Смерть или слава

Из книги «Поступь Освободителя: Каин, как я его знал» за авторством Аларика Тайбера, 337.М41:

«Возможно, это слишком малая малость, чтобы хвалиться ею, и она меркнет по сравнению со значимостью тех несчетных тысяч жизней, сохранением которых мы обязаны его вдохновенному лидерству, но именно моя оказалась первой из спасенных Каином Освободителем, вернее, если быть более точным, это были жизни горстки бойцов, что осталась от моего отряда.

С того самого момента, когда зеленокожая чума опустилась на наш родной мир, мы сражались с ней, прилагая все наши способности, применяя тактику удара и отхода, в то время как орки, имеющие подавляющее численное превосходство, собирали кровавую дань со смелых защитников планеты. В предыдущей главе я обрисовал обстоятельства, в которых, будучи отрезанными от быстро разрушающейся командной структуры, мы ушли в подполье, затаившись на разрушенной гидростанции, где прежде работал Ласкинс, и использовали туннели, соединяющие ее с остальными частями города, чтобы устраивать партизанские рейды против тех целей, которые могли обнаружить. По какому-то дурному стечению обстоятельств мы в ходе одной из таких вылазок выдали местонахождение нашей импровизированной цитадели и были атакованы немалых размеров бандой орков прямо на месте нашего базирования. Ирония заключалась в том, что именно в тот день на контакт с нами вышел комиссар Каин, и это был первый вокс-сигнал, который мы получили почти за целый месяц.

Если бы не это случайное совпадение, мы, несомненно, были бы застигнуты врагом врасплох и до единого перебиты в нашем укрытии. Но мы как раз вышли навстречу комиссару, когда знакомые звуки орочьих голосов, которые нельзя спутать ни с какими другими, предупредили нас, что наша база обнаружена. Мы тут же вступили в бой и сумели отбить первый натиск, но я отдавал себе отчет, что положение наше безнадежно. Как если бы специально, чтобы сделать его еще печальнее, или так мне показалось в тот момент, комиссар Каин также встретился с некоторыми частями банды, окружившей нас, и оказался в ловушке наедине с превосходящим врагом и глядя в глаза неминуемой смерти.

Если бы я только знал, какими бесподобными глубинами смелости и умения обладает Освободитель, я тревожился бы гораздо меньше. Использовав блестящую стратагему, он сумел не только превзойти окруживших его врагов, но и оттянуть на себя основную массу тех зеленокожих, что осаждали нас. Несомненно, устрашенные шумом и разрушениями, которые смог произвести этот несравненный тактик, они решили, что столкнулись с массированной контратакой, и большая их часть повернулась, чтобы встретить лицом к лицу этого выдуманного врага, давая нам столь необходимую возможность отступить. Благодаря великой удаче, избранный врагом путь отступления привел в проход, который мы заранее заминировали, ожидая нападения с той стороны, и по причинам, которые мы не могли в тот момент осознать, все они остановились как раз в середине убойной зоны. Одного простого сигнала на детонацию было достаточно, чтобы превратить основную боевую силу орков в горстку оглушенных выживших.

Именно тогда мы впервые имели честь узреть Каина Освободителя, смело противостоящего атаке орков, которая, несомненно, заставила бы задуматься более слабого человека. Он же, неустрашимый, ринулся прямо им навстречу, разбираясь с нападавшими шквалом умелых ударов и защит, позволяя своему цепному мечу рубить тела врагов столь же невозмутимо, как топор дровосека валит огромные деревья.

Когда он зачехлил оружие и двинулся вперед, чтобы поприветствовать нас, со скромнейшей улыбкой, будто смущенный тем, что его застали за незаконченной работой, я был поражен, насколько он молод. У нас в СПО комиссаров не было,[52]так что все, что я знал о них, было лишь обычными историями, но вскоре мне предстояло убедиться самому, что, несмотря на очевидную молодость, зрелость и точность суждений Каина несравненны.

Конечно, первый же его вопрос, после того как мы приветствовали друг друга, был о здоровье моего оператора вокса, который принял выстрел на свою установку как раз в тот момент, когда мы, чуть ранее, обменивались сообщениями с комиссаром, и это было, как мы вскоре поняли, первым проявлением глубочайшей заботы, которую он проявлял ко всем, кто даже случайно попал под его крыло.

