Аналогичный мир

— Нет.

— Кто хозяин?

— Джонатан Бредли, лендлорд.

Офицер быстро пишет, ловко держа папку на весу.

— Сколько голов в стаде?

— Сто.

— Вы старший ковбой?

— Да.

— Ваше имя?

— Фредерик Трейси.

Будем надеяться, это имя ничего не скажет. Хотя, он же всё сделал, чтобы имя осталось чистым.

— Кто с вами?

— Пастухи.

Такой же быстрый внимательный взгляд. Парни стоят спокойно. У Эндрю как всегда рубашка застёгнута на все пуговицы, у Эркина распахнут ворот и закатаны рукава, хорошо виден номер над правым запястьем.

— Имя?

— Эркин, сэр.

— Эр-кин, так?

— Да, сэр.

— Хорошо. Твоё имя?

— Эндрю, сэр.

Папка захлопнута.

— Армейское оружие, боеприпасы, средства поражения запрещены к провозу. Добровольная сдача амнистирует наличие. Площадка для сдачи отмечена красным флажком.

Кивок, и офицер отходит, идёт к стаду Майера. Он переводит дыхание и поворачивается к парням.

— Они ищут оружие.

— Средства поражения, что это, сэр? — спрашивает Эркин.

И только тут он замечает неподалёку ковбоя в рваной рубашке.

— Гранаты, мины…

— У нас ничего такого нет, — пожимает плечами Эндрю.

— Тогда и беспокоиться нечего, — через силу улыбается он. — Будем ждать.

Они ждали. Котловина заполнялась стадами. Русский подходил, записывал прибывших, говорил о сдаче оружия и уходил опять за двойную цепь. Он отошёл к Майеру, потом его окликнул кто-то из южан. Лицо знакомое, а имени не вспомнил. Поговорили. Никто ничего не знал. Вернувшись, он не увидел Эндрю. Эркин переругивался с негром-пастухом соседнего стада, отстаивая место, где они поставили лошадей. Он наскоро обругал негра, и тот сразу исчез.

— Где Эндрю?

— Пошёл к заслону.

— С ума сошёл?! Чего его туда понесло?

— Нам не запретили с места на место переходить.

— Туда зачем?!

— Слушать. Он знает по-русски. Немного.

Он оторопел. Всего ждал, но не этого! И гениальность решения…

— Оставайся со стадом. Я к нему.

— Да, сэр.

Сэр?! Ах ты, опять этот ковбой здесь. Ну, Эркин, молодец, сразу стукача вычислил. Ладно, пусть этот пока пошустрит, а там ещё встретимся. Он кивнул Эркину и по еле заметной улыбке понял, что угадал намёк. Так, теперь Эндрю. Бурое стадо с юга загородило выход. Он протолкался между мохнатыми длиннорогими бычками, невольно отметив их жилистость и поджарость, если не сказать худобу, и увидел Эндрю. Остановился в десятке шагов от него. Ну, молодец! Мальчишка у витрины с игрушками. Шляпа сбита на затылок, лицо, поза… ну ничего, кроме детского бездумного любопытства, нет. Русские откровенно посмеиваются, но не гонят. Эндрю заметил его и нехотя отвернулся, вразвалочку, этакой независимой походкой прошёл вдоль цепи, снова встал. Посторонился, уступая дорогу офицеру с папкой. Нет, лучше Эндрю уйти, потом ещё раз сходит. Он поймал взгляд Эндрю и движением головы показал: возвращайся. Эндрю понял и по-прежнему нехотя, лениво ушёл, затерялся в чьём-то стаде. Он повернулся и пошёл к Эркину. Эндрю уже здесь.

— Шмон будет, — коротко сказал Эндрю.

— Что? — не захотел он понять.

— Ну, большой обыск.

Эндрю достал сигареты и закурил, дал ему и Эркину по сигарете. Прикуривая, они сблизили головы, и Эндрю продолжил быстрым шёпотом.

— Рано сдёрнул меня. Чего ищут, не понял. Шмонать всех будут. Без пропусков. Пока не заполнят котловину, не начнут. На нерв берут. Ну, это…

— Не дурак, понял. Всё время не маячь. Не стой столбом.

— Поучи меня.

— Ещё что?

— Так. Трёп солдатский. На меня смеялись.

— Переживёшь.

— Переживу, — согласился Эндрю. — Докурю и пойду ещё покручусь.

— Не нарывайся только.

— Катись ты…

Злое и какое-то постаревшее лицо Эндрю. Но вот парень сплюнул и растёр окурок, на мгновение застыл, и снова перед ним любопытный, не понимающий, не сознающий опасности мальчишка.

— Ну, сэр, я буду недалеко, сэр, — просящим тоном.

Опять что ли? Точно. Так и мельтешит эта гнида. Ну, ты мне ещё попадёшься.

— Если что, голову оторву.

— Ага, сэр. Я проживу, сэр.

