Зависть ночи

И он это сделал. Пальцы Фрэнка сомкнулись на рукояти пистолета, Эй-Джей кувырком покатился к устланному мокрой листвой дну ямы, а Фрэнк, перебросив «смит-вессон» из левой ладони в правую, поднял его и прицелился. На одну секунду он замер в ожидании. Ровно на то время, которого Эй-Джею хватило, чтобы удариться о дно ямы, перевернуться и начать поднимать свой пистолет. Фрэнк убил его одной пулей.

Прежде чем Кинг заговорил, они провели в молчании минут, может быть, пять.

— Эх-хе-хе, — сказал он, повернувшись в раскачивающейся лодке к Норе. — Знаешь, где они сейчас, милочка? На берегу.

Он поднял к глазам запястье, нахмурился:

— Черт. Ну ты подумай, забыл часы надеть. И как я теперь пойму, прошло уже десять минут или нет?

Налетел резкий порыв ветра, лодка закачалась сильнее. Кинг едва не упал на Нору, однако успел ухватиться рукой за борт.

— Глянь-ка, — Кинг провел пальцами по ее лбу, по ссадинам, которые сам же и оставил два дня назад, — маленькие отметины любви. Мои, что ли? Наверняка мои.

Нора лежала навзничь на скамье, Кинг стоял на коленях на дне лодки, дождевая вода стекала с его лица на ее лицо. Он взял Нору за волосы, стиснул их так, что у нее защипало в глазах.

— Дурацкая все-таки непруха — надо же было этому сопляку влезть к нам, когда не следовало. А как мы могли бы повеселиться, ты да я! Ну да ладно, это мы и сейчас можем. — Он рывком повернул ее голову слева направо. — Я бы и снял с твоего рта ленту, да ты ведь кусаться начнешь. Ты из таких. Злющая маленькая сучка. Так что ленту я, пожалуй, оставлю.

Он приподнял ее голову. Если бы не лента, Нора, наверное, закричала. Из глаз потекли слезы, боль требовала хоть какого-то телесного отклика. Кинг толчком развернул ее на бок.

— Ленту на руках я тоже оставлю. Руки тебе не понадобятся.

Он вдруг ударил ее головой о скамью, так сильно, что в глазах у Норы все поплыло, а сам встал, шагнул к носу и начал оглядывать лес. Нора наклонила голову, стараясь увидеть то, что видит Кинг. Но под таким углом это было невозможно. Она и берег-то едва-едва различала. Вот ближайший остров ей виден был хорошо, но ведь Эй-Джей отправился с Фрэнком не на него. Нора прошлась взглядом по берегу и вдруг заметила какое-то движение.

Кто-то бежал по острову. Но ведь это же невозможно. Ей просто померещилось, это было какое-то причудливое отражение, на миг мелькнувшее в воде. Да, но куда же оно подевалось? Постой, вот опять. Кто-то перебегал от дерева к дереву.

Кинг повернулся к ней, Нора дернула головой в сторону, но слишком поздно. Он уже заметил, как она смотрела поверх воды на остров.

— Ах, сукин сын, — сказал, поднимая пистолет, Кинг, и Нора поняла: она только что отняла у кого-то шанс на спасение.

Эзра дополз до верхушки холма, взглянул на неспокойную серую воду. В нескольких сотнях ярдов от него раскачивалась алюминиевая лодчонка, маленькая, но хорошо различимая. Криков он больше не слышал, может быть, это хорошо, может, плохо.

Его лодку они привязали среди полузатонувших деревьев, окружавших берег.

Прежде чем он доберется до этой мешанины из воды и ветвей и пробьется к лодке, ему придется миновать футов двадцать открытого пространства. Все займет около тридцати секунд.

Эзра постарался выровнять дыхание. Потом оттолкнулся от земли, вскочил на ноги — впервые с той минуты, как расстался с Воном, — и побежал вниз по склону.

Земля здесь раскисла от дождя, трава стала скользкой, Эзра дважды едва не упал. Наконец он вошел по колено в воду и, пригнувшись, направился к лодке. Выстрелов не последовало, да и лодочный мотор не затарахтел, оживая. Эзра добрался до кормы, вода доходила ему почти до подмышек, схватился за борт, подтянулся. Черт, мышцы у него уже не те, что прежде. Но наконец он повалился, тяжело дыша, на дно лодки.

