Выстрелы над яром

Стукнула калитка, Зиська бросилась к воротам.

— Эй, кто там есть? Возьмите письмо! — крикнул почтальон, не отваживаясь войти во двор.

Отец вышел из конюшни со щеткой в руке, прогнал Зиську.

— Письмо?.. Давайте. Из хаты выбежала мать.

— От Федора?

Под рыжими усами отца появилась улыбка, и вдруг он начал напевать и притопывать:

Дети прекратили игру и с открытыми ртами уставились на отца.

Из пристройки вышли Леша и Юра.

— Ты что, одурел? — спросила мать.

— На, почитай, и ты затанцуешь, — сказал отец и отдал матери почтовую открытку. — Дирекция приглашает меня, токаря Антона Сенкевича, вернуться к станку. Кончились заработки на табачок…

Мать взяла открытку и сама начала читать. А отец отошел к дверям конюшни и, глядя на коня, сказал:

— Ну, Пестрый, придется расстаться с тобой.

Были в этих словах и радость, и печаль.

Приятно, когда тебе кто-то сделал что-то хорошее. Не менее приятно, когда сам чем-то поможешь человеку. Такое удовлетворение ощущал Юра. Он едва сдержался, чтоб не сказать Леше: «А это же я отнес письмо директору завода от отца».

Письмо же он передал не в руки директора, а секретарше. Директора не было. Возможно, открытку с завода послали Лешиному отцу еще до получения записки. И тогда тут нет никакой заслуги Юры. Все же ему хотелось думать, что помогла записка отца.

— Ты рад? — спросил он у Леши, а в глазах его горело желание сказать еще что-то.

— Конечно. Заработал не заработал, а коню есть дай, — рассудительно ответил Леша.

И снова Юра едва удержался, чтоб не похвастаться. Он знает, что за это потом его отец похвалит: «Правильно, сынок, радость человека, которому ты помог, — лучшая благодарность».

От Леши Юра ушел в тот момент, когда во дворе уже советовались, как, за сколько продать коня и дрожки, где найти покупателя. Как бы чувствуя, что его совет сейчас очень необходим, во двор вошел Мендель. Юра услышал его слова:

— Покупателя? Я найду вам покупателя! Будет магарыч, будет и покупатель.

По обочине Юра дошел до того места, где начиналась стежка, которая вела в яр. Там где-то пасет корову Янка. Но главное — оттуда можно увидеть, есть ли кто в беседке над кручей.

Низко над яром пролетел самолет. Юра увидел даже летчиков в кожаных шлемах и куртках. «Может, Цветков и Курочкин?» — подумал Юра. Оба летчика жили недалеко от Юриного дома. Когда Цветков летал, жена его, молодая женщина, высокая и гибкая, как лозинка, очень волновалась, наблюдая за полетом с земли.

Самолет скрылся за садом. «Пошел на посадку, — подумал Юра. — А может, это другие какие летчики.

Гул мотора стих. Юра остановился и прислушался. Шелестели листья, журчал ручей. Юра еще постоял с минуту в том месте, где у ручья была сделана ребятами запруда, услышал их голоса. «Пескарей ловят», — обрадовался Юра и пошел напрямик туда, откуда доносились голоса ребят.

— Посмотри, сколько я наловил, — оживился Янка, увидев Юру.

— Крупные какие! — удивился Юра.

— Этого я вон под тем камнем поймал. Они все там прячутся.

— А у тебя что? — Юра хотел заглянуть в банку Листрата.

Тот моментально спрятал банку за спину и почти под самый нос сунул Юре кукиш.

— Вот, видишь?

— Вижу, — ответил спокойно Юра. — И еще вижу дурня.

— А тебя, пильенера, дьяволы будут жарить на горячей сковородке. Скоро конец света.

— А для тебя в раю место подготовлено?

— В раю. Буду сидеть там и есть золотые яблочки.

— Гляди ты, золотые. А как же ты их угрызешь? Листрат растерялся. Не знал, что ответить. Зубы у Листрата были редкие, гнилые. Он и не подумал, как такими зубами угрызет не какое-нибудь, а золотое яблоко.

— А я с антихристом не хочу разговаривать. Листрат поднял кнут и пошел к корове.

— А ну его. Пускай идет, — махнул рукой Янка. — Будем ловить пескарей.

Юра сбросил сандалии. Засучив рукава, он склонился над ручьем и опустил в него руку.

