Аналогичный мир-2

   - И у костра с ними не спал, количества одеял не уточняю, ваше дело, как вы спальника трахали, совместно или по очереди. И кашу ты с ними из одного котелка не ел? А за это что положено, знаешь?

   "Ага. Ну-ну, поучи меня седлать".

   - С лагерником и спальником? Нет.

   - И что, подпишешься под этим?

   - Подпишусь.

   Золотарёв отошёл к своему столу и тут же вернулся с чистым листом бумаги и ручкой. Положил их перед Фредди.

   - Пиши. Так и пиши. Что заявляешь и так далее. Ты ведь опытный и сам знаешь форму. Пиши.

   Фредди взял ручку, разгладил ладонью лист. Это-то зачем? Собственноручное признание - штука опасная. Тут любой подвох возможен. Хотя... Эркин неграмотен, Эндрю, правда, читает, но сам признавался, что с трудом. Так что это не для них. А для кого? И о каких трупах чмырь трепал? Что там парни натворили? Эндрю, конечно, горяч, но его Эркин должен был удержать. Если парни сильно наследили и взяты на горячем... здесь выкуп побольше придётся. По убийствам раньше Робинс работал. С ним столковаться трудно. Очень трудно. Умён и честен.

   Фредди перечитал написанное, подписался так, чтобы между текстом и его подписью больше ничего не вставили, и протянул лист и ручку молча ждущему Золотарёву. Тот быстро пробежал глазами текст и довольно улыбнулся.

   - Запомни это, Трейси. Всё. Больше ты мне не нужен. Иди, - и когда Фредди был уже у двери, и она открывалась навстречу ему, бросил в спину: - До встречи, ковбой.

   Фредди не обернулся. Это он уже слышал. От Крысы. Тот тоже угрожал встречей.

   На этот раз его отвели в камеру.

   Под безмолвно вопрошающими взглядами сокамерников Фредди прошёл к своей койке и лёг. Никто ни подойти, ни о чём-то спросить не рискнул: таким было его лицо.

   И когда лязгнула дверь, он не повернул головы. Джонатан прошёл к своей койке и лёг, глядя перед собой застывшим бешеным взглядом. Больше никого не вызывали, и обитатели камеры занялись своими делами. Потянулось нудное тюремное время.

   Джонатан выдохнул сквозь стиснутые зубы. Фредди покосился на его бешено спокойное лицо, на след от зубов на нижней губе.

   - Ну, Джонни, и с кем ты удовлетворяешь свои сексуальные потребности?

   - С тобой, - буркнул, не поворачивая головы, Джонатан.

   - Скажи, пожалуйста, - удивился Фредди, - какие у тебя вкусы... неразвитые. Мне всё-таки Эркина определили.

   Джонатан резко повернулся к нему и даже на локте приподнялся.

   - Фуфло, Джонни, - спокойно сказал Фредди, встал, потянулся, упираясь кулаками в поясницу, и снова лёг. - Не трепыхайся.

   - Штурм был, - сказал Джонатан, ложась обратно на спину.

   - Я понял. Но одни слова. Мозаика без основы. Держаться не будет.

   Джонатан кивнул. Глубоко вдохнул и выдохнул.

   - Ты парней не назвал?

   - Не держи меня за фраера, Джонни. Про трупы было?

   - Да. Цифру назвал, но не сказал, за какой срок.

   Фредди тихонько присвистнул.

   - По-нят-но. Если за эти сутки... Но где они столько нашли в таком захолустье?

   - Могло накопиться. Парни компанейские.

   Джонатан сел, посмотрел на Фредди, по сторонам, нашёл взглядом Ночного Ездока. Тот не спеша подошёл к ним, облокотился о спинку кровати Джонатана.

   - С возвращением.

   - Мы одни ездили?

   Ночной Ездок кивнул, вопрошающе глядя на них.

   - Блеф и понт, - спокойно сказал Фредди. - Связь не пощупал?

   - Стены глухие, не перемигнёшься, - так же спокойно ответил Ночной Ездок. - Парой идёте?

   - Парой взяли, - объяснил Джонатан.

   Сел и Фредди. Ночной Ездок сел на койку к Джонатану.

   - Кто здесь в Дарроуби? - спросил Джонатан.

   - Клайд взял город весной.

   - А Викинг куда делся?

   - В заваруху спёкся.

   - Ясно, - кивнул Джонатан. - Туда и дорога.

   - Клайд - мужик спокойный, - сказал Фредди.

   - На стыках если не шуметь, то на одной перевалке можно хорошо иметь, - согласился Ночной Ездок.

