Хранительница. Ксения

На первый (как, впрочем, и на все последующие) взгляд, подвал был как подвал. Большое пыльное помещение, куда обычно складируют всякую рухлядь - авось на что-нибудь да сгодится. Старая мебель разной степени поломанности, пара пыльных гобеленов, надтреснутое зеркало, несколько сундуков со старой одеждой, старые книги, сваленные в кучу прямо на полу, несколько довольно неплохих мечей и пяток вполне приличных картин. Но меня привлекла одна.

Портрет стоял ровно посредине подвала. Это его я нащупала в темноте. Чья-то заботливая рука прислонила его к старому массивному креслу, чтобы не упал. Толстый слой пыли мешал толком разглядеть, что же там изображено, но странное чувство, будто я встретилась со старым знакомым после долгой разлуки, заставило меня действовать. Я выудила из сундука чье-то старое платье и принялась стирать им пыль с картины. Когда облако поднятой мной пыли наконец осело, а я вволю отчихалась, мое внимание снова обратилось к холсту.

Там царствовала ночь. Единственным светлым пятном на картине был краюшек луны, еще не успевший скрыться за мохнатыми ночными облаками. Да еще белоснежная кожа девушки, глядевшей на меня с портрета нарисованными глазами. Незнакомка сидела не большом камне, на ее коленях лежал изящный черный меч с фиолетовыми рунами по острию, а на плече гордо восседал большой черный ворон. Она была идеально красива какой-то странной, холодной, даже немного мрачной красотой. Фиалковые глаза, копна длинных черных волос, которые слегка развевал легкий ветерок, длинное черное платье, облегающее тонкий стан и чуть трепещущее на ветру… которым, кажется, я только что вытирала пыль с портрета…

Нарисованные глаза меня заворожили, надолго лишили способности двигаться. Я стояла, бессмысленно глядя в них, пытаясь сконцентрироваться на чем-то очень важном, постоянно ускользающем от меня. Казалось, это тянулось целую вечность…

Вернули меня в реальность негромкие хлопки в ладоши.

- Та-ак, - на верхней ступеньке лестницы стоял Даник и гадостно ухмылялся. - Похоже, воссоединение семьи состоялось. Тебя поздравить?

- Себя поздравь, - прошипела я. Что ж за день-то такой, в третий раз сбежать не удается!

- Считай что уже. Так чем, говоришь, ты здесь занималась?.. - поинтересовался он, спускаясь.

- Приобщалась к прекрасному.

- А может, строила планы, как бы слинять отсюда по-тихому?

- Может. - Отпираться было глупо.

- Хочешь, помогу? - неожиданно предложил он.

Ага, нашел дуру!

- Сама как-нибудь справлюсь. Ты главное не мешай.

- Ну-ну, - фыркнул он. - Только ты не забудь, что время-то идет. Матушка уже пошла тебя будить, так что скоро она обнаружит пропажу любимой племянницы и поднимет на уши весь дом. Удачи, - Даник развернулся и направился к лестнице.

Боги, сколько же я проторчала здесь?!

- Стой!

- Неужто передумала?! - изумился этот паршивец.

- А у меня есть выбор? - обреченно спросила я.

- Выбор есть всегда, - патетично заметил он и принялся за дело. Тяжеленный дубовый шкаф, до этого момента стоявший у стены, был отодвинут в сторону (впрочем, Даник даже и не подумал к нему прикасаться, он все так же продолжал стоять с брезгливым видом, неспешно выводя руками незамысловатые пассы), за ним обнаружилось узенькое оконце, прикрытое тоненькой дощечкой, которая при встрече с простеньким фаэрболом разлетелась щепками.

- Вперед, - скомандовал "спаситель". Я медлила, пытаясь сообразить, в чем здесь подвох.

- А я в него точно пролезу? - усомнилась я, поглядывая на узенькое оконце.

- Если хочешь, можем подождать, пока похудеешь, - язвительно предложил он. Я еще раз покосилась на оконце, прикинула свои габариты и решила, что должна пролезть.

Впрочем, спасительный выход находился достаточно высоко, примерно на уровне моих плеч, а я девушка не спортивная, руки у меня слабые, так что подтянуться с первого раза мне не удалось (как, впрочем, и со второго, и с третьего). А противный Даник даже и не подумал мне помочь.

