Странница

– Тебе нужен мужчина.

– Не нужен, – вяло возразила Лена.

– Не спорь, у меня опыта побольше. Нельзя так издеваться над собой, Аиллена. Разве ты не понимаешь, что напряжение нужно снимать, иначе для тебя все может кончиться печально, а уж чем кончится это для нас, я просто не знаю. Разве ты не знаешь, как лучше всего снять напряжение? Ну так спроси кого угодно: хоть человека, хоть эльфа, хоть мужчину, хоть женщину. Я понимаю, что ты не можешь думать ни о ком, кроме полукровки. Ну так разве же кто-то мешает тебе любить его и помнить его? Но тебе надо расслабиться, и лично я перепробовала уже все средства, какие у меня имелись. Тебе нужен мужчина, вот и все.

– Я даже говорить об этом не хочу. Мне никто не нужен, кроме него, вот и все.

– И если ты больше никогда его не увидишь, так и будешь всю жизнь одна? Я большей глупости в своей жизни не слышала. Как ты думаешь, он тебя любит?

– Да.

– И неужели ты так наивна, что веришь в его одиночество? Он, может быть, именно сейчас завалил на сеновале какую-нибудь хорошенькую крестьяночку. Попробуй это себе представить. – Лена представила без труда. – Ну и что ты чувствуешь?

– Ничего, – призналась Лена. – Ну завалил и завалил. Нормальная физиология.

– А у тебя, стало быть, ненормальная?

– Я женщина, мне этого так уж не нужно…

– Тебе это точно так же нужно, – отрезала Ариана. – Оглянись, выбери себе кого-нибудь да и ляг в постель. Если тебя не ранит то, что он спит с какими-то случайными красотками, то почему его ранит?

– Его не ранит. Я сама не хочу.

– А ты через не хочу! – сердито бросила Ариана, усаживаясь рядом. – Умелый мужчина тебе все равно сможет доставить удовольствие, сможет тебя расшевелить.

– Ты мне кого-то конкретно присмотрела?

– Пытаешься меня обидеть? Бесполезно, эльфы не обидчивы, а уж я тем более. Никого конкретно. Да хоть Маркус. Хоть бы и Милит.

– Ну вот разве что Милит, – с максимальным сарказмом кивнула Лена. Ариана покачала головой.

– Дура ты, хоть и Светлая. Милит тебя любит, значит, из шкуры вылезет, только чтоб тебе было хорошо. Ну не хочешь Милита, ты Маркусу нравишься, и он точно так же из шкуры вылезет. Не хочешь этих, да только мигни любому эльфу… Но тут я уж честно скажу, что они в тебе прежде всего Светлую видят, а вот Маркус и Милит – женщину. В Сайбу выберись в конце концов.

– А еще можно Гарвина, – очень серьезно сказала Лена, – вдруг моя магия поможет ему избавиться от темной стороны силы, то есть от последствий некромантии. Или Лиасса, чтоб он мог восстановить всю свою мощь…

– Думаешь, крайне остроумно? Владыка – да, он с тобой ляжет с удовольствием, но вовсе не потому, что ему так нужна твоя сила. Он по-прежнему самый сильный маг среди нас… среди вас тем более. Гарвину ты не нравишься как женщина, хотя такого уважения, как к тебе, у него ни к кому нет… разве что к Владыке. Кого еще вспомнишь – Кайла? Молод. Опыта маловато. А тебе нужен мужчина, знающий тело женщины лучше, чем свое. Ласковый, опытный, понимающий. Потому и говорю – Милит или Маркус. Ты им нравишься, они оба тебя хотят. А Маркус к тому же еще и друг. Почему бы друзьям не быть вместе?

– Вот вернемся домой, – пообещала Лена, – начну Маркусу глазки строить и зазывно улыбаться.

– Он и так поймет, если ты вдруг решишь. Ты же знаешь, когда мужчина тебя хочет. То-то старалась с Милитом взглядом не встречаться…

– Владыка простил Милита?

– Нет, не думаю, – ответила Ариана после паузы. – И вряд ли когда простит. Он суров.

– А ты простила?

– Я мать, – виновато вздохнула Ариана. – Он единственный мой сын. Я простила, Аиллена. Но никогда не забуду, сколько боли он тебе причинил, и ему никогда не дам об этом забыть.

– А ты не знаешь, зачем он это сделал?

– Не знаю. Спрашивала – молчит. «Не твое дело, мать» – и все.

– Он тебя любит, правда?