И ушёл. Артист! Он посмотрел на Эркина. Спокойное, какое-то отвердевшее изнутри лицо.

— Я тоже пойду, пройдусь.

Эркин молча кивнул. На мгновение в глубине его глаз блеснули слёзы. Но тут же парень улыбнулся и кивнул:

— Я пригляжу, сэр.

Он уходил, болтал со знакомыми, возвращался. Эндрю он больше не беспокоил. Парень и впрямь лучше него здесь соображает. В один из своих приходов, он увидел, что Эркин достал остатки своей лепёшки и ест, подкармливая то Принца, то Подлюгу, а на его вопросительный взгляд — не мог же парень проголодаться — улыбнулся и просто сказал:

— Обидно, если пропадёт.

И он не сразу понял, а поняв, задохнулся и с минуту сказать ничего не мог. Парень готовился к смерти. С трупа же никто не возьмёт.

— Может быть, и обойдётся, — наконец смог он выговорить.

— Может быть, — углы губ Эркина дрогнули в улыбке.

Эркин разорвал последний кусок пополам, сунул Принцу и Подлюге и отряхнул руки.

— Оставить тебе покурить?

— Не надо, — и спокойное, — спасибо, сэр.

Уже зная, что означает это обращение, он обернулся. К ним вперевалку подходил Стаут.

— Привет, Фредди.

— Привет, Стаут.

— Как тебе это нравится?

— Так же, как и тебе.

Стаут посмотрел на Эркина и нахмурился.

— Твой парень?

— Да, а что?

— Отойдём, — и, когда отошли, доверительно, — не терплю краснорожих.

Он молча пожал плечами.

— По мне уже черномазые лучше. Воры и бездельники, как и эти, но хоть в спину ножом не ткнут.

— Ты меня для этого звал?

Стаут запыхтел, но смолчал и продолжил:

— У нас тут мыслишка… Поднять стада и на прорыв.

Он кивнул:

— Понятно. А дальше что?

— Думаешь…

Он пожал плечами.

— Ладно, как знаешь.

Отвалил дурак. Вот действительно, если дурак, то это надолго. Он не выдержал и пошёл к заставе. Эндрю где? Глазеет. Русских прибавилось. Ещё офицеры. Чёрт, совсем в их нашивках не разбираюсь. А эти… эти, похоже… похожи на того, что приезжал тогда в резервацию и Эркина мордовал. Как скажи, штампуют их, форма разная, а морды один к одному.

— У вас есть вопросы?

Пора отваливать. Как Эндрю? Только что был здесь… Ого, похоже, начинают. Он быстро миновал очерченный на земле квадрат с красными флажками на углах. Никто ничего не сдал. Таких болванов, чтобы у всех на глазах выйти и оружие положить, не бывает. Да, точно. Три офицера, солдат и… Джерри? Ну, тоже правильно. Шериф, всех знает. Он пристроился в нескольких шагах за ними. Но один из офицеров оглянулся, и пришлось нырнуть в чужое стадо…

1992; 28.11.2010

ТЕТРАДЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ

…Фредди тряхнул головой. Да, надо признаться, никогда такого страха не испытывал. Так и впервые не за себя. Всегда был один, без напарников. А тут двое на нём. Но держались… Хорошо, что Джонни успел. Тогда, подбегая на зов Эркина, увидел Джонатана, и отлегло. Джонни удачлив. Когда больше не на что надеяться, надейся на удачу. Так и получилось. Джонни был на высоте. Спокоен, улыбчив, вежлив. А у него сдали нервы. Когда увидел холодные насмешливые глаза тех двоих, откровенную… нет, не ненависть, презрение. Они презирали нас, всех четверых. А как они с Эркином… Чудо, что парень устоял на ногах. И на какого чёрта, если ножи разрешены? Нет, прицепиться не к чему, так хоть покуражиться. Имел ведь он дело с полицией, и не раз, а там серьёзных ребят хватает. И прижимали его так, что не вывернешься. И случалось, не выворачивался. И били его, чего уж от самого себя прятаться, били, и сидел… в разных "весёлых" местах. Но это была общая игра. Худо-бедно, но играли по правилам. А проиграл — плати. Но и полиция честно платила проигрыш. А эти… Для них правил нет. Как этот ухмыльнулся, услышав его имя! Сразу холодом от этой ухмылки обдало. И что делать? Выхватить кольт? Одного, ну двоих он бы уложил, успел. А дальше что? Лечь под автомат? И остальные рядом. Парни вообще без оружия. Так ведь эти сволочи тоже… умеют стрелять. Раненому на допросах тяжело. А как велели шляпу снять и начали эти двое на него смотреть, сверять со своей картотекой. Им карты с фотками ни к чему, они всё в голове держат… Вот тогда подумал, что всё, конец… добегался. И самое обидное, что на пустом, что нет сейчас ничего. Что сам голову в ловушку засунул. Старший ковбой. Расхвастался, распустил хвост перед парнями. Они ж верили ему… а сейчас, после его срыва…