Страница 14 из 108
- Я долго думала обо всем этом, - сказала Ивик, - ведь что-то у нас все-таки устроено не так. Если людей вот так... если лагеря. И отец Даны, помнишь? И ты вот...
- Ну со мной-то ничего такого не случилось. И ведь Ивик, в большинстве случаев -- ничего не происходит. Просто проверка. Потом выпускают.
- Но кого-то и не выпускают. И потом еще я думала, про охрану границы. Мы все это знаем... мы же с квенсена были в патрулях. Да, в основном, конечно, охраняем от дарайцев. Но нам же давали инструкции, задерживать и своих тоже. Я ни разу не столкнулась с такой ситуацией, но патрульные наверняка иногда...
- Но ты же знаешь, что своих, перебежчиков, мы задерживаем крайне неэффективно. И как? Проверять всех, кто ходит по Медиане, невозможно. Поданы позывные, пароль, а цель, куда человек идет... Это надо реально постараться, чтобы нарваться на патруль.
- Обычные люди не разбираются в этих тонкостях... нарываются.
- Но редко. Кто хочет -- тот уходит из Дейтроса.
- Я знаю, Кейта. Я знаю. Но ведь сама эта ситуация... это же ненормально -- задерживать людей. Должна быть свобода. Захотел -- ушел. А у нас...
- Свобода -- это когда мир. У нас война.
- Но у нас всегда будет война, наверное... они же нас не оставят в покое.
- Значит, всегда будет так, как сейчас.
- Но тогда чем мы вообще отличаемся от дарайцев?
- Ну знаешь! Многим отличаемся.
- Понимаешь, у нас плохо одно... у них другое... У них атрайды, у нас лагеря. И они плохие, и мы не сахар. А ведь это -- вся моя жизнь. Вот ты говорила о призвании. А в чем мое призвание -- в войне между одним плохим государством и другим, которое ничуть не лучше?
- Эльгеро сказал бы, что -- в защите христианства, церкви, Тримы.
- Это же вранье. Эльгеро просто такой человек. Он не задумывается...
- Почему же не задумывается...
- Кей, я не хочу его обидеть. Но он выучил просто какие-то вещи в квенсене, и больше ни о чем не думает. Не пересматривает. А на самом деле же все сложнее. Мы не просто христианство защищаем. А определенную его версию.
- Нет, Ивик, это просто христианство и есть. На земле оно всегда существует так -- в версиях. У тех, кто говорит "просто христианство" - на самом деле тоже своя версия.
- Тогда почему наше христианское государство не лучше того, светского? И зачем вообще защищать его? Зачем для этого нужно государство? Можно молиться хоть в подполье, кто мешает. Дарайцев, говорят, триманская версия христианства теперь уже устраивает...
- Так оно там тоже значительно изменилось. Как и вся ситуация на Триме вообще. Но ты не права, Ивик. Да, ни одно государство -- не рай. И не может быть раем по определению. Но...
Кейта побарабанила по столешнице.
- Давай-ка еще выпьем. За успех твоего назначения!
Они выпили.
- Видишь ли, я-то была в Дарайе. В плену. Со мной не делали ничего страшного. Просто предлагали выбрать, и я выбрала.
- Я знаю, что ты выбрала Дейтрос. Но ты же тогда о Дейтросе ничего не знала.
- Зато я узнала, что такое Дарайя.
- А если бы тебя здесь... вот сейчас... если бы -- в лагерь?
- Я бы там не осталась, - просто сказала Кейта.
- Насколько я знаю, охрана там в Медиане очень серьезная.
- Значит, убили бы. Но меня могут убить в любой момент и на работе, какая разница? А может, и удалось бы уйти.
- И куда бы тогда?
- На Триму. Затаилась бы, залегла.
- Нашли бы.
- Не хватило бы ресурсов, - усмехнулась Кейта, - ты же знаешь, как у нас... Ну и нашли бы -- тот же самый результат. Что терять?
Ивик кивнула. И это было понятно. И в общем-то Кейта права. Гэйн не дрожит за свою шкуру. Чего же бояться Верса...
Но ведь был же этот взгляд, тусклый, остановившийся. Что-то она пережила -- о чем молчит? Что-то с ней все же делали?
- А кто на тебя написал, кстати? Все-таки хойта?