   - Ясно, - повторил Джонатан. - На той стороне подвижки были?

   - По мелочи. Верхушка вся ещё зимой улетела.

   - Помню. Низовка до мая ошалелыми мухами ползала, - усмехнулся Фредди.

   - Русские подбодрили, - ответно усмехнулся Ночной Ездок.

   - Месяц лежали, - объяснил их расспросы Джонатан.

   - Робинс на месте? - спросил Фредди.

   Ночной Ездок быстро поглядел им в глаза и кивнул.

   - Он не меняется.

   Фредди прислушался.

   - Вроде звякает.

   - Точно, - встал Ночной Ездок. - Обед везут.

   Распахнулось окошечко в двери.

   - Обед. Подходи по одному.

   Обитатели камеры без спешки, суеты, толкотни и прочего подходили к двери.

   - Однообразие меню утомительнее качества, - улыбнулся Айртон, отходя от окошечка с миской и кружкой, накрытой двумя ломтями хлеба, в руках.

   - И количества, - вздохнул Спортсмен.

   Так, смеясь и перешучиваясь, они рассаживались по койкам, принимаясь за еду.

   И до вечера уже тянулось то же нудное тюремное время.

   Второй день шли всё те же допросы. Никого не били, спрашивали вежливо и... и по делу. Так чего ж не ответить? И жратва нормальная, и спать не на полу вповалку... нормальная жизнь. А беляков выгораживать никто не собирался. Приходя с допросов, играли в щелбаны, отсыпались, трепались обо всём, что придёт в голову. Мартина сначала удивляло, что никто не говорит о будущем, но потом сообразил: никто из них не привык заглядывать вперёд, что-то планировать, взрослые люди, а в этом... как дети, пожалуй.

   Эркин пришёл с допроса усталый: с лета, пожалуй, не говорил столько по-русски и о таком. Но был только этот... Орлов, слушает он хорошо и не за беляков, сразу видно. Вот ему и рассказывал, как прижимали цветных с оплатой, как ещё летом вытеснили со всех работ, кроме станции и мелочёвки на рынке, о разговорах, что за хозяином лучше, чем самому по себе... и о многом другом. Рассказывал и сам удивлялся, как он, дурак этакий, раньше ничего не понимал, как дотянул сдуру до последнего. И о ночном обыске рассказал, как били, ни за что, просто так, как утром пошёл на рынок, и что потом началось.

   Как и вчера, Орлов писал, иногда переспрашивал, просил повторить. Потом читал ему вслух записанное, клал перед ним лист, давал ручку, и Эркин старательно рисовал две буквы: Е и М. Потом Орлов выложил перед ним кучу фотографий. Кого из них видел, что они делали? Эркин нашёл белоглазого, что командовал ночным обыском. Правда, здесь он был в форме, как у того, чью фотографию летом на выпасе показывал помощник шерифа. Жаль, не добил гада. Ещё кого-то, что видел на рынке или станции. И того, кого Андрей тогда назвал Белой Смертью. Орлов только кивал и записывал. Нашёл и этого, Рассела. И запнулся, не зная, что сказать о нём. Ведь... ведь если толком подумать, то... то схлестнулись они из-за Жени, чего уж там. И двинул ему Рассел в отместку за ту ночь в парке, сам же так и сказал, и не пристрелил, хотя вполне мог, и с книгой этой... и... ну, что-то не то здесь.

   - Не можешь узнать или не знаешь, что сказать? - пришёл ему на помощь Орлов.

   - Я знаю его, видел, - начал объяснять Эркин. - Он беляк, конечно, и сволочь, но... но вот такого зла, как эти, - Эркин показал на фотографии белоглазого и других, отложенные им на левый край стола, - он не делал. Я не видел. В нас он не стрелял.

   Орлов кивнул.

   - А что ты вообще о нём знаешь?

   - Да, ничего, - пожал плечами Эркин. - Он... Он в той же конторе, что, - и с усилием, всё-таки непривычно, - что и моя жена, работал. Ну... провожал её, книжки ей всякие давал, с разговорами лез.

   - Понятно, - Орлов улыбнулся. - И вы как-то крупно поговорили.

   - Ну-у, - замялся Эркин, но, поглядев на улыбку Орлова, сразу и хитрую, и понимающую, ответно улыбнулся. - Да, поговорили.

   - И как? Отстал он?

   - Он всё вокруг дома болтался, я его от дома отваживал, - объяснил Эркин. - А там, - он вздохнул, - Хэллоуин начался.