Страница 151 из 158
Кургинян: …того, что живые…
Сванидзе: Об участии Ельцина во всем этом деле.
Кургинян: Подождите, подождите, минуточку. Доказательство того, что живые люди, имена которых знает каждый осведомленный человек, но которые не хотят себя называть, живые люди, существующие сейчас в процессе, да, это один из вице-премьеров и другие люди, чтобы эти живые люди, я сейчас назвал их имена здесь?
Сванидзе: Нет, ну это слишком…
Кургинян: Знаете что…
Сванидзе: …это слишком высокие имена…
Кургинян: …знаете, о чем речь идет…
Сванидзе: …чтобы они могли быть названы здесь… Конечно…
Кургинян: …это называется «и ключ от квартиры, где деньги лежат»…
Сванидзе: Конечно… Конечно…
Кургинян: «На блюдечке с голубой каемочкой»…
Сванидзе: Вы помните эту знаменитую комедию: «Мое имя слишком известно, чтобы его можно было назвать». Да. Ну конечно…
Кургинян: Ну конечно, ну конечно.
Сванидзе: Все, спасибо.
Кургинян: Пожалуйста.
Сванидзе: Так, пожалуйста, сторона защиты, Сергей Ервандович, Ваш тезис, Ваш свидетель.
Кургинян: Доказательство № 8.
Сванидзе: Прошу Вас, доказательство стороны защиты.
Материалы по делу.
Из интервью бывшего секретаря ЦК КПСС Геннадия Янаева:
Янаев: Ни одно заседание ГКЧП не было посвящено обсуждению вопроса о штурме Белого дома…
Вопрос: Все же из опубликованных материалов по делу ГКЧП вытекает, что вы были готовы на аресты, силовые действия — вплоть до того, чтобы сбить самолет, если он полетит к Горбачеву в Форос и попытается сесть без санкции…
Янаев: Это мифотворчество… А арестовать, например, Ельцина, если бы хотели, было очень просто… Крючков был все время с ним на телефонной связи. Ельцин предложил ему выступить в Верховном Совете России. Крючков посоветовался со мной, дал согласие, но в итоге ему отказали.
Газета «Труд» от 18 августа 2001 года.
Кургинян: Вот это я имею право вывести на экран, потому что это напечатано в газете «Труд» в 2001 году. А теперь я хочу спросить Юрия Павловича Иванова. Еще раз, Юрий Павлович, как Вы считаете, что такое — продуманное решение не принимать кровь или это они так, как говорят в определенных кругах, повелись, испугались?
Иванов: Я иду по тезису стороны утверждающей. Опять-таки, мой уважаемый процессуальный противник, юрист, говорит: народ это не дал сделать. Народ — понятие очень растяжимое. Вот для меня народ и важен, да, та часть народа, которую представляет Стародубцев, да, а для Вас этот интерес может представлять биржевик Боровой, который в то время ходил со знаменем, и с ним там 200 биржевиков собралось, и они несли свою правду. Народ — понятие очень разнообразное. Я могу сказать, что в адрес ГКЧП поступили сотни, тысячи телеграмм с поддержкой. Да, компартия на улицы не выходила и не вышла, хотя ее запретили. Но вся ваша поддержка, ну вспомните, в то время, вам не даст… не даст мне соврать Филатов, Ельцин призвал к политической стачке и только 130 тысяч по всей стране, только 130 тысяч…
Сванидзе: Время истекло, я прошу прощения.
Иванов: …вышло на улицы. Вы не имели никакой поддержки, у вас ее не было.
Сванидзе: Юрий Павлович, время истекло.
Иванов: Карлики…
Сванидзе: Вы… Вы отвлекаетесь на совершенно несущественные детали.
Дымарский: А там — гиганты…
Сванидзе: Прошу Вас, Леонид Михайлович.
Дымарский: А там — гиганты…
Сванидзе: Ваш вопрос свидетелю защиты.
Млечин: Мы обсуждаем вопрос об использовании силы ГКЧП, давайте вернемся к этому важному вопросу. Если ГКЧП не собиралось пускать в ход силу, хотя оно пустило, ввело танки… Между прочим, два раза это было сделано — 19-го числа — это, чтобы напугать, а потом еще раз. Зачем? Это вот такой интересный вопрос.
