Королевская кровь

Ульвиан, спрыгнув, повел пони под уздцы. Жестокий ночной холод проникал под его поношенную одежду. Но вокруг Черной Скалы ветер не свирепствовал в отличие от других горных вершин, где приходилось бывать Ульвиану. Воздух здесь был неподвижен и таил в себе угрозу.

Тропа закончилась, и двое начали подниматься по лестнице с неровными ступенями, высеченными прямо в скале. Пони шел неохотно, его приходилось тащить за повод: подъем становился все круче, а ступени – уже. Ульвиан сражался с перепуганным животным, пока, наконец, тот не вырвался и, цокая копытами, не рванулся вниз по крутой извивающейся тропинке.

– Не важно, мой принц, – добродушно заметил Дру. – Там нет места для животных.

Ульвиан обернулся и продолжил путь вверх. В темноте он оступился и соскользнул с каменных ступеней. Его резкий вскрик и звук покатившихся камешков породили громкое эхо.

– Мы сломаем себе шеи, если будем продолжать лезть здесь без света! – заявил Ульвиан.

Дру вытянул вперед левую руку и пробормотал несколько слов на незнакомом языке: Ульвиан увидел, как черное кольцо из оникса, которое чародей держал на ладони, стало светиться: сначала слабым золотистым, затем вишнево-красным сиянием. Через мгновение волшебника окутала багровая аура. Принц, забыв о своих синяках и царапинах, отшатнулся от Дру, приблизившегося к нему. Колдун усмехнулся.

– Не бойся, Высочайший. Ты хотел света, и я добыл его для тебя, – успокоил он принца.

Он начал карабкаться выше, приближаясь к отвесной стене пика. В свечении, исходившем от амулета, показалось овальное отверстие. Дру нырнул в пещеру, и Ульвиан довольно неохотно последовал за ним.

Воздух в пещере был сухой и застоявшийся, слабо отдавало какой-то гнилью – чем именно, принц не смог определить. Он знал, что в логове дракона обычно царит зловоние, но ведь эта пещера пустовала две тысячи лет. Пол был странно гладким, и идти было тем труднее, что он составлял одно целое со стенами и потолком.

Когда они продвинулись дальше, в кровавом свете, исходившем от Дру, принц разглядел кое-какие предметы, валявшиеся на полу: мертвую, иссохшую птицу, разбитую глиняную лампу, какие-то лохмотья.

Некоторое время они ползли вперед, согнувшись в три погибели. Внезапно Ульвиан увидел, что Дру выпрямился, и через пару шагов принц вышел из тесного туннеля в огромную пещеру, расположенную в самом центре каменного пика. Волшебник раскидал ногой мусор у стены и нашел факел. Он произнес над ним магическое заклинание, и столетнее дерево воспламенилось. Дру обошел просторный зал, зажигая остальные факелы, укрепленные по стенам в железных консолях, украшенных острыми шипами. Холодный воздух наполнился запахом горящего смолистого дерева.

Наконец, обойдя всю комнату, Дру швырнул свой факел в очаг, находившийся в центре. Сор и поленья затрещали, и над камнями взвились языки пламени.

При свете факелов помещение отнюдь не стало менее зловещим. Большая часть мебели была переломана во время битвы волшебника с гномами и эльфами. Подняв взгляд, Ульвиан заметил несколько звездочек через дымовое отверстие, вырубленное в пятидесяти футах над полом.

Снова оглядевшись по сторонам, он увидел более жуткие вещи. В нишах, выдолбленных по всему периметру зала, прятались тысячи черепов – белых, пустых, высохших черепов. Некоторые из них принадлежали животным – горным медведям, лосям, львам. Другие вызывали трепет – легкие, грациозные черепа эльфов и более тяжелые, узкие, принадлежавшие гномам. Человеческих останков было меньше, их можно было узнать по широким челюстям и маленьким глазным впадинам.

– Приятная обстановка! – заметил принц, пряча свой страх за сарказмом.

Дру поднял сломанный стул, который мог, однако, выдержать его вес.

– О, это не мои трофеи, – с издевательской скромностью ответил он. – Эти небольшие сувениры собрали прежние хозяева пещеры, и у меня не хватило духу выбросить их, когда я вселился сюда. – Его тонкие губы исказила улыбка. – А кроме того, мне показалось, они придают некоторый шарм моему скромному жилищу.

