Испытание

- Лили, нечего придумывать там, где ничего нет, – увы, нет…- Мы, просто, до этого раз виделись. Он вместе со мной ехал в поезде. В одном вагоне… Тогда, при крушении… И всё…

- Прости…

- Да ничего. Ничего, ты же не знала…

Не знала… И, надеюсь, не узнаешь все гадкие, сладкие, СЛАДКИЕ подробности того безумного вечера…

А-а-а!!! И зачем ты только напомнила? ЗАЧЕМ?

Пристыжено отвернулась, пряча в подушку слезы…

***

Стоило ли удивляться, стоило ли расстраиваться, стоило ли так МЕЧТАТЬ?!!

Он не пришел…

Ждала почти до рассвета. Ждала…

И вот уже скоро пять вечера, а его снова нет…

Соврал…

***

- Мария? Мария Бронс? – окликнул меня незнакомый женский голос.

Обернулась.

- Да.

- Можно с вами поговорить,… наедине, где-нибудь?

- В палате?

- Если можно…

- Да, - приветливо улыбнулась, пряча за растянутыми губами любопытство и волнение. Отчего предчувствие недоброго?

***

Дверь неспешно захлопнулась.

Я живо проехалась к самому окну, обогнув свою кровать, и застыла спиной к подоконнику, лицом к гостье.

- Слушаю, - первая нарушила тишину.

Но вдруг, вдруг вместо милой улыбки навстречу выпорхнула ядовитая, узкая змейка, немного изогнутая тонким хвостом в ухмылке.

- Это хорошо, что слушаешь, - насмешливый хмык. Уверенный шаг ближе.

Тумблерок. Эта женщина своей надменностью в миг сорвала во мне рубильник. Я бессознательно выпрямила спину, гордо задрала нос.

Значит, не зря…

Не зря, чувствовалось лихое. Что же, воевать мы умеем, дамочка. Умеем. И уж желчи у нас нынче столько, что мало не покажется. Дерзайте, первый ход за вами.

Вызывающий, требовательный взгляд ей навстречу.

И снова ухмылка. Думает, я блефую? Испугаюсь ее?

Мечтай, и не таких видали.

- Давно знаешь Матуа?

Первый выстрел. Прямое попадание в сердце.

Ойкнуло и болезненно сжалась.

Искусственное равнодушие насильно натянула на лицо.

- Разве это важно?

- А можно не отвечать вопросами на вопросы?

- Смотря, какой вопрос.

Нервно вздернула подбородком вверх.

- Ясно. Значит, будем по-грубому? В штыки? Язвительно?

- Беру пример с вас.

- Не стоит. Не стоит, не ровня ты мне, чтобы пытаться соревноваться.

- Посмотрим.

Но не успела я договорить, как эта девушка, женщина, в миг оказалась передо мной, пролетев, не знаю, промчав, промелькнув несколько метров за долю секунды.

Уцепилась пальцами в мои руки, до боли прижав к подлокотникам кресла.

Тяжело сглотнула.

Не сдаваться.

Спрячь страх!

Глаза в глаза. Попытка выдержать назойливый, бурящий взгляд черных, каменных глаз.

- Я сейчас, глупая, пришла к тебе, больше как друг, чем враг.

- Неужели? – черт! Черт! Чего мой голос дрожит?!!

Ехидная ухмылка.

- Пусть, пусть тебе будет больно, но в итоге скажешь мне спасибо. Спасибо за правду.

- А, может, она мне не нужна. Вашаправда.

Удивленно вздернула бровью. И снова язва-змея на губах.

- Тебе, может, и нет. А Мигелю, да и остальным бедолагам, которыми пользуется Матуа, это понадобиться.

Дернулось. Кольнуло.

Не верю, уродина!

- Им и говорите. – И хоть имя мальчика мне обожгло все внутри, я пыталась гнуть свою идиотскую линию равнодушия.

- И тебе совершенно все равно? Ты будешь и дальше кормить собой этого ублюдка? Отдашь ему свою жизнь ради глупой упертости?

- Что? – смысл… я не могла собрать пазл до кучи.

