Хранительница. Ксения

- Конечно, деточка, - мягкосердечная Люба тут же протянула к нему руки. - Иди сюда.

Мальчонка окинул ее оценивающим взглядом и сообщил:

- Не-а, с тобой не поеду.

А затем подошел ко мне и умоляюще посмотрел снизу вверх. Я даже приоткрыла рот от такого нахальства. Ну, это ж надо! Не поедет он с ней! А у меня что, на лбу написано "извоз капризных детей"?

Пришлось нагибаться и втаскивать его в седло. К счастью, мальчик оказался совсем легким. Пока я устраивала капризное дитятко впереди себя, изволил проснуться Лап и забурчал себе в усы что-то насчет не в меру сердобольной хозяйки. Ревнует, что ли?..

- Может, твои родители разместят нас где-нибудь на ночлег? - спросил практичный Алекс.

- Конечно! - уверенно заявил мальчик.

- Еще чего не хватало, чтобы я, Фабиэль эль Фиритиэль, благороднейший из благородных, высокороднейший из высокородных, просился на ночлег к каким-то селянам! - проворчал себе под нос эльф.

Но ехавший впереди него Габриэль все равно услышал.

- Слушай, ты, благороднейший из высокороднейших, если тебя чем-то не устраивают селяне, могу прикопать до утра в ближайшем сугробе, - прошипел ангел. - И если ты сейчас не заткнешься, сделаю это с огромным удовольствием!

Эльф надменно задрал уже посиневший от холода нос и громко, чтобы всем было слышно, спросил у Алекса:

- Алексэрт, зачем вы, Властелин, таскаете за собой всякую шваль?

Хоть я уже давно перестала бояться Габриэля, сейчас даже меня проняло. Ощущение такое, словно тебе на голову выливают ушат ледяной воды. Габриэль резко дернулся в сторону разом сникшего эльфа, но был остановлен обманчиво-спокойным голосом Властелина.

- Не надо. Он того не стоит.

Похоже, в Фабиэле наконец проснулось чувство самосохранения, иначе с чего бы он молча стерпел явно брезгливый тон Властелина?..

- Тебя как зовут? - я переключила внимание на восседающего впереди меня ребенка. Он прямо-таки излучал важность. Небось, никогда еще верхом не ездил.

- Мишка, - мальчонка "незаметно" попытался ткнуть локтем все еще брюзжащего кота. Но безразмерная сумка уберегла кошака от тычка, так что заткнуться он не соизволил.

Совершенно не умею общаться с детьми. Просто не представляю, что с ними делать. Да и опыта общения с этими представителями рода человеческого у меня нет. А откуда ему взяться, когда я почти всю жизнь провела в блаженном (только сейчас это осознала!) уединении.

Но надо же с чего-то начинать. Вот я и решила начать с чего-то хорошего. В конце концов, доброе слово каждому приятно.

- Хорошее имя для мальчика.

- Совсем дура?! - возмутилось дитятко. - Я девочка! - и для особо тупых разъяснила: - Ми-хе-ли-на.

Я растерянно похлопала ресницами, но что возразить не нашла. Вот всегда со мной так!.. Девочку от мальчика отличить не смогла.

Можно подумать, на ней написано!..

Через несколько минут мы въехали во двор полуразвалившегося дома. Хотя, двором полукруг довольно подгнившего забора назвать было сложно.

Да по сравнению с этой лачугой даже мой сгоревшей домик хоромами покажется! Крыша подгнила, покосилась так, что казалось, будто дом натянул ее, словно шапку, по самые окна, и в любой момент угрожала обвалиться. Стекол в окнах давно не было, их заменили фанерки, дребезжащие при малейшем дуновении ветра. Некогда высокое крыльцо напоминало теперь груду трухлявых поленьев. В общем, жуть!

- Ксень, отомри, - отвлек меня от тоскливого созерцания нашего пристанища Лап. - И осчастливь уже какого-нибудь из своих кавалеров!

Я перевела взгляд вниз и придушенно хрюкнула. В шаге от меня стояли Алекс и Фабиэль и оба протягивали мне руки. И глядели, выжидательно так. Ой, чего это они, а?!.

Честно говоря, первым возникшим у меня желанием было совсем противоположное - вцепиться в лошадиную гриву да еще и ноги поджать. Но, конечно же, ничего подобного я делать не стала. Вместо этого я, сделав вид, словно не заметила предложенной помощи, самостоятельно соскользнула на землю и направилась к дому.

