Зверь

Наши в Москву — и по фирмам. Нет такого. Исчез. Но, видимо, развернулся парнишка на славу. Письма, деньги домой присылал. Звонил даже раз в несколько месяцев. Наши ребята в этом Воронеже выли. Два года сидели, представь. Пытались по штемпелям почтовым отследить — ни фига. Из разных концов страны и даже из-за бугра весточки приходили. И звонил он то из Москвы, то из Ростова, то из Владивостока. Наши бригаду местную поднимут, а никого уже нет. А год назад началась вся эта каша с процессорами «Супер-ПРО». Мы-то сразу смекнули, что к чему, и стали искать, откуда дует ветер. Вышли на корпорацию «Си-Эйч-Эс», проверили звонки. Так и есть, наши работают.

— Коттедж, — утвердительно хмыкнул Юра.

— Конечно, — кивнул Вася. — Начали мы собирать информацию, а тут ваша команда подвернулась. Вот начальство и рассудило: чтобы шума поменьше да возни разной — ввести в группу своего человека. Меня то есть.

— На чужом горбу в рай въехать? — зло усмехнулся Женя. — Ловко придумано. Мы бы носом землю рыли, подыхали бы, а эти умники жар бы загребали.

— И что же ты должен был сделать, когда найдешь парнишку и его программу? — полюбопытствовал Сергей, обращаясь к Васе.

— Да парнишка… Что парнишка? Его и искать теперь не надо. Он уже на Пальма-де-Мальорке живет, вместе с родителями. Шесть «лимонов» баксов в банке и ничего, ну ровным счетом ничегошеньки не помнит о своем изобретении. Видать, такую «установку» дали. Мы уже и лучших спецов-гипнотизеров подключали, пытались «разморозить» его, и фенобарбитал кололи, думали, может быть, симулирует. Никакого результата. Не помнит ничего, как отрезало.

— А с программой что?

— Матрица это называется. Уничтожить я должен был ее.

— Ой ли? — прищурился Женя. — Ты нам-то баки не забивай.

— Вася, — серьезно сказал Юра. — Посмотри на меня. В глаза посмотри. — Фээсбэшник неохотно поднял взгляд. — Вот так. А теперь скажи еще раз, мне скажи, что ты должен был сделать с этой самой матрицей?

— Ну забрать, забрать, — вновь отвел взгляд Вася. — Забрать. Доволен?

— Вполне. А теперь скажи-ка мне, Вася, — вкрадчиво и страшно поинтересовался Юра, наклоняясь и почти касаясь лица фээсбэшника: — Что ты должен был сделать с нами?

— Ничего.

— Вася, не ври, я тебя очень прошу. Иначе мне придется взять тебя за жабры и отвезти в ГУО. Они ведь тоже «в деле», ты помнишь? А у этих ребят средств, чтобы разговорить человека, больше чем достаточно. И не хуже, чем у вас, а то и получше.

— Да знаю я.

— Тогда скажи мне правду, Вася. Что ты должен был сделать с нами, после того как найдешь программу?

— По собственному усмотрению, — буркнул Вася.

— Во волки, а? — изумился Женя. — Прямо зависть берет. Никакой совести. Мы бы им программу нашли, а они бы ее взяли, да нас же еще и замочили бы. Вот это да. Это я понимаю, работа.

— После того как ты убил бы нас, они убили бы тебя, — спокойно сказал Юра, обращаясь к фээсбэшнику. — Это-то хоть ты в состоянии понять?

— Да ладно, прямо так вот и убили бы.

Женя захохотал:

— А кому ты нужен живым, м…ло грешное?

— Значит, в сейфе была матрица? — сам себе сказал Юра. — Тогда ясно, из-за чего вся суматоха. Да, за такой «кусок» стоит драться.

— Только предположительно, — оговорился Вася.

— Предположительно Жнец бы не полез, — возразил запальчиво Леня, до глубины души возмущенный откровениями «соратника» Васи. — Он точно знал, что там. А связным его был хранитель. Харон. Он же и убил второго охранника, и взял матрицу. Лучшей кандидатуры Жнец подобрать бы не смог, даже если очень постарался бы. И на охрану тратиться не надо. Выгодно во всех отношениях.

— Вот, — усмехнулся Женя. — Слушайте все. Устами младенца, как известно, глаголет истина.

— Заканчивай юморить, — оборвал его Юра. — Что-то вас всех сегодня на дурные шутки пробивает.

— А что же нам еще делать? Такие перспективы на будущее вырисовываются — закачаешься. Тут плясать впору, не то что хихикать.

— Я сказал, заканчивай юморить. Что нам известно наверняка?

— Живы двое грабителей, — сказал Сергей. — И один хозяин.

— Не факт, может быть, и два, — возразил Женя. — Насчет Слепцова тоже еще бабушка надвое сказала. Всего, выходит, четверо.

— Один из этих четверых — Жнец, — внес свою лепту Леня.

— Одинцов, — буркнул Вася. — Или, может, на картах погадаем? Трубецкого и директора «Паллады», во всяком случае, грохнул именно он. Да и не доверил бы Жнец забирать матрицу кому-то там, будь это даже его родная мать. Не такой это парень. Речь ведь не о вобле к пиву идет, а о мировом господстве.

