Страница 119 из 158
Таковы факты о том, что делалось на курорте вечером и ночью.
18 числа в 13.00 Б. Пуго прибыл в Москву. Из аэропорта он сразу же поехал на дачу. В 17.00 ему позвонил В.А. Крючков, с приглашением к себе: «В Нагорном Карабахе началась война!» Б. Пуго поехал к себе, но потом, переговорив еще раз с В.А. Крючковым из машины, отправился в Министерство обороны СССР. Там он переговорил с Д.Т. Язовым и В.А. Крючковым. В 18.00 он со своим первым заместителем И.Ф. Шиловым и и.о. командующего внутренними войсками МВД СССР отправился на совещание к В.Ф. Грушко. На совещании было принято решение взять под охрану средства связи, телевидение, вокзалы, аэропорты, водо- и газоснабжение[726].
С 15.00 до 17.30 В.А. Крючков был у Д.Т. Язова. По окончании разговора звонил Г.И. Янаеву с напоминанием, что в 20.00 будет совещание в Кремле[727].
В 16.00 начальнику ПГУ Л.B. Шебаршину В.Ф. Грушко по телефону передал приказ В.А. Крючкова привести в боеготовность ОУЦ и 2 группы по 50 человек каждая с транспортом с передачей под руководство начальнику ТГУ A.B. Жардецкому. Л.В. Шебаршин продублировал команду начальнику ОУЦ п-ку Б.П. Бескову[728].
Еще в первой половине дня 18 августа В.А. Крючков распорядился организовать наблюдение за Б.Н. Ельциным. Для этого выделили 14 человек, а по пути его вероятного движения в направлении поселка «Архангельское» организовали пять скрытых постов. А. Коржаков и Б.Н. Ельцин находятся у Назарбаева.
В ночь с 18 на 19 в 1.00 прибывают в Москву. Они едут не на квартиру Ельцина (по адресу: 2-я Тверская-Ямская, 54, кв. 46), а на дачу. Контролировали его передвижение только стационарными постами. С самого начала, отдавая приказ об организации слежки, В.А. Крючков объяснил подчиненным, что необходима она исключительно в силу того, что на 19 августа назначена встреча одного из руководителей Советского правительства с Президентом России. А значит, надо каждую минуту точно знать, где он находится.
В 21.00 начальнику ПГУ позвонил Б.П. Бесков, сообщил, что приказ выполнен — группы собраны[729].
Ночью во время совещания в Кремле с высшим руководством страны А.И. Лукьянов бросил упрек: «Что у вас есть? Дайте план». Д.Т. Язов ответил: «Никакого плана у нас нет». В.А. Крючков возразил: «Но почему же, есть у нас план»[730]. Да, никто и не спорит — у него-то план был. Да еще какой!
К 0.20 А.И. Лукьянов составил свое заявление для печати и доложил В.А. Крючкову об этом.
Становится ясно, что некая антисоветская часть генералитета Комитета обработала высшее руководство партии и государства. Мы привели это хронологически, а теперь расскажем то же самое, но только по отдельным позициям. Итак, кто выступил объектом воздействия? Это были либо целые коллективы, либо отдельные индивидуумы, иногда входившие в упомянутые группы людей. Манипуляция ими шла как непосредственно напрямую — со стороны руководства КГБ — так и опосредованно еще через кого-то. Как оптом, например, для депутатов Верховною Совета СССР в виде развернутого доклада, так и с глазу на глаз: без особых слов, больше интонацией, мимикой и округлыми фразами, полными безысходности: «Ну, хоть ты-то меня понимаешь?!» И в какой-то момент уломать удалось всех.
После чего вся Советская система сразу же обрела один эффект. У этих людей была огромная власть. Так сказать, по модулю. И именно их политическая сила и держала Союз. Но после того как их обвели вокруг пальца, сила этих обманутых людей стала не просто равна нулю, она приобрела отрицательный знак. И теперь уже вся мощь их власти высочайшего уровня была направлена против их же носителей. Она — при неграмотных действиях — просто раздавила этих людей. А заодно и Союз.
Внимание как народа, так и высшего руководства было приковано больше к перестройке, чем к судьбе государства. А как мы уже писали, «перестройка» — это от самого начала и до конца ода изысканная операция, где повторялись однотипные действия: ту или иную часть госпартмеханизма дискредитировали, потом подставляли под удар и окончательно уничтожали как «тоталитарную». Пока дело не дошло до последнего: ГКЧП.
