Страница 17 из 47
В конце 1989 года большинством голосов в ООН была принята резолюция, внесенная Пакистаном и Бангладеш, о создании в Южной Азии зоны, свободной от ядерного оружия, но эта инициатива провалилась, потому что Индия выступила против. В апреле следующего года индийский премьер-министр дал понять, что Индия намерена стать ядерной державой, утверждая, что у нее нет «другого выбора, кроме как дать достойный отпор» будто бы усиливающемуся вызову со стороны Пакистана. Тогда Соединенные Штаты в основном приостановили оказание экономической и военной помощи Пакистану, но эти меры не остановили усилия Индии. Индийцы и пакистанцы некоторое время занимались маневрами, рассчитанными на то, чтобы и глазах мирового общественного мнения переложить друг на друга ответственность за гонку к обладанию ядерным оружием. К 1992 году, последнему году пребывания Буша в Белом доме, оба правительства открыто признавали, что они стремятся создать ядерный потенциал, но, конечно, только для того, чтобы иметь возможность противостоять противоположной стороне.
Возникло беспокойство и по поводу того, что Северная Корея также стремится иметь ядерное оружие. Чтобы убедить северокорейский режим согласиться на международный контроль, Соединенные Штаты в конце 1991 года вывезли свое ядерное оружие из Южной Кореи, а правительство Южной Кореи выступило с Декларацией о превращении Корейского полуострова в безъядерную зону, по которой оно брало на себя обязательство о добровольном отказе от ядерного оружия. Эти шаги были предприняты для того, чтобы удовлетворить требования северокорейского режима о предоставлении ему необходимых заверений и получить согласие Международного агентства по атомной энергии на осуществление контроля. В ответ Северная Корея в 1992 году ратифицировала соглашение с МАГАТЭ о гарантиях, подписанное шесть лет назад при заключении договора о нераспространении. Уступив требованиям МАГАТЭ, она также официально признала, что занимается переработкой небольшого количества урана и имеет немного плутония, и представила доклад о своей ядерной программе и начале инспекции своих объектов представителями МАГАТЭ.
К этому времени администрация Буша уже была поглощена предвыборной кампанией и не проявляла склонности к тому, чтобы использовать монопольную власть и престиж Америки в международной сфере, и еще меньше к тому, чтобы самой заниматься сдерживанием устремлений Северной Кореи, Индии и Пакистана к овладению ядерным оружием. Между тем Иран потихоньку извлекал из всего этого необходимые ему уроки. Кроме того, недостаток внимания к приоритетному вопросу нераспространения стал особенно очевиден, когда к концу зимы 1992 года в прессу просочилась информация о подготовленном администрацией проекте рекомендаций по оборонному планированию.
Этот документ рассматривал новые реальности, возникающие из нового статуса Америки в качестве единственной глобальной сверхдержавы. Он заключал в себе разумные и тщательно обоснованные рекомендации в целях использования новых обстоятельств, возникших вследствие развала Советского Союза и поражения Ирака. Зона доминирования США должна была расширяться в Европе на восток и консолидироваться на Ближнем Востоке. Документ четко формулировал точку зрения, в которой сильно ощущалось влияние традиционной политики силового баланса с резким упором на американское глобальное военное превосходство.
Такой акцент, судя по всему, был связан с ничем не оправданным безразличием администрации к распространению ядерного оружия и отражал отсутствие более широкого и более целеустремленного взгляда на мир, который в тот момент в основном приветствовал американское лидерство. Военное превосходство Америки само по себе не могло дать необходимых ответов на вопросы, возникшие вследствие широкого политического пробуждения, растерявшемуся миру, взбудораженной Азии, Европе, неуверенной в своей миссии, или России, находившейся в состоянии замешательства. После общественного протеста по поводу мартовского проекта документа, в его окончательной версии, официально представленной в мае, была сделана попытка учесть неблагоприятную реакцию других стран, смягчив властные интонации.
Тем не менее, документ сеял интеллектуальные семена политики, ориентированной на односторонние преимущества и превентивные действия, которая сформировалась десятью годами позже. Но авторы рабочего проекта, бывшие в 1992 году чиновниками среднего уровня, вновь появились в качестве представителей министерства обороны и Совета национальной безопасности, а их главный инициатор, министр обороны Чейни, предстал в 2001 году уже как вице-президент Соединенных Штатов. Однако в 1992 году понятие нового мирового порядка признавалось только на словах, и, таким образом, окончательный документ, как бы успокаивая всех и вся, подтверждал обязательства США перед существовавшими союзами и намерение расширять сотрудничество с государствами, которые раньше рассматривались как противники.
Несмотря на эти изменения, определяющая характеристика документа, сформулированная более четко в проекте, но нашедшая отражение и в окончательном варианте, делала упор на силу Америки и на ее обязательства в традиционном понимании. Авторы уделили много внимания тому факту, что распределение сил в мире изменилось с исчезновением Советского Союза, но как новые возникающие параметры глобальной политики, так и возможности внести новое содержание в существующие международные институты, ослабленные холодной войной, были проигнорированы. После окончания холодной войны мир ждал чего-то более целенаправленного, более драматического, более зримого. Одна только сила не могла больше сдерживать пробудившиеся устремления народов, которые хорошо знали, что именно им не правится, по чьи желания были куда более смутными, противоречивыми и подверженными манипулированию ложными пророками.
Короче говоря, главный недостаток Джорджа Г. У. Буша состоял не в том, что он сделал, а в том, чего он не сделал. Он оставил пост президента, завоевав беспрецедентное уважение во всем мире. И он заслужил его. Но в качестве глобального лидера он не использовал имевшиеся у него возможности сформировать взгляд на будущее или оставить обязывающее понимание направления развития. Исторический момент требовал нового представления о мире в целом и решительного политического вмешательства США на Ближнем Востоке. Он требовал резкого структурного обновления в глобальном масштабе, подобного тому, который последовал за Второй мировой войной, с учетом новых возможностей международного сотрудничества, охватывающего Россию, Китай и другие новые государства. Окажись Буш переизбранным на второй срок, у него не было бы ясной картины будущего и немногое было намечено.
Роберт Браунинг писал: «Предел человека должен быть больше того, что он имеет, иначе для чего же Небо». К 1992 году добившийся замечательных успехов дипломат и победоносный воин превратил свой многообещающий призыв к новому мировому порядку в переиздание более знакомого старого имперского порядка.
4. Бессилие благих намерений(и цена потворства собственным слабостям)
Нет больше разделения между внешним и внутренним — есть мировая экономика, мировая окружающая среда, мировой кризис распространения СПИДа, мировая гонка вооружений — они затрагивают всех нас.
(21 января 1993 г.)
На заре XXI века свободный народ должен теперь избрать путь для формирования институтов информационной эры и глобального общества.
(20 января 1997 г.)
Сегодня мы должны усвоить неумолимую логику глобализации.
(26 февраля 1999 г.)
Глобализация — это нечто, от чего нельзя остаться в стороне, что невозможно остановить. Это экономический эквивалент силы природы, как ветер или вода.
(17 ноября 2000 г.)
Поезд глобализации невозможно повернуть вспять.