Но не смогла удержаться, чтобы не оглянуться. В конце концов, женского любопытства еще никто не отменял. Фабиэль стоял с такой миной, словно с трудом сдерживался, чтобы не высказать мне много доброго и светлого о своем эльфячьем величии и самой большой ошибке в моей жизни. А Алекс… Алекс снял с седла Мишку и вместе с ней зашагал в сторону дома.

Нет, ну какая же я все-таки дура! И с чего я только взяла, что он протянул руку именно мне? Тоже мне, леди нашлась! А еще этот кот, чтоб ему…

Я послала все эти глупости к лешему и, гордо задрав нос, пошла в дом. Правда, чуть не свалилась с крыльца, когда моя нога провалилась в труху, но на этот раз с помощью никто не спешил, так что пришлось выравниваться самой.

Внутри дом понравился мне еще меньше, чем снаружи. И дело было даже не в ветхой обстановке, запахе сырости, который оказалось не под силу изничтожить даже гуляющим от щели к щели сквознякам, или беспардонно разлегшейся у очага мыши. Нет, просто мне здесь было как-то неуютно. И объяснить причин своего странного ощущения я не могла даже себе.

- А родители твои где? - недоуменно спросил Алекс Мишку. Дурацкое все-таки имя для девочки!

- Так померли, - пожала худенькими плечиками она и покрепче обвила тоненькими ручонками шею мужчины. - Еще весной.

- Как же ты здесь одна? - всплеснула руками Люба.

Девочка снова пожала плечами и ничего не ответила.

Оправившись от шока, хозяйственная Люба развила бурную деятельность. И уже через несколько минут в очаге живенько затрещал огонь, прогоняя противную сырость, и все, кто оказался в пределах досягаемости, были пристроены к делу: Габриэль отправился за водой, Дармир - расседлывать и кормить лошадей, меня припрягли к приготовлению ужина, а эльфа (тут я просто снимаю перед ней шляпу!) Любе как-то удалась отправить за хворостом, потому что того, что собрала Мишка, оказалось явно недостаточно.

Наскоро поужинав гречневой кашей с кусочками неизвестного, но от этого не менее вкусного, мяса, мы стали готовиться ко сну. Хозяйская кровать досталась Любе и Дармиру, как самым старшим (не по положению, а по возрасту). Эльф улегся на узенькой кушетке, а Мишка полезла на печь. Нам же - в смысле, мне, Алексу и Габриэлю - пришлось расстилать одеяла прямо на полу. Я даже опомниться не успела, как оказалась посередине. Ну и ладно, так даже теплее, - решила я. Да и мышей можно было уже не бояться. Пока мы ужинали, мой кот успел устрашить их до нужной кондиции, и теперь до утра эти твари вряд ли высунутся.

Слева от меня устраивался на ночлег ангел. Вернее, устраивал свою ханатту. Я удивленно приподняла бровь. Он что, даже спит с ней?!

- Знаешь, привычка спать с ханаттой иногда может спасти от многих неприятностей, - усмехнулся он, поймав мой заинтересованный взгляд.

- А привычка спать с женой еще и доставляет удовольствие, - в тон ему сообщил Дармир. За что и схлопотал от Любы подзатыльник. Но не угомонился. - Не повезло тебе, Ксюша. Одни Властелины да ангелы кругом - что с них возьмешь? Один нормальный мужик, да и тот эльф, - еще один подзатыльник.

Измотанная дорогой и непогодой и убаюканная мирным потрескиванием огонька, я уснула сразу, как только моя голова коснулась скрученного валиком и подложенного под голову вместо подушки плаща. Но, как оказалось, ненадолго.

Проснулась я от холода. И это несмотря на то, что огонь еще не погас. Уже намного более короткие, язычки пламени все еще облизывали очаг, создавая вокруг него небольшой круг света.

Я поежилась. Это был совсем другой холод. Не физический, но от этого не менее ощутимый. Словно дыхание спящих здесь людей заледенело. И неестественная тишина, мертвая, одинокая и гнетущая, слышная только магу. Сердце словно тронула чья-то ледяная рука. Нечто похожее я ощущала, когда сидела рядом с мертвой бабушкой. Но тогда я не слишком прислушивалась к ощущениям извне, боли хватало и внутри.

А потом появились они… Белесые тени, казалось, соткались прямо из воздуха и зависли под потолком. Повисели минутку, словно приглядываясь к нежданным гостям, и разлетелись.