– Да. Дети обычно уважают родителей, любят… но Милит – особенно. Конечно, превыше всех для него Владыка, потом, я полагаю, ты, но потом все же я. Он собственных детей так не любил никогда… Милит плохой отец, но он хотя бы это понимает… Ну что, ты отдохнула? Давай потихоньку пойдем домом.

* * *

После этой прогулки Лена два дня отлеживалась, а Маркус все массировал ей ноги – болели жутко. Ныли все суставы, так, что даже улечься толком она не могла, все казалось неудобным. Маркус добыл какую-то мазь, втирал ей в ступни и удивлялся:

– Ну ты ж не старуха, что так кости-то болят… Эх, Делиена, завела б ты себе мужика все-таки. Не дело так изводиться.

– А ты думаешь, я извожусь, потому что у меня мужика нет?

– Нет, конечно, не думаю. Ты, может, всю жизнь изводиться станешь. Но тебе надо расслабиться, ты такая напряженная, аж звенишь. А вот я не знаю лучшего способа расслабиться. Ты ж не думаешь, что шут так и… ну… один все время?

– Не думаю, конечно. Не ты ли меня убеждал в том, что у мужчин это животное?

– Да и у женщин не от избытка разума, – хмыкнул Маркус. – Только ведь я прав. Ты подумай об этом, а? Понятно, что ты шута никогда не забудешь, ну так что ж, на всю жизнь одной? Нельзя. В конце концов не просто же так природа придумала мужчину и женщину и уж точно не просто так сделала, чтоб им вдвоем было хорошо

Лена обещала подумать, и он отстал. Странные. Да разве нужен ей кто-то другой?

Ариана решила взять ее измором и при каждой встрече если не уговаривала, то намекала, если не намекала, то красноречиво вздыхала. Маркус столь же красноречиво кряхтел. Но когда дней через десять о том же начал и Лиасс Лена с интересом спросила:

– Вы сговаривались?

– С кем? – не понял Лиасс. – И о чем?

– Ну хотя бы с Арианой. И с Маркусом. Что-то любимая тема у вас всех: Светлая, не пора ли тебе обзавестись любовником.

Лиасс помолчал.

– Нет. Мы не сговаривались. Да и вряд ли мне бы удалось сговориться с Маркусом. Ты вправе мне не верить, конечно, но он ведь никогда не пойдет на то, чтоб причинить тебе какой-то вред. С Арианой я, конечно, мог бы и сговориться, только не делал этого. Если трое друзей советуют тебе одно и то же, это не самый плохой совет. – Он погладил Лену по щеке. – Что ты с собой делаешь, девочка?

– Если я эту Странницу увижу, убью, – мрачно пообещала Лена.

– Не думаю, что увидишь. Хотя бы в ближайшие сто лет, а за это время ты расхочешь ее убивать. Ты женщина, Аиллена, а даже самая сильная женщина должна иметь рядом плечо, к которому можно прислониться.

– Этого добра у меня на целый забор. Устанешь прислоняться.

– Хорошо. Я скажу иначе. Плечо, к которому можно было бы прильнуть. Руку, которая бы могла обнять. Любое живое существо нуждается в ласке. Мать целует ребенка, отец гладит его по голове, сестра обнимает брата… Аиллена, ты всего лишь человек.

– А ты всего лишь эльф. Ты мне лучше о Гарвине расскажи. Что так такого непоправимого с ним, что он даже присягу принести не может?

– Может. Он и готов дать любую клятву, и его искренность только подтверждается тем, что он ищет клятву, которую не мог бы нарушить.

– А некромант – может?

– Почти любую. Он не собирается ее нарушать, но он честен… я бы даже сказал, чересчур.

– Хотя не любит людей куда больше, чем всякий другой эльф.

– Ничуть не больше, чем Виана или Паир. Они не сразу привыкнут к мысли, что люди не обязательно должны быть врагами. Кстати, Паир и Виана дали истинную клятву, ту же, что и все мы. Посол ее принял. А насчет Гарвина… Может быть, ты попробуешь объяснить послу, в чем проблема? Мне кажется, что тебе и Карису он поверит скорее, чем нам.

– Я поговорю. Какое еще задание ты готов мне придумать, чтобы отвлечь меня от мрачных мыслей? Кстати, а кандидатуры у тебя есть? Для моего расслабления? Продумал вопрос или общо советуешь?

– Эльфы не обидчивы, – засмеялся Лиасс, – так что не старайся напрасно. Вопрос продумывал. То, что ты не ляжешь с первым встречным, очевидно. Получается не так уж много вариантов. Я. Маркус. Милит.