Битва под сакурой

— Погодите, — неожиданно притормозил Мадзаки, рана на боку его наливалась кровью, багровые пятна проступали через перевязку. Но остановил он нас не из-за этого. — Слышите, линкоры прекратили обстрел.

— Значит, — кивнул как будто самому себе Усуи, — мы вовремя покинули вокзал.

Это был конец нашего мятежа.

Забаррикадировавшихся в здании «Асахи симбун» возглавлял лихой парень по фамилии Кода. Он был ветераном Квантунской армии и шептались, что именно он застрелил министра финансов. Кода-тюи грамотно расположил людей у окон прочного здания, из которого выгнали всех журналистов. Выбив стёкла и высадив рамы на первом этаже, он частично заложил их мешками, забитыми бумагой, такие даже винтовочная пуля не возьмёт. Между ними расположились несколько ручных пулемётов Тип 11 Тайсё, скорее всего, трофеев схватки за императорскую резиденцию.

— Как бы то ни было, — говорил он Мадзаки, — долго нам тут не продержаться. Стрельба на вокзале прекратилась ближе к полуночи. Значит, через пару часов они вплотную займутся нами.

Мы прорвались в здание «Асахи» вечером прошлого дня. На улицах Токио то и дело вспыхивали короткие, кровопролитные схватки между мятежниками, закрывшимися в государственных учреждениях, и верными правительству войсками. Мы старались не вмешиваться в них, как можно скорее проскакивая мимо, а то и вовсе обходя стороной места, откуда слышались выстрелы. Но, не смотря на это, стычек избежать не удалось.

Нам везло. На нас наталкивались случайные отряды врага, невеликие числом. Мы легко отбивались от них в коротких перестрелках и ожесточённых рукопашных схватках. Но уже почти у самых стен «Асахи» мы почти лоб в лоб столкнулись с парой взводов правительственных войск.

И мы, и они были настороже и готовы к бою. Вскинули винтовки, открыли огонь. Пули так и свистели в воздухе. Одна свалила раненного солдата рядом со мной, я даже не поморщился. Наверное, успел привыкнуть к постоянно грозящей мне опасности. Вместе с остальными бойцами я пробежал невеликое расстояние, разделяющее нас и врага. Тем более, что они стремились к тому же.

Мы столкнулись, и пошёл привычный и знакомый мне штыковой бой. Быстрым ударом я насадил на широкий штык первого же попавшегося врага. Выдернул оружие, ткнул во второго. Тот оказался проворней, сумел отвести мою винтовку в сторону, сам сделал выпад. Я уклонился от него, быстро ударил ногой по вражеской винтовке. Как ни странно, мне удалось выбить её, но солдат не растерялся. Он отскочил на пару шагов и выхватил длинный кортик. Я без жалости пристрелил его, всадив пулю в живот. Противник скорчился, прижав руки к ране. Вот тут-то я и добил его, пронзив штыком грудь.

Мы прорвались через врага, оставив на залитой кровью мостовой несколько трупов, и бросились к зданию «Асахи».

— На землю! — грянул голос, принадлежавший, как мы потом узнали Коде-тюи, и когда мы дисциплинировано повалились ничком, над нашими головами густо засвистели пули.

— Можете подниматься, — через несколько секунд произнёс тот же голос. — Мы всех перестреляли.

Тогда поднялись все, кроме Усуи-дайсё. Адъютант Мадзаки получил-таки напоследок свою пулю в спину.

Мы всё же подхватили его, ещё не зная, что он мёртв, и затащили в здание «Асахи».

Ютаро, Марина, Готон и Сатоми стояли перед Накадзо. И свежеиспечённый генерал по выражению их лиц понимал, что уйти одному ему не удастся. Только Асахико из всей «Труппы» не пожелала отправиться на штурм «Асахи симбун». Заявила, что у неё и без того достаточно дел, хотя каких именно, уточнять не захотела. А Наэ уже собирала вещи. Мятеж, по существу, был окончен, и кореянка отправлялась вместе с доспехами отряда на завод «Мицубиси», где их начнут ремонтировать ударными темпами. Конечно же, Наэ не могла обойти такое дело стороной. Вдруг получится ещё и модернизировать их в заводских условиях. Тем более, что хакусяку дал ей на это полный карт-бланш.

Остальные же, едва узнав о том, что тела Руднева не обнаружено на вокзале, среди убитых бунтовщиков, а Накадзо собирается отправиться к последнему их оплоту в столице — зданию «Асахи», заявили, что идут с ним.