— Кстати, — встрепенулся Леня. — Расклад у коттеджа. Трубецкой за воротами, в качестве слухача, так? Руденко, Одинцов, Беленький и Ильин внутри. Жукут у ворот. Затем Руденко вышел. Но свет-то еще горел, так?

— Ну и что? — все еще не понимая, спросил Женя.

— Камеры работали. Не мог Жнец идти забирать матрицу и убивать своих подельщиков, пока камеры включены. Сперва он должен был обесточить коттедж. Руденко к этому моменту уже вышел во двор и стоял у ворот вместе с Жукутом. Там их и щелкнул наблюдатель. Кроме них, в это время никого в коттедже не было. За исключением охраны и Харона. Но Харон мертв. Значит, либо Руденко, либо Одинцов. Оба, кстати, спортсмены. Помните? Это же была самая первая ваша зацепка. Соревнования.

— Помню, — подтвердил Юра. — Я уже об этом думал.

— Но Руденко мы вели от самого ГУМа и знаем точно, что в «Палладе» сработал не он. Остается Одинцов. Больше некому.

— Гладко, — согласился Юра. — Но допустим, что в «Палладе» стрелял не сам Жнец. И на вокзале, кстати, тоже. Что остается тогда?

— А Одинцов в это время там случайно прогуливался, да? — съязвил Вася. — Юра, не будь дураком.

— Я хочу убедиться в том, что мы нашли именно того, кого искали, — возразил спокойно Юра. — Нам нельзя ошибиться.

— И что ты предлагаешь? — спросил Сергей.

— Поехать к «Детскому миру», — ответил Юра. — Поехать и посмотреть. Если Руденко похитили хозяева коттеджа, Жнец придет, чтобы застрелить его. Хозяевам — а скорее всего хозяину — тоже хочется заполучить матрицу обратно, значит, он будет вынужден использовать Руденко в качестве наживки. Если Жнец — Одинцов, то у него не будет иного выхода, кроме как убить Руденко. Только увидев покушение, я поверю в то, что Жнец действительно найден.

— А если Руденко украли люди Одинцова? То есть Жнеца? — блеснул наивностью Леня.

— Тогда Одинцов будет знать, что Руденко мертв, и на встречу не придет. Так или иначе, мы проверим Одинцова.

— Ну, а если Одинцов придет, а убивать Руденко не станет?

— Тогда получится, что Жнец — Руденко. Хотя это и кажется невероятным. В любом случае: тот из двоих, кто останется в живых, и есть Жнец. Этот гад может хитрить, но убить себя он не даст.

— Опс, — нахмурился вдруг Женя. — Неувязочка. Если Жнец — Одинцов, то почему он не дал Корсаку и Бателли убить слепого и Руденко в ГУМе?

— Это-то как раз понятно, — возразил Вася. — Одинцов заметил нас. Наверняка, кстати, сам Руденко и дал понять Жнецу, что за ним наблюдают. Сказать по правде, топорно мы сработали. Руденко нас засек. А Одинцов, конечно, сразу сообразил: если подельщики будут убиты, а он останется в живых, мы сразу поймем, что к чему. А еще, не дай Бог, эти двое стали бы ему знаки подавать. Тогда и вовсе беда. Так что тут никакой неувязочки. И даже наоборот. Все сходится как нельзя лучше.

— Подождите, вы хотите сказать, что будете просто стоять и смотреть, как один из них убивает другого? — сообразил наконец Леня и посмотрел на Юру.

— А что мне еще остается? — жестко спросил Юра. — Предложи иной вариант, и я соглашусь. Но только это должен быть стопроцентный вариант. Ты думаешь, мне очень хочется увидеть еще один свеженький труп? Нет, не хочется. Просто я понимаю: в игре с такой персоной, как Жнец, без жертв не обойтись.

Бателли пришел перед самым закрытием магазина. Сбросив в машине плащ, он остался в серой строительной робе. Держа в правой руке оранжевую каску, а в левой — чемоданчик для инструментов, убийца спокойно свернул с Пушечной на Рождественку и направился к строительным лесам, затянутым толстой полиэтиленовой пленкой. Здесь все еще возились рабочие. Десятка два то ли поляков, то ли югославов. Без тени смущения Бателли прошагал через строительную площадку и, нахлобучив каску, полез по скрипящей металлической лесенке. Ему что-то крикнули в спину. Он поднял руку: «Все в порядке». Не прошло и пяти минут, а убийца уже оказался на самом верху, у громыхающей жестью крыши. Присев на дощатый настил, Бателли открыл чемоданчик и принялся извлекать из него «орудия труда»: пистолет, глушитель, три запасные обоймы, — обычно-то он носил две, плюс та, что в магазине, — но после дневного происшествия изменил точку зрения на необходимое количество боеприпасов. За огнестрельным оружием настала очередь ножа и удавки. Затем — рация с наушником и микрофоном. Пояс для амуниции. Неторопливо, с толком Бателли навинтил на ствол «глока» глушитель, вставил четвертую обойму в магазин и передернул затвор. На самом дне инструментального ящика покоились прибор ночного видения, несколько отмычек, стамеска и вакуумный стеклорез.