- Тебе же все равно? – язвительно переспросила и тут же выпустила меня из своей хватки. Небрежно оттолкнула, так что я с метр проехалась назад и тут же, болезненным ударом уткнулась об подоконник.

Молчу.

Едкая улыбка.

- Я делаю вам, людишки, одолжение, выкрывая такого паразита, как Матуа. И если ты, Мария, еще не совсем лишена рассудка, то сможешь спасти других, или хотя бы кого успеешь, от глупой смерти.

Не верю! Не верю!

Матуа не такой.

- Ты веришь в вампиров? – и вдруг ее улыбка исчезла. Исчезла. И тут я должна поверить в серьезность этих слов? Этого вопроса?

- Нет, конечно.

Рассмеялась.

- «Нет, конечно», - и последнее слово едко перекривила. – А вот мы, почему-то, безукоризненно верим в ваше существование, глупые людишки. – Ухмыльнулась, - ах, ну да. Наверно все из-за того, что кровь вашу сосем. Сосем и паразитируем на вас, мелкие, гадостные червячки. Вы, а не – мы, - презрительно прищурилась. – Ненавижу, таких как ты.

Тяжело сглотнула. Мария, не молчи же! Больная! И ты - больная! Чем не ровня?

- Боюсь, расстроить, дамочка. Простите, не знаю вашего имени, но…

- Морена, Морена де Голь. Можешь, своему Матуа так и передать.

- Но…, - насильно продолжила я, как бы не замечая высказанное, - стоит вам раскрыть правду. Вы такой же червяк, как и я. Все мы – люди.

- Проверим? – ехидно улыбнулась.

- Это не проверять нужно, а… лечить.

Хмыкнула. Растяжной взгляд по сторонам, надменно проведя по кромке потолка.

Резкий рывок – и тут же оказалась возле меня. Дикое, жадное шипение… сковывая колким льдом мою душу. До тошноты…

Острые, длинные, аромата смерти, клыки вдруг похотливо подались вперед, требуя мою жизнь.

Поежилась. Нервно дернулась в оковах, кандалах - … прикованная… Никуда не убежать.

Страх кошкой взобрался по позвоночнику, сдирая заживо кожу… Заледенели в миг руки. Онемели пальцы.

Глаза горели, горели… Яростью, жадностью, голодом…

Вдруг отвернулась. Короткие, ликующие взгляды в сторону. Едкая ухмылка.

- Продолжим, или и этого пока хватит?

Молчала…

- Вижу, что хватит, - неспешно отстранилась. Шаг назад. – Я обещала Матуа, что жизнь его испорчу. Исполняю. Раскрыть тайну. Перекрыть кислород. Он еще пожалеет о своем решении меня воспитывать. А вас мне, просто, жалко. Такие доверчивые, хрупкие, едва дышащие от болезни и отчаяния. А он.

Вдруг схватила меня за руку, вывернула локоть. Неспешно провела пальцем по двум красным пятнышках.

- Вот как можно вот так себя вести? Неужели мало уродов на улице? Я понимаю, что так легко. Невероятно легко. И даже, когда умрете, никто не заподозрит истинную причину. Больные… Отчаянные…

Я нервно дернулась, вырывая свою руку из ее хватки.

Ухмыльнулась.

- Не всем дано узнать истину. Тайну о нашем существовании. Ибо она несет с собой смерть. Думаю, будешь благоразумной и воспользуешься информацией правильно. Судя по моим наблюдениям, ты хорошая девочка. И хоть обижена на всех, тяга к справедливости все же будет сильнее злости.

- Он не такой… - едва слышно прошептала я, отчаянно, отчаянно пищало сердце.

Нервно вздрогнули губы. Скривился нос, словно учуяла зловоние.

- Ты права, права… Он гораздо хуже. Но всего тебе знать не стоит. Иначе не сносить головы до утра.

Тяжелый вдох. Ее. Мой.

Короткие, несмелые шаги на выход.

- Малому не стоит говорить правду. Он вряд ли поймет и не поступит правильно, -прощальный хлопок. Белое, подобно мраморной плите саркофага, дверное полотно закрыло за собой остатки моего привычного мира.