— Это ещё почему? — поинтересовался Накадзо. — Я ведь принял Руднева в театр и, следовательно, мне исправлять эту ошибку.

— Он был нам боевым товарищем, — ответил за всех командир отряда — Ютаро, — а потому мы не можем бросить это дело!

И вот Накадзо стоял и смотрел в упрямые лица. Он, конечно, мог бы приказать им и они не ослушались, вот только он слишком хорошо помнил, как стоял точно также перед тем, кто скрывается за титулом хакусяку. Как он мог после этого приказать им?

— Идёмте, — вздохнул он.

Командовал штурмом «Асахи» Такэо Хори, стремящийся оправдаться за то, что известная часть его людей примкнула к мятежу. Он был далеко не в восторге от присутствия отряда «Труппа» среди его людей, тем более, без их доспехов. Однако отказать Накадзо-сёсё он не мог. На штурм бойцы «Труппы», собственно говоря, и не рвались, а потому Хори-тёсё поставил их у задней части здания, на случай, если мятежники решат-таки покинуть свой последний оплот.

— Хори-тёсё, — обратился к нему Накадзо, оставшийся при штабе штурмующих войск, — вы собираетесь сразу начать штурм или всё же предложите бунтовщикам сдаться?

— Они покусились на священную особу микадо, — ответил тот, — а потому уже мертвы для любого верного императору человека. Им нет больше жизни в пределах наших островов. Таковы были слова божественного микадо.

Накадзо осталось только пожать плечами.

— То, что ты предлагаешь, Кода-тюи, — решительно заявил Мадзаки, — это бесчестно. Я и так уже однажды бросил своих людей. Там — на вокзале. Больше я подобного совершать не желаю.

— От вашего желания сейчас, Мадзаки-тайсё, — честно сказал ему в ответ Кода, — мало что зависит. Вы должны покинуть Токио и вообще наши острова. В Квантунской армии или Маньчжоу-го вы сможете собрать новые силы для мятежа или просто для борьбы с нынешним режимом. Никто лучше вас не справится с этой задачей, Мадзаки-тайсё.

Наверное, хитроумный Усуи-дайсё смог бы найти лучшие доводы, по крайней мере, не так сильно цепляющие его гордость. Однако и эти очень хорошо подействовали на Мадзаки. Он опустился на стоявший тут же стул, снял простреленную фуражку и принялся тереть руками коротко остриженную голову.

— Руднев-сан, — обратился тем временем ко мне Кода-тюи, — вы также пойдёте с Мадзаки-тайсё. Не думаю, что вы хотите попасть в руки нашей контрразведки.

— Конечно, — кивнул я. — Скольких людей вы мне дадите?

— Никого, — покачал головой Кода. — Вдвоём у вас будет больше шансов выбраться из города. Оденете гражданское и будете привлекать не слишком много внимания. Вам, Руднев-сан, ещё лицо забинтуем — раненых сейчас по столице бродит довольно много; и ваша внешность не будет столь заметна.

— Понятно, — протянул я. — И когда нам выбираться из здания?

— Как только враг пойдёт на штурм, — ответил Кода. — Но сейчас вам надо хорошенько запомнить то, что я вам расскажу. За эти вещи отвечал Усуи-дайсё, но он понимал, что риск погибнуть слишком велик, а потому доверил информацию ещё нескольким людям. В том числе и мне. Вот здесь, — он указал место на карте прилегающих к Токио земель, — если небольшой залив. В нём вас каждый день в течение двух недель с пяти до семи вечера будет ждать шлюпка с подводной лодки. Субмарина доставит вас на китайское побережье, в один из районов, контролируемых Квантунской армией. Вы всё хорошо запомнили, Руднев-сан? — с нотками строгого учителя спросил Кода, передавая мне планшет с картой.

— Я всё хорошо понял, Кода-тюи, — серьёзно ответил я.

— Тогда, — сказал Мадзаки, поднимаясь со стула, — с первыми выстрелами мы покинем «Асахи».

Казалось, от того кричащего о чести и гордости человека не осталось и воспоминаний.

Когда раздались выстрелы, Ютаро встрепенулся. Значит, правительственные войска пошли на штурм здания «Асахи». Хотя молодой человек считал, что обороняться мятежники будут до конца. Никто не станет уходить «чёрным ходом». А если не останется больше сил для борьбы, они просто покончат с собой.