Все еще тихо. Эзра сел, бросил взгляд на консоль управления, увидел пустую скважину замка зажигания. Ключ они, как и боялся Эзра, забрали с собой. Ладно, этим он позже займется. Сейчас ему нужна винтовка.

Эзра держал ее в грузовом отсеке под полом. Он сдвинул щеколду, поднял крышку и заглянул в отсек, на миг ощутив ужас от мысли, что увидит одни удилища. Но нет, винтовка, показавшаяся ему сейчас прекрасной как никогда, лежала у стенки. Эзра достал ее, сдвинул колпак прицела ночного видения. Враг сам вручил ему этот меч. Что же, теперь пусть молит о пощаде.

Эзра подполз поближе к мотору, прижался грудью к задней скамье, положил дуло винтовки на бортик кормы. Затем опустил щеку к плечу, закрыл один глаз, а другой приставил к прицелу. В алюминиевой лодке находились двое: Нора Стаффорд с заклеенным ртом и здоровенный, поднимавший перед собой пистолет сукин сын.

Грянул громкий выстрел, и на секунду Эзра впал в полное замешательство, потому что мерзавец в лодке отвернулся от него и стрелял по острову. Какого черта? — подумал Эзра и тут же вспомнил: Рени.

Эзра торопливо навел перекрестье прицела на грудь громилы. До него было не меньше ста шестидесяти ярдов, да и стоял он боком. Но тут сукин сын выстрелил снова, и Эзра нажал на курок.

Возможно, это был лучший выстрел, какой ему приходилось когда-либо делать в такой спешке. Пуля ударила мерзавца в шею, и из нее брызнул в воздух фонтанчик крови. Мерзавец боком повалился в лодку. Господи, он упал прямо на Нору! Лодка опасно накренилась влево, и тяжелое тело убитого повисло на борту. Потом ее качнуло вправо, но тут под телом забилась Нора, снова качнув лодку влево, и поскольку Нора продолжала дергаться, лодка окончательно утратила равновесие, ушла бортом под воду и вывалила обоих своих пассажиров в озеро.

— Проклятье!

Этого Эзра никак уж не хотел. Впрочем, Нора, конечно, умеет плавать или, по крайней мере, сможет держаться за перевернувшуюся лодку, пока он не придет ей на помощь.

Эзра снова прижал глаз к прицелу и не увидел на поверхности воды никого.

12

На то, чтобы втянуть носом воздух, у Норы осталась лишь доля секунды, — потом она пошла ко дну. Она уходила вниз быстро, беззвучно и, пронизывая ледяную воду, ощущала ужас, какого и вообразить никогда не смогла бы. Уже у самого дна она увидела над собой мерцающий свет, то была поверхность озера, и подумала, что умрет, глядя на этот свет. А затем, ощутив удар по ступням, от которого у нее подогнулись ноги, сообразила: она же может сгибать их в коленях.

Оттолкнувшись как можно сильнее от дна, Нора понеслась вверх. Глубина в этом месте была небольшая, футов десять, и сильного толчка ногами хватило на то, чтобы всплыть на поверхность и получить еще одну порцию воздуха. Но затем Нора снова пошла вниз.

На этот раз она была совершенно уверена, что на дне ее ожидает смерть. Воздуха, который она успела вдохнуть, надолго, казалось ей, не хватит — и ненадолго тоже. Снова дно, еще один толчок, рывок вверх, однако Нора понимала: все тщетно — даже если ей удастся достигнуть поверхности воды. Силы, которыми наделил ее выплеск адреналина в кровь, быстро таяли. Она снова втянула носом воздух, снова ушла на дно, снова оттолкнулась от него, в последний, как она думала, раз. И оказалась под лодкой.

Именно паника, которая охватила ее в этот миг, и спасла Норе жизнь. Стараясь выбраться из-под лодки, Нора инстинктивным рывком откинула голову назад. И затылок ее заклинило между опорой сиденья и алюминиевым корпусом лодки. Голова застряла. Всего на несколько секунд, однако их хватило, чтобы Нора смогла вдохнуть по-настоящему и понять, что произошло. От удара головы об опору тело Норы всплыло и приняло положение неуклюжее, но горизонтальное, и теперь плавало почти на поверхности воды.

Дышать. Это все, что от нее требуется: втягивать носом как можно больше кислорода, заполняя им легкие. Так она и сделала, вдохнув и выдохнув по меньшей мере пять раз, прежде чем голова ее начала соскальзывать вниз.

Нора, изгибая спину, попыталась повторить движение, которое спасло ее, но голова соскальзывала, соскальзывала.