Поскольку Вы юрист, я буду зачитывать — не дай бог, я что-нибудь спутаю. Итак, у Вашего клиента, у Владимира Александровича Крючкова, председателя КГБ, был первый заместитель, он же — начальник внешней разведки, генерал-лейтенант Шебаршин. Генерал-лейтенант Шебаршин оставил свои показания, я их цитирую, они не придуманы. 20 августа, на следующий день, Шебаршину доложил командир спецназа внешней разведки Борис Бесков… Спецназ внешней разведки — это подразделение, приготовленное для разведывательно-диверсионной деятельности за территорией границы. Но 19-го числа они были мобилизованы и переданы в распоряжение Крючкова. Итак, начальник спецназа докладывает первому заместителю председателя КГБ…
Сванидзе: Я прошу прощения, Леонид Михайлович, Вы вопрос будете задавать?
Млечин: Да, это вопрос…
Сванидзе: Прошу Вас.
Млечин: Я хочу, чтобы мы получили разъяснение… Проведена рекогносцировка Белого дома. Его вывод, командира спецназа: «Попытка штурма — это будет авантюра», — предупреждает он, — «будет много крови». Тем не менее, докладывает он генералу Шебаршину, в кабинете Гения Агеева — Вы тоже должны знать эту фамилию, это другой заместитель Крючкова — идет обсуждение идеи штурма здания Верховного Совета и Шебаршин звонит Крючкову. «Связался с Крючковым, попросил отменить штурм Белого дома». Крючков смеется, говорит: «Это ерунда, кто это придумал?». И Шебаршин, его первый заместитель, человек, которого он выдвинул, Крючков, который с ним работал, пишет: «Я уже слышал такой смех. Ничего доброго не предвещает. Крючков врет».
Сванидзе: Леонид Михайлович, Вы оставите время свидетелю для ответа?
Млечин: Да. Так вот скажите мне, пожалуйста, и после этого Вы будете говорить, что они не собирались штурмовать Белый дом? Они просто испугались?
Иванов: По делу было… По делу было допрошено полторы тысячи военных сотрудников КГБ, милиции, должностных лиц. Все они рассуждали, когда их привели в состояние готовности, они высказывали самые разные предположения: а что нас заставят, штурмовать, арестовывать. И эти их предположения Вы разбили сейчас сами в цитируемых Вами показаниях, когда на прямой вопрос своего заместителя Крючков смеется и говорит: «Это — ерунда»…
Млечин: И Шебаршин говорит: «Врет Крючков, я его знаю».
Иванов: Значит, штурм никакой не предполагался. И Вы можете увидеть, что даже в обвинительном заключении речь говорится только об обсуждении вопроса штурма. Безусловно, следствием было установлено, что штурма не было…
Сванидзе: Спасибо. Спасибо.
Иванов: …и он не предполагался. А Ваши домыслы — это исторические веселья.
Сванидзе: Я имею объявить, что завтра слушания на эту тему будут продолжены. Завтра, в 21:00, потому что вот и второго дня нам, очевидно совершенно, недостаточно этих слушаний. Сейчас у нас короткий перерыв, после которого я предоставлю сторонам возможность сказать заключительное слово по сегодняшнему дню.
Сванидзе: В эфире «Суд времени». Пожалуйста, заключительное слово сторон по сему дню слушаний. Слово предоставляется стороне защиты. Прошу Вас, Сергей Ервандович.
Кургинян: Я хочу сказать следующее. Если кто-то еще хочет подобными способами обсуждать вопросы пролития крови при штурме ГКЧП, хотя, поверьте, все это было вообще совсем не так, ну просто совсем не так, то это вопрос настолько закрытый, что уж если я его начну обсуждать, Николай Карлович уж такого с меня потребует, что я уж прямо умру тут на месте.
Сванидзе: Не дай бог.
Кургинян: Поэтому… не дай бог… Вопрос здесь заключается не в этом. Каждая домохозяйка хочет знать другое — почему не был арестован Ельцин. Вот это можно было сделать без всякой крови, без всего — взяли в коробочку, увели, не пролив… Почему он не был арестован? В этом есть интрига. Я предложил Вашему рассмотрению интригу, утверждая, что ГКЧП — это несколько групп с очень разными проектами, и в проекты ключевых групп не входил арест Ельцина, не входило пролитие крови. Вот это для нас — самое главное. И с этой линии нас не сбить, потому что мы считаем, что она исторически ужасно важна.