Ульвиан, пожав плечами, пнул ногой разбросанные вокруг обломки старых вещей Дру. Перекинув ногу через какой-то бочонок, он уселся и спросил:

– Ну вот мы и здесь. И что дальше?

– Дальше ты должен отдать мне вторую часть моего амулета.

Маленькая твердая золотая коробочка за пазухой у Ульвиана казалась тяжелой.

– Не пойдет, – ответил принц. – У меня нет никаких заблуждений на этот счет: расставшись с амулетом, я расстанусь с жизнью.

– Но, Высочайший, Фельдрин уже, наверное, послал за нами погоню, может, даже воинов армии Торбардина или Квалинести! Я вряд ли смогу защитить нас, обладая лишь половиной своей мощи.

За плечами Дру злобно щерились полсотни черепов. Здесь, в своем доме, оборванный каторжник из Пакс Таркаса, казалось, обрел новую силу, непоколебимое самообладание.

– Я пришел сюда не для того, чтобы выдерживать осаду. Мне нужно в Квалиност, – заявил Ульвиан. – И с моей стороны ты получил награду, которой заслуживаешь, – бегство из Пакс Таркаса и половину твоего амулета.

Дру сложил руки на груди, крепко сплетя пальцы.

– До Квалиноста неблизкий путь, мой принц. У тебя нет ни лошади, ни пони, ни королевского грифона – как ты предполагаешь добираться туда?

Краем глаза Ульвиан заметил на полу, под обрывками пергамента и черепками, эфес меча.

– Значит, я твой пленник? – холодно спросил он.

– Я думал, мы партнеры.

– Принц крови и колдун без роду и племени – партнеры? Мне так не кажется, мастер Друлетен. Хотя, если ты не против стать моим слугой… – Ульвиан задумчиво потер бороду. До эфеса было легко допрыгнуть.

– Я с радостью буду служить тебе! Но пока мой амулет неполон, я всего лишь бедный фокусник, даже наполовину не тот могучий маг, каким мог бы стать для тебя, Высочайший.

Дру еще не договорил, когда Ульвиан бросился к видневшемуся среди хлама мечу. Он рухнул на мусор, сомкнув пальцы на грубой, обмотанной проволокой рукояти. Но когда он неуклюже поднялся на ноги, Дру исчез. Сломанное кресло по-прежнему было на месте, но волшебник словно испарился.

Принц вертелся вокруг, дико озираясь. Друлетена нигде не было видно. И тут загремел его голос, эхом отдаваясь в стенах огромного круглого зала:

– Ты, тупой полукровка! Думаешь, со мной так легко справиться? Да, понимаю разочарование твоего отца при виде такого никчемного, безмозглого сына. Не знаю, будет ли он проливать слезы после твоей смерти.

– Выходи и сразись со мной! – крикнул Ульвиан, рыская взглядом по зловещим трофеям, украшавшим стены.

– Ты знаешь, что мы могли бы действовать сообща, – продолжал Дру. – С твоим именем и моим могуществом мы могли бы основать великую империю. Никто не сумел бы нас остановить – ни гномы, ни Звездный Пророк из Сильваноста. Но ты все испортил своей дурацкой жадностью. Ты думал, что сможешь приказывать Друлетену из Черной Скалы!

Ульвиан стоял у очага, непрерывно оглядываясь, держа наготове меч. Это был древний клинок, выкованный гномами, короткий и широкий, он немного заржавел, но по-прежнему мог разить насмерть. Голос волшебника отражался от стен.

– Я не буду ничьим орудием! – выкрикнул принц. – Даже мой отец со временем уступит мне дорогу!

В центральную пещеру вели десять туннелей, выходы из которых находились на уровне пола, и Ульвиан заметил около дюжины дыр повыше. Принц не помнил, через какую из них они с Дру вошли. Лоб его покрылся потом.

– Мне нужно лишь подождать, – вкрадчиво произнес колдун. – Когда ты уснешь, амулет станет моим.

– Лжешь! Ты не сможешь дотронуться до заколдованного ларца!

– Что ж, это верно, но я его заполучу, а от тебя избавлюсь. Доброй ночи, мой принц. Спи спокойно. Я жду.

Затем наступила тишина, нарушаемая лишь треском поленьев в очаге.

– Дру! – окликнул Ульвиан. Ответа не было. – Друлетен! Если ты не появишься, я заброшу коробку в такое глубокое ущелье, что ты ее никогда не найдешь!

Ответа по-прежнему не последовало.