Конечно же, надо признать, что это была очень непростая задача. Всех этих людей объединяло то, что они были в возрасте, они прошли долгий карьерный путь, а это невозможно без всякого рода противоборств между личностями, хитростями и интригами. Они превратились в высших руководителей государства. Значит в этих противоборствах они вышли победителями. Кроме того, каждый из них был весьма информированным человеком. Правда, им не хватало политической культуры, особенно чистому «оборонщику» О.Д. Бакланову и военному Д.Т. Язову.
Те, кто был искренен с собой и коллегами, уже очень давно спрашивали, до каких пор это безобразие может длиться и вообще не пора ли власть употребить? До последнего они доверяли тому же самому В.А. Крючкову и всему КГБ и смотрели на него с надеждой, что именно оттуда-то и придет долгожданный звонок: начинаем!.. И когда этот сигнал прозвучал, они в первую очередь должны были быть рады и только спрашивали: ребята, вам чем помочь?
Надо сказать, что во всей этой операции были просчитаны линии поведения отдельных лиц, причем лиц, зачастую разных по внутренним мотивам. Тонкая и точная наука бихевиористика давно уже дала портреты высших руководителей СССР, и вот итоги этого труда именно сейчас как никогда пригодились…
Третий звонок «спектакля под названием путч» прозвенел еще 17 июня на закрытом заседании Верховного Совета СССР. Тут требовалось консолидированное выступление. Каждый выступал со своим прогнозом, и запомнился депутатам своей «страшилкой»: B.C. Павлов, как премьер, потребовал выделения ему дополнительных полномочий, иначе — экономический кризис; Д.Т.Язов, как министр обороны, рассказал о серьезных угрозах для армии со стороны сепаратизма и пригрозил Чернобылем, если ядерное оружие перепадет в чужие руки; Б.К. Пуго, министр внутренних дел, дал оценку криминогенной ситуации и заверил, что хаос неминуемо приведет к скачку преступности; В.А. Крючков, как Председатель КГБ СССР, довел записку в ЦК КПСС «О планах ЦРУ по приобретению агентуры влияния среди советских граждан» за подписью Ю.В. Андропова. Итак, депутатам Верховного Совета СССР легенду об агентах влияния рассказывал главный из них.
Как нам представляется, совершенно одинаковы были мотивы у О.С. Шенина, Г.И. Янаева, О.Д. Бакланова. Это были люди, до конца искренние в своем желании спасти Союз. Больше они практически никакими другими принципами не руководствовались. Они хотели сдержать грубой силой, подобно бульдозеру, хорошо организованное и направленное наступление. Однако противником вектор наступления был выбран безупречно, а сила его такова, что любые, даже достаточно правильные акции, направленные против, были бы самоубийственными. Несомненно, что самым желательным, хотя и высококонфликтным, был бы путь, по которому КГБ вышел бы из доверия гораздо ранее, и тогда те функции, которые от него ожидали, приняли бы на себя и МВД, и Вооруженные Силы — они могли бы это и сделать сами. А функции нужны были жесткие: арест или интернирование «демократов», разоружение НВФ, осуждение их по соответствующим статьям УК и проч.
Массовое недовольство удалось бы подавить через проведение целеустремленной и тщательно продуманной политики с предварительной разработкой программ, без чего трудно было бы ожидать быстрых масштабных изменений к лучшему. Проще же говоря, требовалось выбросить со складов все запасы и продовольствия, и промтовары народного потребления, в том числе импорт: кто пойдет на демонстрацию, когда в соседнем универмаге выбросили дефицит? Только человек, безнадежно оболваненный псевдодемократической риторикой.
726
Москалева Е. Смерть Пуго. Двойное самоубийство в 30-летие свадьбы. // Совершенно секретно. 1992. № 4. С. 3.
727
Степанков В.Г., Лисов Е.К. Кремлевский заговор. Версия следствия. Пермь: Урал-Пресс Лтд, 1993. С. 21.
728
Шебаршин Л.В. Рука Москвы. Записки начальника советской разведки. М.: Центр — 100,1992. С. 276.
729
Шебаршин Л.В. Рука Москвы. Записки начальника советской разведки. М.: Центр — 100,1992. С. 277.
730
Степанков В.Г., Лисов Е.К. Кремлевский заговор. Версия следствия. Пермь: Урал-Пресс Лтд, 1993. С. 102.