Зверь

— А чем ты думаешь заняться сейчас? — спросил Перс.

— Хочу съездить к ухажеру девчонки, проверить правдивость легенды Одинцова.

— Зачем? И так все ясно.

— На всякий случай. Прежде чем браться за дело, необходимо все расставить по своим местам. Мы же не в тире. Если уж мне придется стрелять, я хочу быть абсолютно уверен, что стреляю в «злодея».

— Я тоже хотел бы быть в этом уверен, — вздохнул Перс. — Ты где сейчас?

— На Манежке. Подъезжаю к Огарева.

— Мы будем там минут через пятнадцать-двадцать, — ответил Перс.

— Хорошо.

Цербер повесил трубку. Перс сложил свою и сунул в карман.

— Ну, куда едем? — поинтересовался Молчун.

— На Огарева.

— Он нашел «гада»? — осведомился Молчун.

— Да. Нашел, — кивнул Перс.

— И кто он?

— Одинцов, как и предполагалось, — усмехнулся тот — Вернее, лже-Одинцов.

— Мы его поймаем?

— Обязательно, — хмыкнул Перс — Поехали.

Беркович ждал звонка. Он не волновался. Пока ничего непоправимого не произошло. Если, конечно, не считать побега Орка.

«Смотри ж ты, дурак-дурак, а сообразил, что смерть охотится совсем рядом, — думал Беркович, лениво покуривая и не отрывая взгляда от телефона. — Не подумал Орк об одном, что не по его силенкам тягаться с человеком такого ранга, как Жнец. У Жнеца все завязано. Орк может сколько угодно сидеть в своей норе, но когда-нибудь он будет вынужден высунуть нос. Тут-то его и ухватит судьба. От нее не уйдешь. Ее не обманешь. Она тебя обманет, а ты ее — нет. Орк же не из тех людей, что стоят НАД судьбой. Он — червь. Жалкий земляной червь».

Берковичу припомнился последний разговор со Жнецом. Тот был идеально спокоен и на вопрос, что же теперь делать, равнодушно ответил:

— Действовать. Долго они все равно не протянут. Сутки. Двое. Потом Аид либо застрелится, чтобы документы попали в газеты, либо поедет за ними сам. Еще вчера я поставил бы на первое, но сегодня… Аид боится смерти не меньше любого из нас.

— Но… если он действительно покончит с собой, документы будут переданы в газеты, — изумился спокойствию Жнеца Беркович. — Мы не можем этого допустить.

— А кто сказал, что мы собираемся это допускать? Если Аид все-таки решит покончить с собой, мы немедленно передадим в милицию информацию о том, что Орк жив, а вместо него в машине погибла какая-то шлюха. Банк, прежде чем передать документы в прессу, обязан проверить достоверность информации о смерти всех пятерых членов организации. В милиции же им скажут, что гибель Орка пока не доказана и что имеются сведения, подтверждающие, будто этот кретин все еще жив. Конечно, для нас предпочтительнее получить бумаги, но, если они застрянут на неделю в банке, это не повредит нашим планам. Поверь мне, через неделю мы будем самыми могущественными людьми в этом дерьмовом мире. Все человечество склонится перед нами. Со мной ты въедешь в историю на черном коне. Помни об этом.

Беркович снова затянулся, с удовольствием подумав о том, что ему нравится отведенное для него место верного оруженосца. Он — держатель короны великого монарха, носитель венца Цезаря.

Зуммер телефона замурлыкал мягкой, ласкающей слух трелью. Беркович снял трубку:

— Алло?

— Алло! Это Корсак. У нас оживление. Адвокат только что звонил Орку. Теперь выводит из гаража машину.

— Вы засекли номер?

— Конечно…

— Наш подопечный все еще на месте?

— Да. Адвокат его выключил.

Беркович захохотал:

— Превосходно! Ай да адвокат. Он не только защищать, он и по голове бить большой мастак. Не убил хоть?

— Нет. Как раз грузит на заднее сиденье.

— Ладно, действуйте по плану. Если почувствуете неладное — адвоката устраните. И помните, подопечного не трогать ни в коем случае. Приказ Жнеца. Ты лично отвечаешь за него. Если с этим парнем что-либо случится, Жнец будет очень недоволен.

— Хорошо, босс. Я понял.

— Все, действуйте.