И только когда мы покинули былое пристанище, я осознал, насколько вдохновляющей была природа его лидерства. Со всех точек зрения, как ни погляди, мы были в тот момент гонимы, вынуждены снова и снова бежать, но комиссару Каину это, очевидно, сокрушительное отступление виделось совершенно иначе.

И естественно, ибо это, по сути своей, положило начало движению к победе настолько полной, какую никто из нас тогда не мог представить даже в мечтах».

Глава одиннадцатая

Возвращение туда, где мы с Юргеном оставили наш позаимствованный у орков транспорт, оказалось гораздо менее мучительным, чем я предполагал. Выяснилось, что один из солдат работал на гидростанции, прежде чем записаться в СПО, и поэтому был достаточно хорошо знаком с сетью туннелей и коллекторов под городом, чтобы провести нас без всякого опасения снова столкнуться с зеленокожими. По крайней мере, я так надеялся. Для меня становилось все более очевидным, что, какими бы злобными и импульсивными они ни были, общепринятое поверье, будто они тупы, как пни болотные, не вполне соответствовало действительности. Сказать по правде, среднестатистический зеленокожий по сравнению с человеком (да и ратлингом, если уж на то пошло) и правда довольно глуп, но абстрактное мышление им особенно и не требовалось. Но что-то же привело их к укрытию Тайбера на гидростанции, и им не должно было потребоваться много времени, чтобы сообразить, что мы ушли по начинающимся от нее туннелям. И несмотря на то, что вся моя натура жителя улья приветствовала те ощущения, которые порождало замкнутое пространство, интерпретируемое инстинктами как нечто знакомое и безопасное, все время, что мы пробирались по нему, я не переставал вслушиваться в расходившееся по туннелям эхо, стараясь вычленить звуки преследования или залегшей впереди засады.

Чем дальше мы удалялись от южного сектора, тем больше я позволял себе расслабиться и теперь уже мог более внимательно прислушиваться к рассказу Тайбера. Он и его подчиненные использовали эти самые туннели уже не одну неделю, нападая на отдельные патрули орков, устраивая набеги за припасами и, в целом, отравляя жизнь зеленокожих самим фактом своего существования. Ну, молодцы конечно, но, собственно, в этом и состояла их работа, и чем больше зеленокожих они уже уложили, тем я был счастливее, но из тех подробностей, которые он излагал, мне все очевиднее становилось, что они лишь отсрочивали неизбежное.

— А что нам еще оставалось делать? — наконец вопросил Тайбер, уже когда мы добрались до разрушенной фабрики, где был припаркован наш багги. Он осторожно оглядывался, очевидно прикидывая, нельзя ли превратить это место еще в одну импровизированную базу операций, откуда можно было бы досаждать зеленокожим. — Не сдаваться же?

— Конечно нет, — согласился я.

Теперь уже он, кажется, убедился в том, что мы не орочьи коллаборационисты, что, конечно, привело к некоторому улучшению в отношениях, по крайней мере теперь он уже желал выслушать мое мнение. Не знаю уж, что сыграло здесь роль — мой авторитет как комиссара, мои личные качества, с помощью которых я старался подспудно, насколько мог, укрепить то доброе впечатление, которое, очевидно, произвела на него сцена разделки мною парочки орков, или, наконец, полная тарелка разогретых зеленых соевых ростков, которые он уплетал, в то время как мы продолжали разговор. Если что и убедило солдат СПО в наших добрых намерениях, так это целая куча личных сухпайков, которые мы забрали со спасательной капсулы, — похоже было, что теплой еды они не пробовали уже много дней.

52

Это не вполне справедливое замечание, потому как Комиссариат несет ответственность за поддержание боевого духа и соответствующей дисциплины во всех ветвях имперской военной машины (с очевидными исключениями в виде Астартес, Адепта Сороритас и сил, выставляемых непосредственно Адептус Механикус). Однако, как это обычно бывает в СПО густонаселенной системы, где число поставленных под ружье солдат превышает двадцать или тридцать миллионов, к ним прикомандирован единственный ответственный за них комиссар, да и то, в обычном случае, этот несчастный теоретически отвечает, кроме них, за все силы СПО в целом субсекторе. Конечно же, не надо и упоминать, что большинство этих комиссаров отбираются на свою должность в результате дисциплинарного наказания, дряхлости или немощи, а также иногда и того и другого, так что по большей части солдат, которые номинально находятся под их юрисдикцией, можно вполне извинить за то, что они пребывают в благостном неведении о самом существовании подобного комиссара.