулся и повторил: - Гэб упрямый.
- Странно получается, - задумчиво сказал Гольцев. - Гэб не горит, потому что живёт по приказу. А ты в тюрьме загорелся, как раз когда приказы начались. Как это так получается?
Чак насторожился, поёрзал затылком по подушке и наконец нехотя ответил:
- Я из-за другого загорелся, сэр.
- Убивать некого стало, - понимающе кивнул Гольцев. - Но вот Ротбуса убили в августе, а взяли тебя первого ноября. Чего ж это ты за столько месяцев не загорелся? Ведь по собственной воле жил. И не убивал никого.
- Я... я на массаж ходил, - Чак открыл глаза. - Ну и... позлюсь, подерусь, бабу там возьму... отпускало.
- Насиловал? - резко спросил Гольцев.
- Деньги покажешь, так они сами на всё согласны, сэр, - насмешливо улыбнулся Чак. - Да и чего черномазых насиловать? Их ещё в питомнике, да по распределителям надзиратели по-всякому. Ну, когда приучают, что белому прекословить нельзя. Это они сейчас... "чуйства" себе напридумывали, а тогда... на кого ей хозяин укажет, под того и ляжет без звука, сэр.
- А ты сам? - прозвучал вдруг насмешливый вопрос.
Жариков и Гольцев повернулись к двери. На пороге стоял Крис с ведром воды.
- Что... я? - медленно спросил Чак.
Жариков нахмурился, шагнул вперёд. Насторожился, предчувствуя, Гольцев. Но Крис уже вошёл, поставил на пол ведро с плавающей в нём тряпкой и, медленно закатывая рукава синего халата уборщика, сказал:
- Ты на "трамвае" с какими, - он передразнил Чака, - "чуйствами" ездил, а?
Гольцев посмотрел на Жарикова, перевёл взгляд на Чака... посеревшее лицо, расширенные в немом крике глаза... А Крис, словно не замечая этого, деловито объяснял Жарикову по-английски.
- Я вместо Андрея уберу здесь всё.
- А Андрей? - спросил Жариков.
- Он в реанимацию пошёл. Там, - Крис помедлил, подбирая слова, и продолжил по-русски: - тяжёлых двое. У одного Джо с Джимом сидят, а у другого, это седой без обеих ног, и рука правая покалечена, у него Андрей посидит. Арчи из города придёт, подменит его.
Жариков задумчиво кивнул.
- Ну... ладно, согласен.
Чак медленно хрипло перевёл дыхание, осторожно покосился на Жарикова и Гольцева. Жариков, поймав этот взгляд, кивнул Гольцеву и пошёл к двери.
- Хорошо, Крис, не будем тебе мешать.
- Вы не мешаете, доктор Иван, - улыбнулся Крис, выплёскивая воду из ведра широким веером и берясь за тряпку.
В коридоре Гольцев несколько оторопело уставился на Жарикова.
- Ты что-нибудь понимаешь?
- Не всё и неточно, - Жариков, придерживая его под руку, прислушался. Но в палате было тихо. - Пойдём к Гэбу, посмотрим, что там.
Когда их шаги в коридоре затихли, Чак тихо спросил Криса, спокойно мывшего пол.
- Зачем ты сказал это? При беляках, - Крис не ответил, и он продолжил: - Хочешь сквитать что, так сам валяй. Я безрукий теперь, не отобьюсь. А белякам подставлять... западло!
Крис выпрямился, ловко выкрутил тряпку в ведро, холодно оглядел Чака.
- Не тебе говорить об этом, палач.
- Ты... спальник, трахалка, ты...- Чак длинно выругался.
Крис усмехнулся.
- Я горел, чтобы не быть им. А ты хочешь остаться палачом. Ты - трус.
- Заткнись, - дёрнулся Чак. - Я... я этих беляков давил... Как гнид, двумя пальцами...
- По приказу? - презрительно улыбнулся Крис. - Велика храбрость - пытать связанного. А самого коснулось, сразу хвост поджал.
Чак рывком повернулся набок, сел на кровати и с усилием встал.
- Н-ну, - хрипло выдохнул он. - Говоришь, я трус, так? Давай! Я безрукий, ты... всё твоё при тебе, ну... кто кому глотку перервёт, посмотрим?
Крис насмешливо прищурился.
- По поединку соскучился? Зря стараешься. Драться я с тобой не буду.
- Почему?!
- А я брезгливый, - Крис кинул скомканную тряпку в ведро и пошёл к двери.
Чак сделал выпад, пытаясь достать его в спину ногой, но не удержал равновесия на скользком полу и упал. Крис поставил ведро и вернулся к нему. Ловко поднял и уложил на кровать, укрыл одеялом.
- Брезгливый, а ухаживаешь, - попробовал уколоть его Чак.
- Это моя работа, - пожал плечами Крис. - Я за неё деньги получаю. Ну, лежи, я у Гэба пол вымою и приду, руки тебе помассирую.
- Зачем?
- Тебе ж помогало. Сам говорил.
В коридоре Крис вытер рукавом пот со лба. Нелегко ему этот разговор дался. Никогда не думал, что будет за палачом ухаживать. Ладно. Надо - значит, надо. Но молчать он больше не будет. Нет. Так, теперь к Гэбу. Тоже... хорошо устроился. Валяется целыми днями на кровати, только что ест сам и по нужде встаёт. И тоже... начал пасть разевать. Ладно, заткнём. А молодых надо убирать отсюда, как и решили. А то ещё сорвутся. Или...
В дежурке Жариков предложил Гольцеву чаю, но тот, мотнув головой, отказался. Жариков кивнул и так же молча подвинул к Гольцеву пепельницу.
- А теперь, Александр Кириллович, - глаза у Жарикова еле заметно смеялись, - я готов ответить на ваши вопросы. А вы потом ответите на мои, согласны?
- С врачами спорить...- усмехнулся Гольцев. - Согласен, конечно.
- И ваш первый вопрос наверняка о том, зачем вообще я вас пригласил, так?
- Да нет. Скорее почему... - Гольцев запнулся.
- Почему ваше начальство с этим согласилось, - закончил за него Жариков, улыбаясь уже откровенно. - Так?