Беркович не успел еще положить трубку, а телефон уже зазвонил снова:

— Это Бателли. Я все сделал. Улет погиб.

Беркович нахмурился. Гибель Скорпиона подразумевалась при разработке операции. Невозможно же провернуть махинацию подобного масштаба и обойтись совершенно без жертв. Часть малозначимых фигурок приходится сталкивать с доски. Но вот Улет… Стрелка жаль. Он мог бы принести еще немало пользы. Ладно, чего уж теперь…

— Немедленно приезжай сюда. У Жнеца для тебя есть особое задание.

«Трешка» с сумасшедшей скоростью неслась по Садовому кольцу к Павелецкому вокзалу. Следом мчалась «Волга». Вечерело. На мир плавно, словно паря, опускалась темнота. Город, разом потерявший королевское очарование, как в старость погружался в серо-синие тона. Зажигались окна домов, фонари и фары машин. Электрический свет растекался по улицам, разгоняя унылую неизбежность ночи. Над горизонтом еще розовела узенькая полоска — скоротечное напоминание о растворяющемся в небытие дне. Нежно льнули к стеклам влажные тополиные листья, и первые робкие капли дождя разбивались о темный асфальт.

— Ну что, други? — спросил Юра, задумчиво рассматривая через лобовое стекло чернильное густое небо. — Времени у нас нет. Показания капитана я вам зачитал. Думайте, други, думайте и высказывайте имеющиеся соображения.

В салоне повисло напряженное молчание. Первым его нарушил сам Юра:

— Мне лично картина видится в следующем ракурсе. Директора завалил один из грабителей. Он же забрал и документы в коттедже. А парочка — тут ты, Сережа, прав — работает на хозяев этого богоугодного заведения. Иначе им не имело смысла оставлять в живых подстреленного парнишку-свидетеля, так? Так. Значит, они работают не на Жнеца. Это ясно, как день. Какой же из всего вышесказанного можно сделать вывод?

— Хозяева коттеджа не знают, что Жнец среди них, — сказал Сергей.

— Как же в таком случае ему звонил Беркович? — поинтересовался Женя. — Он же не мог сказать: «А позовите-ка мне Жнеца к телефончику, пожалуйста», правда? А подлинное имя ему неизвестно. В этом я не сомневаюсь.

— Слушайте, а с чего вы вообще взяли, что после задержания Берковича в агентство звонил именно Жнец? — спросил вдруг Леня.

— Больше в течение двух часов им вообще никто не звонил, — ответил Юра. — Однако через два часа Беркович уже гулял на свободе. В ход пошли такие связи, что нам пришлось его выпустить, сладко улыбаясь.

— Ладно. Но почему вы решили, что это именно Жнец, а не еще один контактер?

— Он назвался.

— А если это была перестраховка? — азартно предположил Леня. — Допустим, Жнец почувствовал подвох и поручил верному человеку позвонить в агентство.

— Верному человеку? — усмехнулся Женя. — Он не показывает своего лица никому. У него нет «верных» или «неверных». Жнец — не Аллах. Есть люди, которые работают на него, и есть другие люди. Других он убивает.

— Да неважно же, какие у него отношения с этим человеком, — подался вперед Леня. — Важно, что он очень осторожен. Я, может быть, стажер, салага, но у меня хватило ума понять: Жнец не только очень хитрый, он еще и очень осторожный. Такой человек не стал бы звонить в агентство лично, исходя из того, что задержание Берковича вполне может оказаться ловушкой. Трюк-то плевый был, скажем честно. Ну хоть убейте меня, я в это не поверю.

— А что? Возможно, именно так мы и поступим, — захохотал Женя.

Шутка получилась дурацкая. Мрачная. Леня насупился, замолчал, и водитель сразу же примирительно добавил:

— Ну извини, извини. Ляпнул не подумавши.

— А ведь возможно, что наш стажер прав, — вдруг протянул Юра. — Допустим, я — Жнец. И допустим, у меня не один, а несколько контактеров. Один работает, остальные же сидят, нигде не светятся и вообще никак себя не проявляют. Если вдруг я начинаю сомневаться в одном, то мне не приходится перестраивать всю организацию. Вроде пчелиных сот. Достаточно просто убрать предателя, а на его место поставить следующего человека, у которого совершенно другие связники, своя система передачи приказов и получения информации. Небольшая реорганизация, а следователям приходится начинать все по новой.