- Подсади меня, - наплевав на гордость, попросила я, временно прекратив свои попытки, чтобы отдышаться.

- Еще чего, - фыркнул он. - Я и так за тебя большую часть работы сделал.

- Ну и спасибо тебе за это!

Я снова ухватилась за подоконник и попыталась запихнуть на него свою тушку. Находись мы наверху, это не составило бы особого труда, а здесь приходилось тянуться вверх, что особых успехов моим жалким потугам не прибавляло. Пришлось подтянуть к стене стул.

- Вот только этого не надо, - скривился Даник. - Я что, похож на идиота, который станет помогать кому-то за просто так? Ну уж нет, дудки! Во-первых, меня самого не прельщает вероятность терпеть в своем доме примазавшуюся родственницу, во-вторых, если кто увидит нас вместе - я со стыда сгорю, и в-третьих, ты теперь моя должница, а свои долги я привык изымать с процентами. Так что давай, выметайся отсюда!

Ну, высокомерный паршивец, я тебе еще устрою! Я тебе покажу примазавшуюся родственницу! От обиды у меня даже сил прибавилось, и я таки смогла преодолеть расстояние до окна и наконец оказалась на свободе.

- А кто это, там, на портрете? - спросила я, лежа прямо на мостовой и заглядывая в подвал через оконце.

Даник поморщился при виде меня, но все же ответил почти нормальным тоном:

- Твоя мать, в молодости.

Логично, учитывая, что старость для нее так и не наступила.

И добавил:

- Сгинь, нечисть!

Я еле успела вынырнуть из окна, дабы не быть придушенной задвигающимся на место шкафом. Ну, родственничек, попадешься ты мне еще! Немного отдышавшись и придя в себя, я собралась было встать, но наткнулась взглядом на учтиво протянутую мне руку. Как кстати!

Пальцы правой руки мгновенно обдало жаром, всю ладонь пронзила острая боль, и я с нарастающей паникой наблюдала, как из-под кожи медленно проступает золотистый ободок.

Покидая Моренск в последний раз, Алексэрт готов был поклясться, что больше сюда не вернется. Уж слишком много "приятных" воспоминаний жило здесь. И вот сейчас, спустя целую жизнь, он шел по Дворцовой площади, равнодушно глядя по сторонам.

В общем-то ничего особенно и не изменилось. Кажется, даже через тысячу лет этот город останется в точности таким, каким он его запомнил. Все те же величественные здания, все те же напыщенные горожане, все та же атмосфера… Изменился только он сам: полстолетия назад, преследуемый Тайной Магической Службой, столицу покидал Лекс, а сегодня утром через главные городские ворота в город вошел Алекс.

Королевская темница располагалась в подземельях пустующего здания Гильдии. Она появилась не так давно, после последних маговских разборок. Среди тех, кто поддерживал Власа, оказалось, как ни странно, немало представителей старинных знатных родов, и их надо было куда-то девать. Таких ведь просто так не повесишь на площади святого Фотилия. Вот Гильдия для них и выделила часть давно стоящей без дела резиденции. И отлученные от магии предатели обжили магические застенки.

В том, что ему удастся попасть внутрь, Алекс ни минуты не сомневался. Во-первых, он все еще оставался (чисто формально, разумеется) членом Гильдии. И плевать, что в течение многих лет от него в казну Гильдии не поступило ни медяка, и что его место во время всех заседаний Совета неизменно остается пустым, - сообщество магов на все продолжало смотреть сквозь пальцы (наверняка, здесь не обошлось без трогательной заботы Магистра Измира). А во-вторых, он являлся главой одного из старейших родов Белтании. Впрочем, это только звучит так пафосно. На самом же деле, с некоторых пор весь этот так называемый "род" и состоит из него одного.

Хотя нет, теперь есть еще и Ксения. Когда Алексэрт отдал ей свое родовое кольцо, он тем самым сделал ее частью своего рода. Вот только вряд ли она об этом догадывается. И, если уж быть до конца честным, сделал он это вовсе не потому, что выбора не было. Просто в тот единственный День Согласия он как никогда четко осознал, что Властелин без Хранительницы калека. Пора было положить конец этому заточению в одиночестве и боли и вылечить наконец исковерканную душу.