- Да, - Кейта криво усмехнулась, - есть там такие... светочи. Не скажу, что все, но один вот нашелся. А я ему доверяла. Друг Аллина... переписывалась. Делилась сокровенным. Потом как-то вроде разошлись во мнениях... а потом вот так. Знаешь, Аллин на меня очень повлиял. Он был моим другом. Он же был гэйном. Он знаешь, как ногу потерял? Прикрывал отступление, остался последним -- и...
- Это нормально. Любой гэйн бывал в такой или похожей ситуации. Ну многие.
- Да, это нормально. И он тоже так -- как все. Я тогда не понимала, почему он хочет стать хойта. Не понимала, но уважала это желание. Радовалась за него. А чем дальше, тем... все больше менялось. В последнее время мы почти не общались. Отходили друг от друга все дальше. Ну что ж, бывает... не скажу, что мне это было легко, но что поделаешь. Из-за него мне все хойта, тем более -- его друзья, казались такими знающими, духовными, хорошими.
Ивик вспомнила - "только гэйн может понять гэйна".
- Может быть, разные касты вообще... никак не могут найти общего языка.
- Не знаю, - сказала Кейта.
Разлила еще раз вино, без тоста, просто так, выпила свой бокал залпом. В глазах ее снова появилось то аутичное беспомощное выражение.
- Я знаешь, одного не могу понять никак. Ну ладно, везде есть подлецы, все нормально. Бывает. Хойта -- еще тоже не гарантия, что человек порядочен. Я другого не понимаю... Мне ведь, Ивик, показали эти бумаги. Сначала донос этот. Потом -- протокол расследования, сначала ведь расследовали вопрос, прежде чем арестовать меня, наблюдатель Верса был в монастыре, говорил там с теми, кто меня знает, записал все... довольно много гадостей. Причем гадости не конкретные -- ну а в чем меня можно обвинить? - а такие... мировоззренческие. И там под этим протоколом стояли подписи -- значит, с этими монахами он беседовал, и они там расписались. Ивик, так вот -- подпись Аллина там тоже стояла, под этим протоколом.
- Наверное, случайно, - тут же сказала Ивик, - наверное, он и не знал, к чему это... почему...
- Ты знаешь, - выдохнула Кейта, - я перестала верить, что он не знал и не понимал. Если не знал и не понимал -- значит, не хотел. Понимаешь -- не хотел знать.
Она смотрела в окно теперь. Ивик увидела, что глаза Кейты влажно блестят, и тут же поняла, что никогда, ни разу еще не видела, даже на похоронах Ашен не видела такого, чтобы Кейта плакала.
Слезинка выкатилась из глаза и покатилась по сухой смуглой щеке. Ивик погладила руку Кейты.
- Забудь, - прошептала она, - просто забудь. Не думай об этом. Это пройдет.
Вся бригада Марка -- двенадцать человек -- собралась за столом. Ивик накануне испекла три торта "Наполеон", по рецепту с Тримы, и теперь надувалась от гордости, слушая, как строители нахваливают ее торты, а женщины -- в бригаде было пять женщин -- наперебой просят рецепт.
Мясные кармашки готовил Марк, их уже почти начисто подмели. Отмечали сдачу объекта. Это для бригады серьезное событие, Ивик не так часто принимала участие в подобных встречах, ведь и вообще дома не часто бывала...
Огромный пузырь красненького опустел уже более, чем наполовину. Марк сидел в центре, в обнимку с двумя друзьями, физиономия лоснилась, как начищенный чайник. Марк пополнел и слегка обрюзг за последние годы. Я ведь тоже не становлюсь моложе, грустно подумала Ивик. Повела плечом, гордо выпрямилась. Она-то формы не потеряла -- гэйну все время приходится себя поддерживать. Она -- еще совсем не старая, красивая, стройная, сильная женщина. Даже лучше на самом деле, чем в молодости -- тогда она была зашуганной серой мышкой. Но и Марк хорош. Сейчас Ивик испытывала к нему нежность. Вон его как все любят. И ведь он, кстати, бригадир. А как все эти люди смотрят на нее? Жена бригадира. Ивик улыбнулась. Никогда ведь не думала о себе так. Жена бригадира, по профессии гэйна.
- Давайте-ка выпьем... - надрывался Весс, - давайте за...