— А вода теплая.

Может быть, это движение и спасло его: над самой головой мальчика просвистел большой камень и бухнулся в воду. Брызги залили Юре лицо и рубашку.

— Вот дурень. А если бы попал! — вскрикнул Янка.

— Ах, ты так. Подожди же…

Юрка кинулся за Листратом. Тот, задрав голову, бросился бежать, но Юрка нагнал его. Тогда Листрат обернулся и часто-часто замахал перед собой кнутом.

— Не подходи, антихрист!

Юрка отскочил за дерево. Сыромятный ремешок просвистел в воздухе и обвил дерево. Листрат дернул кнутовище. Но ремешок как прилип к орешине. Юрка использовал этот момент и ударил Листрата кулаком в скулу.

— Вот тебе за камень…

Листрат, бросив кнут, попятился назад, наткнулся на кочку и упал.

— Лежачего не бьют…

Сжав кулаки, Юрка несколько минут со злостью наблюдал за Листратом. Бить его он вообще не собирался. Наоборот, он хотел вместе с ним и Янкой половить пескарей и даже подружиться. Разве виноват Листрат, что его одурманили разными сказками про антихристов. Но он бросил в Юрку камень…

— Лежачего не бьют, — согласился Юрка. — Но попробуй только шевельнуться, я тебя отлуплю твоим же кнутом.

Сыромятный ремешок сполз по стволу орешины на землю. Юра поднял кнут.

— Видишь это?..

Листрат притих. Испуганными раскосыми глазами он следил за каждым движением Юрки.

— А теперь слушай. Во-первых, я не пильенер, а пионер. И еще запомни: все, что тебе болтают про дьявола на том свете и золотые яблоки в раю, — глупость. И вообще я тебе советую хоть одну, для начала, книжку прочитать. Пока что всё.

Юрка бросил кнут, повернулся и пошел к ручью.

Листрат покосился в его сторону, а как только Юрка скрылся в зарослях, встал на четвереньки, крикнул с обидой:

— Пионер — антихрист…

Юрка услышал это и улыбнулся: «По крайней мере хоть слово «пионер» начал выговаривать правильно».

Янка ждал Юру у ручья. За дракой Юры с Листратом он с волнением наблюдал издали. «Вот здорово огрел!» — чуть не вскрикнул Янка, но закрыл рот рукой. Листрат мог потом сорвать злость на нем. Янка быстро вернулся к ручью, будто ничего и не видел.

— Я погоню корову ближе к дому, — как бы прося прощения, сказал Янка.

Юра понял его беспокойство.

— Ты не бойся Листрата, — сказал Юра нарочно громко, чтоб тот слышал. — Пусть только тронет тебя пальцем. Пожалеет. Завтра я приду. Принесу книжку…

Листрат притих. Видимо, прислушивался к разговору.

— Завтра уже, может быть, Леша погонит Маргариту, — сказал Янка.

— И ты приходи. А если захочет Листрат, пускай и он послушает.

Все же Янка, чтоб не попасть под злую руку Листрата, погнал корову в сторону дома. Юра вспомнил про Тамару. Он же шел сюда, чтоб посмотреть, нет ли ее в беседке. Солнце как раз освещало сад Леванцевичей. Юра пригляделся — никого нет. Оставаться и ждать, пока она появится, было неловко. Не решив, что делать дальше, Юра пошел за Янкой. «А может, все же подождать», — остановился он и еще раз посмотрел в сторону сада. Вдруг над беседкой, едва не задев ее колесами, пролетел огромный двукрылый самолет. Вот он гремит над яром, сечет вершины деревьев. Юра даже присел. Самолет пролетел мимо и врезался в обрыв.

Юра не сразу понял, что случилось.

— Самолет упал! — услышал он где-то в ольшанике испуганный голос Янки.

Ребята кинулись к месту катастрофы. Юра прибежал к самолету первым. Машина лежала колесами вверх. Под самолетом копошились летчики в черной кожаной одежде. Юрка сразу узнал их: Цветков и Курочкин.

— Помоги мне, мальчик, — сказал Цветков.

Юра подлез под крыло. Цветков стоял на коленях и пытался вытащить из кабины товарища.

— Ползи на тот бок. Вот тебе нож, обрежь ремни. Лицо Курочкина было все в крови, стекла очков разбиты.